Элизабет нежно улыбнулась Луи и взяла Доминика под руку. Супруги стали медленно удаляться. Кровь закипела в жилах Луи, когда он сообразил, что с ним только что обошлись как с прислугой.

— Ты ведь и не собирался сотрудничать со мной, не так ли, Доминик?

— Нет, — ответил тот, остановившись и оборачиваясь назад, — если бы не Монах и Железное Сердце, Луи, ты был бы уже вне игры. Ты просто недоразумение, не больше.

— Тогда почему тебе понадобилось встречаться со мной?

— Ты же умный мальчик, — сказал Доминик, поворачиваясь, чтобы уйти, — напрягись, подумай.

Луи схватился за рукоять меча, но, так и не успев вытащить его, замер, услышав звон стали в коридоре. До него донеслись также злобные выкрики дерущихся. Луи хотел было крикнуть что-нибудь обидное Доминику, но тот уже исчез вместе с женой и человеком без лица. Выхватив меч и коротко выругавшись, Луи устремился к двери и, промчавшись через приемную, вылетел в коридор.

Небольшой узкий проход был заполнен дерущимися, звенели, высекая искры, мечи. Целая толпа солдат Доминика кидалась на Железное Сердце, рассчитывая свалить его, используя численный перевес, вокруг рыцаря уже высились груды мертвецов и истекающих кровью раненых. Движения Железного Сердца казались медленными, но наносили заметный урон нападавшим. Меч его так и оставался в ножнах за спиной, вероятно, потому, что рыцарю казалось неразумным использовать это оружие в такой свалке, а может быть, ему просто было приятнее убивать руками. Он бил своими латными рукавицами то туда, то сюда, везде оставляя кровавый след. С нечеловеческой мощью он крушил кости и плоть, тогда как мечи и секиры нападавших, грохоча о его доспехи, не причиняли рыцарю никакого вреда. Солдаты сражались как безумные, иногда даже наступая на тела своих погибших товарищей, чтобы добраться до противника, но все без толку. Он неуклонно продвигался вперед, превращая в кровавое месиво все, чего касался своими стальными кулаками.

Луи издал боевой клич и бросился вперед. Один из солдат в растерянности уставился на него, и меч принца молнией вонзился ему в живот. Раненый застонал и рухнул на колени, Луи, вырвав из тела противника клинок, пнул упавшего сапогом в лицо, расхохотался и бросился на следующего солдата. Густой запах крови царил в воздухе, и Луи скалился, точно волк, рубя мечом налево и направо.

Железное Сердце пробил насквозь грудь одного из нападавших своим кулаком, вырвав окровавленные хрящи прямо из спины несчастного, который умер с таким выражением лица, точно не верил в то, что с ним случилось. Один из солдат поднырнул под руку рыцаря, на которой застрял убитый, и, размахнувшись, вогнал свою секиру, острое лезвие которой пробило латы, в ребра Железного Сердца. Тот пошатнулся от внезапного толчка. В это время третий из нападавших, изловчившись, ткнул острием своего меча прямо в смотровую щель забрала шлема рыцаря. Все видели, что меч пронзил голову Железного Сердца и уперся в затылочную часть его шлема. По рядам атаковавших пронеслись радостные возгласы, но они очень быстро стихли, потому что Железное Сердце и не думал падать. Он сбросил со своей руки труп и прикончил обоих удачно атаковавших его солдат прежде, чем те успели отскочить. Затем он вырвал меч из забрала, а секиру оставил там, где она и была. Ни из той, ни из другой раны не вылилось ни капли крови. Гвардия Доминика не выдержала и обратилась в бегство, оставив груды тел убитых и раненых товарищей.

Последний из убегавших хотел было ударить мечом Монаха. Но тот, не дав клинку даже коснуться себя, взмахнул пустым рукавом, и огонь охватил солдата, который дико завопил и помчался по коридору. Остальные воины отскакивали от него в разные стороны. Плоть несчастного кипела, точно воск в пламени свечи. Свет этого пламени отбрасывал какие-то странные блики на стены коридора, пока горящий человек не исчез вдали. Луи никак не мог оторваться от этого зрелища, раздумывая, как долго будет бежать глупый солдатик, прежде чем пламя окончательно не поглотит его. Наконец принц очнулся и, убрав меч, повернулся к Железному Сердцу. Рыцарь выдернул секиру, застрявшую у него в латах, и бросил ее на пол. Его покрытые свежими царапинами доспехи сплошь были залиты кровью убитых, но никто не стал бы утверждать по виду Железного Сердца, что закованный в броню исполин хоть в какой-то мере пострадал. На Монаха Луи и смотреть не стал. Вместо этого он окинул взглядом поле битвы и выругался, не желая верить самому себе.

