Литмир - Электронная Библиотека

– А я буду тебе помогать! – с готовностью заявил юный рыцарь.

На другой день Ника уже сидела в кабинете директора художественной школы и умоляла директрису – пожилую даму с хитрыми глазами, глядящими из-под очков на юную леди очень подозрительно.

– Меня мучают ночные кошмары, – врала девочка, – я не могу спокойно спать. И только вы можете мне помочь.

Директриса еще более хитро посмотрела на посетительницу:

– Да, и чем же? Чем я могу вам помочь?

– В своих снах я рисую. Красками на холсте. Или карандашом, на простой бумаге. Однажды я проснулась и поняла, что если не начну рисовать, то просто умру!

– Вот как? – удивилась дама.

– Вы что, мне не верите? – чуть не заплакала маленькая лгунья, которая и карандаша-то в жизни в руках не держала, разве что в первом классе, пока не убедилась окончательно, что к рисованию она совершенно не способна и это занятие ничуть не влечет ее.

– Я буду платить за обучение сколько нужно! Я знаю, учебный год уже начался, но мне очень надо у вас учиться! – просила девочка.

Директриса вздохнула, сняла очки.

– Плата за обучение не главное, детка. Главное – есть ли у тебя способности.

– Есть! Есть! Вот увидите!

Директриса задумалась.

– Занятная история! У нас с начинающими работают два педагога – Сергей Станиславович и Лариса Дмитриевна. Я бы, конечно, посоветовала Сергея Станиславовича…

Ника, не выдержав, закричала от нетерпения:

– Я хочу заниматься только у Ларисы Дмитриевны. Пожалуйста, пожалуйста! Я про нее столько слышала хорошего! Я вас очень прошу!

Это был вопль отчаяния.

– Ну что ж, попробуем! – ухмыльнулась директриса, – я ее сейчас позову!

«Ура! – ликовала про себя Ника. – Первый шаг сделан!»

В обеденный перерыв Олег вышел прогуляться с другом Виктором. Они знали друг друга сто лет, работали вместе. Невысокий, кругленький Витя всегда был не дурак поесть. Ну и выпить тоже. В отличие от Олега, в свои сорок оставался убежденным холостяком и потому никогда особо не торопился домой.

– Давай хоть зайдем перекусим, – предложил друг, увидав симпатичное кафе. – Кухня здесь очень приличная!

– Она не поверит, что я был с тобой, – испуганно отнекивался Олег, – скажет, что в обеденный перерыв тоже ходил к любовнице!

– Мужик ты или тряпка, Нечаев? Пошли, тебе говорят! – Витя схватил Олега и поволок туда, где хорошо кормили.

Посетителей в кафе было немного. Обслужили их очень быстро. Если вы думаете, что Витя не заказал графинчик водки, значит, вы не знаете Витю.

Выпили по одной. На душе у Олега стало легче.

Выпили по второй. Потом по третьей… Витя жевал свои салаты и бифштексы, а Олег заговорил, потому как три рюмки – это уже повод к исповеди.

– Дурость какая-то, – всхлипывал он. – Никогда не думал, что это со мной случится. Помнишь, фильм был «Осенний марафон».

Витя добродушно покивал, не отрывая взгляда от тарелки:

– Помню. Фраза там была душевная: «Хорошо сидим!». Мы тоже сидим неплохо. Надо еще налить!

Он налил себе и Олегу. Оба выпили.

– Да я не про это, – сказал Олег после четвертой рюмки. – Герой там был, главный, вот как я сейчас, меж двух огней метался. И любимую женщину бросить не мог, и от жены все не уходил. И всем троим было больно.

– «Осенний марафон», говоришь? Ты что задумал, бегать что ли по утрам? Так на тебе и так ни грамма лишнего жира. Смотришься как мальчик, – продолжая жевать заметил Виктор, – чего тебе бегать-то?

– Да ты опять не про то! Я про треугольник, а ты…

– А! Это ты про баб, что ли? Про Татьяну свою и Ларису? – Виктор засмеялся так, что Олегу стало неприятно.

Он стукнул кулаком по столу:

– Стоп! Их нельзя называть словом «бабы». Татьяна выдающийся человек в своей области. Она всего достигла сама. Я помню ее с детства, с первого класса! Татьяна…

– Да, знаю я, знаю, – перебил Витя, кровожадно заглатывая кусок мяса. – Вы дружите с детства. И ты в свое время принял эту детскую дружбу за большую любовь. Ну давай, за Татьяну!

