— Не так уж они и слабы, — сказал Джордан, — ваши соседи смогут нанести вам ответный удар, начнется война.

— По-моему, тебя пугает это слово, актер, а? — спросил Виктор. — Я-то думал, что сказания о славе доблестных воинов, героев и их достославных походах — то, чем ты живешь. Или твой желудок слабоват, чтобы переварить сырое мясо битвы? Война — это проверка для королей, потому что только над полями сражений поднимется настоящая звезда их судьбы. Я много думал обо всем этом, актер. Долгие годы в изгнании, когда другой человек повел к алтарю мою возлюбленную… Все эти долгие годы, стоя по горло в затхлой воде уныния и беспросветной скуки… Но я не зря потратил время, актер. Я строил планы, заводил связи, подыскивал надежных союзников… У меня полным-полно врагов, я знаю, но они не смогут остановить меня. Они похитили мою женщину, прогнали меня из дома, заставили гнить в захолустье, травили меня… но я вернулся, и им придется заплатить. Им всем придется заплатить сполна! Скольких бы ни пришлось убить, все равно я получу с них все, что они задолжали мне!

Голос принца сорвался на крик, но Джордан его не слушал. Виктор казался ему теперь не менее ненормальным, чем оба других брата. Годы, проведенные в изгнании, довели его до безумия. Только для того, чтобы покарать своих обидчиков, принц зальет замок кровью и ввергнет свою страну в бесконечную войну. Тысячи невиновных погибнут, а он, Великий Джордан, будет проклят за то, что позволил сумасшедшему стать королем.

Джордан закрыл глаза, и его внутреннему взору представились заваленные горами трупов разрушенные города и селения. Нет, этого допустить нельзя. Актер медленно поднялся и встал за спиной у принца, который даже и не заметил этого. Виктор так и не увидел, как Джордан, достав из-за голенища свой нож, пронзил им его спину.

Средний сын короля Малькольма умер быстро, а Джордан, опустившись на колени, стоял и смотрел, как дыхание и жизнь покидали принца.

Джордан посмотрел на окровавленный нож в своей руке, и первое, что пришло ему в голову, было: «Надо скорее стереть кровь с лезвия». Актер понял наконец, что натворил. Поднявшись на ноги, он подумал о том, что с минуты на минуту вернутся заговорщики, и тогда… Сможет ли он надеяться на быструю и легкую смерть? Джордан, сглотнув слюну, постарался заставить себя мыслить логически. Он вытер нож, засунул его обратно в сапог и склонился над убитым. Надо было как можно быстрее спрятать тело.

Голова принца откинулась на сторону, как только Джордан попытался поднять его. В остекленевших глазах Виктора точно застыл немой укор. Актер взял убитого за руку и наполовину оторвал тело от пола, но тут же опустил его на место. Мертвец оказался чересчур тяжел. Джордан тихо выругался, но надо было действовать, и он, подхватив Виктора под мышки, поволок принца в спальню. Распахнув пинком дверь, актер подтащил свою ношу к гардеробу и бросил ее на пол.

Джордан присел на край кровати, чтобы перевести дух. Хорошо хоть удалось унести из гостиной тело прежде, чем кто-нибудь успел увидеть его. Актер начал пристально разглядывать огромный гардероб. Открыв дверь, он заглянул внутрь, там было полным-полно одежды, но и свободного места тоже хватало… Одежда. Тут Джордана осенило, и он посмотрел на свою покрытую пятнами крови рубашку. Улика, говорившая сама за себя. Конечно же, он испачкался, когда тащил труп. Актер быстро скинул плащ и камзол, а затем стянул с себя окровавленную рубашку. Пустой стеклянный пузырек выпал из ее рукава. Джордан содрогнулся, увидев свою, все еще выпачканную кровью Виктора во время прохождения обряда Испытания руку. Актер скомкал свою рубашку и принялся лихорадочно стирать засохшую кровь. Ничего не получалось. Он бросил рубашку на пол, наугад схватил с вешалки другую, надел ее и начал трясущимися пальцами застегивать пуговицы.

«Спокойно, Джордан, только спокойно, не торопись, и все получится. Ты должен выглядеть спокойным, как статуя».

