Ларри и я приехали в Турангаомоану, которая находится в ста милях к югу от Окленда, 31 марта, всего за два дня до подтверждения своей брони в оклендском офисе авиалиний. Мы рассчитывали провести со Слэттерами всего один день, а на следующий — двинуть в Окленд, но у Рэя с Джун были иные планы.
— Послушайте,— настаивал Рэй,— лучше оставайтесь до второго, когда вам нужно отметить билеты, а утром мы отвезём вас в Окленд вместе с вещами и велосипедами. Тогда у нас с Джун будет побольше времени, чтобы показать, как мы тут, в Турангаомоане, живём.
— Всё, сдаюсь! — засмеялся Ларри.— Объехать Новую Зеландию на велосипеде чертовски трудно! Люди здесь чересчур дружелюбны! И ты знаешь это не хуже меня.
— Отлично,— весело ухмыльнулся Рэй, толкая его локтем в бок,— значит, постановили. А теперь давай сходим в местный мужской клуб, выпьем по паре стаканов и сыграем партию в мяч.
Когда они возвратились через полтора часа, Ларри был слегка навеселе. Партию они проиграли, в основном из-за того, что после трёх литров пива Ларри удалось взять всего три мяча. Вечером Джун усадила нас за обед с жарким из баранины с мятой, цветной капустой в сметане, сладким картофелем, а на десерт были персики с мороженым.
На следующее утро Рэй поднялся подоить коров в половине шестого. После этого, пока Джун ходила на собрание городского гольф-клуба, он сводил нас на ранчо своего друга Монти.
— Монти выращивает особых бычков, которых только американцы и покупают,— сказал он со своей широкой ирландской ухмылкой.— У вас при изготовлении гамбургеров обычную говядину смешивают с мясом кастрированных бычков, поэтому начинка гамбургера приобретает красный цвет. Больше нигде в мире не обращают внимание на цвет гамбургера, но в Америке он должен быть по-настоящему красным!
Так или иначе, ему в последнее время не слишком везёт. Цена на бычков последнюю неделю постоянно росла, но брокер Монти не советовал ему продавать. Он говорил, что лучше подождать и продать подороже на аукционе, так как предполагалось, что за следующую пару недель цена ещё повысится. Ну а цены упали, и Монти уже потерял по сотне долларов с головы!
Ранчо Монти раскинулось на крутых зелёных горах и холмистых пастбищах чуть к востоку от Турангаомоаны. Мы застали Монти, когда он собирался вместе с собаками в горы, чтобы перегнать сто пятьдесят бычков на более низкое пастбище для выпаса. Если Рэй был невысоким и коренастым, с шапкой курчавых волос и кустистыми бровями, то Монти был высоким, худым и сдержанным мужчиной. Двигался он слегка прихрамывая и носил зелёный с синим берет.
Рэй остался у джипа Монти, а Ларри и я отправились в горы вместе с Монти и его собаками. Подчиняясь крикам и свисту Монти, его собаки всего за полчаса отогнали бычков на нижнее пастбище. Затем Монти приказал им отделить группу молодых бычков, которых собаки погнали вниз по дороге на другое пастбище. Мы поехали сзади на джипе. Несколько проехавших мимо машин двигались очень осторожно, замедляя ход рядом с собаками и бычками.
— Здесь народ очень внимателен, когда проезжает на машине мимо собак,— объяснял Монти.— В этой стране, если водитель собьёт пастушескую собаку, то окажется в суде. И знаете что? — спросил он с блеском в глазах.— Если кто-то задавит одну из ваших собак, вы всегда будете утверждать, что это была ваша лучшая собака. И получите, таким образом, максимальную сумму.
Покончив с бычками, мы поехали к фермерскому дому. Колин, жена Монти, женщина высокая и живая, ждала нас с ленчем. Пока мы ели, Рэй с Монти постоянно острили. А потом перешли к рассказам об утиной охоте. Скоро, кстати, начинался новый охотничий сезон.
— Накануне открытия сезона мы собрались большой компанией мужчин у Монти и всю ночь напролёт пили пиво и играли в покер,— начал Рэй.— Мы просидели до утра и предприняли слабую попытку поохотиться. Но, знаете ли, некоторые из нас были уже столь чертовски хороши, что едва на ногах держались! Почему-то тем не менее все дружно решили отправиться на то место, где всегда охотились, неподалёку отсюда, ну и пострелять.