«Похоже, Доминик и правда хотел нас всех прикончить», — подумал он.

— Ладно, — строго сказал Луи Железному Сердцу, — докладывай, что тут происходило, пока я был у Доминика?

— Люди вашего брата поджидали нас, — сказал рыцарь, — Это была очень тщательно подготовленная засада, и мы угодили в нее, — голос его звучал ровно и отчетливо, но слегка приглушенно, как будто неуязвимому исполину трудно было говорить. — Те солдаты, что охраняли коридор с разных сторон, — мертвы. На них напали, едва за вами захлопнулась дверь. Похоже, ваш брат собирается и в дальнейшем нападать на ваших людей в ваше отсутствие. Я бы посоветовал немедленно возвратиться домой и решить, что можно сделать.

— Присоединяюсь, — сказал Монах, — в настоящий момент моя магия охраняет вас от нападений с применением колдовства, но остальные ваши люди остаются беззащитными.

— Я должен был догадаться! — Луи зло ткнул в ближайший из трупов мечом. — Могу поклясться, что эта мысль принадлежала паскудине Элизабет. Теперь понятно, почему она почти все время молчала, пока я находился там! Она просто сидела и щурилась, глядя на меня, зная, что, пока я разглагольствую о партнерстве и сотрудничестве, моим людям режут глотки по ее приказу! Я ей сердце вырву за это… Монах, мне нужен защитный экран не только для нас троих, но и для остальных моих людей.

— Это лишит меня возможности нападать с помощью колдовства, — ответил Монах.

— Знаю! — крикнул Луи. — Все равно невозможно атаковать Доминика на его территории, у него всегда будет достаточно времени, чтобы организовать необходимую защиту. Мы должны убраться отсюда поскорее и спасти то, что еще возможно. Пусть будут прокляты! Я оторву головы Доминику и Элизабет, насажу их на колья и выставлю перед главными воротами, чтобы вороны выклевывали им глаза! Если бы мне досталось что-нибудь получше, чем магия земли…

Голос его стал сухим, когда он вспомнил об унаследованной им стихии. За пределами замка, на болотах, его волшебство давало ему преимущество над любым из братьев, но здесь, в крепости, оно оказывалось практически бесполезным, а Виктор и Доминик никогда не выходили за ее стены одновременно со старшим братом, проявляя завидное благоразумие. Он едва сдерживал распиравшую его ярость, лихорадочно соображая, как бы отомстить… но так ничего и не мог придумать.

Луи не спеша побрел по коридору, с яростью пиная то и дело попадавшиеся на его пути трупы. Железное Сердце и Монах следовали за своим господином. Бешенство, охватившее принца, постепенно перерастало в холодную ярость. Если уж на то пошло, то и золота и прочих драгоценностей у него больше, чем у обоих братьев вместе взятых. Из всей семьи Луи всегда был самым расчетливым и бережливым. Ну и что с того, что он потерял в устроенной Домиником засаде несколько человек? Вокруг полно воинов, готовых сражаться за деньги. Жаль, что он не подумал об этом раньше. Старший сын короля Малькольма почувствовал в себе решимость и силы сражаться. Игра еще не проиграна. Она, если разобраться, только начинается.

* * *

Принц Виктор в расслабленной позе сидел на краешке кровати, склонив голову. Глаза его были полузакрыты. Госпожа Хетер заботливо расстегнула пуговицы его рубашки и осторожно сняла ее, обнажая торс изможденного принца. Девушка заставила себя не думать о том, насколько мертвенно-бледной стала кожа Виктора, который и сам отлично знал, как ужасно выглядит. Хетер понимала, что ему станет еще больнее, если он прочитает это в ее глазах. Поэтому девушка постаралась сосредоточиться на переодевании возлюбленного, который поначалу сопротивлялся, наотрез отказываясь надевать ночную сорочку, считая, что носить подобные одеяния — удел стариков. Однако Виктор, становясь все слабее, стал замерзать по ночам и наконец был вынужден сдаться. Хетер изо всех сил старалась вести непринужденный разговор, чтобы развлечь любимого во время переодевания, но понимала, что его не обманывает ее показная веселость. Принц настолько ослаб, что не мог не только отвечать, но даже и просто шевелиться. Именно собственная беспомощность больше всего бесила его.