Олег не мог отказаться от тоста. И они снова выпили, уже по пятой рюмке.

Таня впервые за много лет отменила совещание и, послушавшись совета единственной подруги Нины, поехала искать помощи.

К дому на окраине города подкатила ярко-красная иномарка Тани.

– Толик, подожди здесь и никуда не отлучайся, я не знаю, когда освобожусь, – сказала Таня, как обычно, водителю.

– Не вопрос, Татьяна Борисовна! – также привычно рапортовал вышколенный Толя.

– Это точно здесь? – спросила Таня у Нины.

– Конечно. Я же сюда сама ездила, когда меня Екимов бросил! – заверила лучшая подруга. – Пойдем!

Они вышли из машины и двинулись к подъезду. Таня и Нина с юных лет представляли собой презабавную пару. Крупная брюнетка (Таня) и маленькая блондинка (Нина), про которую говорят: «Маленькая собачка – до старости щенок». В сорок лет до старости еще далековато, но первая молодость уже безвозвратно потеряна. Незамужняя Нина ощущала это особенно остро, даже болезненно, а потому ей хотелось выглядеть девочкой. Она носила коротенькие джинсовые юбочки, яркие молодежные курточки, белые сапожки и модные большие сережки. Рядом с ней деловой стиль одежды Татьяны был свидетельством безупречного вкуса.

Итак, Татьяна размашистыми шагами уверенного в себе человека шагала к подъезду. За ней, как Пятачок за Винни Пухом, семенила Нина.

– Говоришь, ты приезжала к ней, когда тебя Екимов бросил. И что, помогло? – иронично спросила Таня, хотя прекрасно знала – не помогло. Екимов испарился из Нининой жизни, как и сто предыдущих кавалеров, на которых Нина так наделась!

– Так слава тебе, Господи, что не помогло! – откликнулась подруга. – Что Екимов! Так, проходимец, герой курортного романа. Жиголо. А у тебя другая ситуация: муж, дочка, семью надо сохранить. – Она заговорщически прошептала: – Что мне тот Екимов? Все равно бы не женился, только украл бы лишний драгоценный год жизни. Ау женщины в сорок лет каждый день на все золота.

– Догадываюсь, – отрезала Таня, которая по-своему тоже переживала рубеж сорокалетия. Особенно теперь, когда она шла, в сущности, расправиться с любовницей мужа. – Какой этаж, говори.

– Третий! Она хороший профессионал, вот увидишь! – обещала Нина. – Порядочная и не жадная, что удивительно!

– Деньги для меня значения не имеют, – бросила Таня.

– Я знаю! – вздохнула подруга.

Они вошли в подъезд и нажали кнопку лифта.

Услышав звонок, крупная дама, мывшая пол, быстро упрятала швабру и ведро, накинула поверх простенького халата нечто вроде пурпурной мантии с золотыми звездами. Потом вспомнила, что на голове нет парика, и зычно крикнула:

– Минуточку! Сейчас открою!

Черный парик был водружен на голову с беспрецедентной быстротой. Никто бы теперь не узнал в скромной поломойке госпожу Тамару, колдунью, ту самую даму, что снимет сглаз и порчу, приворожит, отворожит и что там еще… В общем, вроде бы все над этим смеются, но и ходят все – интеллигенты и пролетарии, молодые и старые. Женское горе, оно одинаково для представительниц любой профессии и любого социального слоя.

Хозяйка открыла дверь и царственным жестом пригласила гостей.

– Здрасьте, Тамарочка, можно? – пропищала Нина.

– На семь минут раньше положенного, – буркнула госпожа Тамара. – Вытирайте ноги, уважайте труд моей домработницы, и проходите в гостиную.

Нина, как послушная школьница, следовала указаниям колдуньи. Таня все проделывала с явным неудовольствием. Нина, Нина притащила ее сюда, Нина убедила, что к госпоже Тамаре надо идти с своим горем. А она, она, Таня, не хотела этого!

Тамара царственно села за стол, покрытый скатертью с бахромой. Зажгла свечи, достала волшебный переливающийся хрустальный шар и потрепанную амбарную книгу.

– Насколько я понимаю, неприятности в бизнесе? – она оглядела с ног до головы Татьяну.

3
{"b":"110346","o":1}