Он надел камзол и плащ, а затем посмотрел в высокое зеркало. Выглядел он неважно. Джордан чувствовал себя виноватым во всем, хорошо, что он по крайней мере сумел спрятать улики. С этой мыслью актер закинул поглубже в гардероб окровавленную рубашку, а затем запихал туда же и труп Виктора, понимая, что следовало проделать все это до того, как он переоделся, но тогда он еще не был в состоянии столь здраво рассуждать. Джордан выпрямился и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь нормализовать дыхание, и тут только заметил, что глаза убитого все еще открыты. Актеру показалось, что принц наблюдает за ним. Надо было закрыть его глаза, но Джордан не смог преодолеть брезгливость и заставить себя лишний раз дотронуться до покойника. Намного проще оказалось захлопнуть дверь гардероба. Теперь Виктор больше не мог смотреть на своего убийцу.

Джордан застыл на месте, растирая пальцами виски, когда внезапная дурнота словно окатила его волной. Он знал, что причиной этому послужило перенапряжение и то, что все произошло так стремительно… Что-что, а уж убийство Виктора никак не входило в планы актера, даже мысль об этом ни разу не посещала его голову. Но, сидя у камина и слушая дикие разглагольствования принца, Джордан понял, что множество ни в чем не повинных людей вынуждены будут встретить кровавую смерть из-за прихоти сумасшедшего, и эта мысль сделалась для него непереносимой. Люди верили ему, актеру, игравшему роль Виктора. Нет, Джордан не имел права обмануть их.

«На кухне работало двадцать пять человек. Десятеро из них — женщины, а еще семеро — поварята-мальчишки».

«Конечно, я приказал их всех повесить».

Ладно. Теперь Виктор мертв. А ему-то, Джордану, что делать? Ноги уносить? Даже и из замка не дадут выскользнуть… Актер помрачнел. Оставалось только одно — стать Виктором. Стать таким принцем и правителем, которого заслуживают жители Полуночного Замка. Ему всегда хотелось сыграть эту роль так, чтобы она прозвучала убедительно. Что ж, теперь как раз и представляется такой случай. Конечно, если заговорщики узнают правду… Нет, об этом лучше не думать. Просто придется играть так, чтобы никто не смог ничего заподозрить. Первым делом надо придумать чертовски убедительное объяснение исчезновения «актеришки». Сказать им, что тот испугался и убежал, даже не попытавшись получить свои деньги? Да кто в это поверит? Джордан вздохнул, эту сторону его натуры работодатели знают прекрасно. Больше всего ему хотелось сидеть здесь и жалеть себя, но нельзя было терять времени, слишком многое еще предстояло сделать. Кто-то постучал в главную дверь, и сердце у Джордана подпрыгнуло. Сочинять правдивый рассказ и репетировать новую роль было некогда. Заговорщики вернулись. Пора на сцену, приятель!

Джордан вышел из спальни и поспешил к двери. Он поднял лежавший на полу рубин, и быстро спрятал его в карман. Если представление провалится и придется уносить ноги, пусть хоть что-нибудь останется на память о перенесенных мытарствах. Бросив последний беглый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, все ли на своих местах, Джордан встал возле камина и крикнул, чтобы пришедшие входили. Дверь распахнулась, и в гостиную вошли сначала граф Родрик с Робертом Аргентом, а вслед за ними мессир Гэвэйн и госпожа Хетер. Джордан едва заметно кивнул им. Рыцарь закрыл дверь и встал возле нее, положив руку на топорище секиры. Хетер улыбнулась было Джордану, но потом, подумав, что не знает, кто перед ней, будто стерла с лица улыбку. Остальные, оглядев комнату, застыли в недоумении, увидев в ней одного лишь Джордана. Актер холодно улыбнулся.

— Если вы ищете актера, то он пошел в туалет. Думаю, что через минуту-другую вернется.

Родрик почтительно поклонился:

— Простите, мой господин, вы уже оправились после болезни, так что совсем невозможно отличить вас от двойника.

Джордан фыркнул:

— Болезнь? Вы говорите, что я болел? Меня травили. Вам придется научиться отличать принца Крови от странствующего актеришки, или я найду себе других советников. Я всегда говорил, что он мало походил на меня.