Надо сказать, в прошлом году, когда мы туда добрались, попытавшись сорганизоваться и хотя бы частично прийти в состояние боевой готовности, как будь я проклят, если этот новый смотритель к нам не подкрался. Никто из нас, понимаете ли, сроду не беспокоился насчёт лицензий, и было большой неожиданностью, когда смотритель проявил к ним интерес. Но мы все сделали вид, что никакого парня и в помине нет. Продолжали болтать между собой, не отвечая на его вопросы.
У нас в округе большинство смотрителей — ребята спокойные и с юмором, и, глянув на нас, любой бы сразу сообразил, что, судя по нашему виду, спорить — только время терять. Я говорю, любой понял бы, оценив наше состояние, что местная утиная популяция — в полнейшей безопасности. Только не этот смотритель. Нет, сэр. Он всё стоял и спрашивал наши лицензии, а мы продолжали его игнорировать. Ну он и начал горячиться. В этот самый момент я и подумал, что пора его охладить.
Тут Рэй замолчал. По его лицу скользнула озорная улыбка, и он глянул на Монти, который уже откровенно смеялся.
— Всё, значит, оставалось по-прежнему,— вмешался Монти,— никто не говорит смотрителю ни слова. И мы даже не смотрим в его сторону. А потом вдруг Рэй залезает в джип и вытаскивает оттуда одну из этих многолитровых бутылок с кока-колой. А смотритель Рэя в этот момент не видел. Он продолжал передо мной распинаться — я ближе всех к нему стоял. Поэтому, прежде чем до него дошло, что происходит, Рэй успел перевернуть и засунуть открытую бутылку ему в левый сапог!
Тут Рэй и Монти зашлись от хохота и стали хлопать друг друга по спине.
— Знаете, что потом было? — прохрипел Монти.— К тому времени, как бутылка опорожнилась в сапог, смотритель пришёл в себя и оставил нас в покое! Элементарно!
На следующее утро я помогла Джин приготовить закуску для ленча, Рэй погрузил наши велосипеды и пожитки в автофургон. Мы вшестером — Рэй с Джун, Монти с Колин, мы с Ларри — отправились в Окленд. Мы намеревались закусить на последней дорожной стоянке, но пошёл дождь, поэтому мы поехали сразу в город. Пикник пришлось организовать в подземной стоянке, расставив еду на задней дверце фургона.
— Таков у нас обычай,— хихикал Рэй, поглощая бутерброды и горячий кофе.— Мы способны прекрасно провести время где угодно, даже на автостоянке.
Вполне подходящее завершение нашего пребывания с друзьями из Турангаомоаны.
После того как мы подтвердили заказ на билеты в конторе авиалиний и забрали пакет с почтой в офисе «Америкэн экспресс», нас ожидала радушная встреча в доме Стэна и Кэт Фоксов, живших в северной части Окленда.
— О, вы наконец приехали! — воскликнула Кэт, бросившись к двери, чтобы встретить нас. — Мы получили вашу открытку, где сказано, что будете сегодня. О, Господи, с тех пор как мы вас встретили на Южном острове, так волновались, удастся ли вам нас навестить! До смерти хочется послушать про ваше путешествие! Мы уже и комнату вам приготовили!
Кэт и Стэн приехали в Новую Зеландию из Англии в 1952 году. В Англии Стэн участвовал в велогонках и спустя какое-то время соорудил двойной велосипед. На своём тандеме они с Кэт объехали всю Британию. И благодаря Кэт Стэн всегда задавал такой темп, что «некогда было высморкаться».
Теперь они жили вдвоём в своей уютной квартире на северном берегу. Все их четверо детей жили в окрестностях Окленда и часто навещали родителей. Уже через десять минут после приезда Фоксы заставили нас чувствовать себя как дома. Таковы все новозеландцы. У них находится время интересоваться другими людьми, они приглашают незнакомцев к себе домой, проявляя по отношению к ней или к нему удивительные заботу и дружелюбие.
В тот вечер, когда Стэн и Кэт отправились спать, мы с Ларри, двое иностранцев, с которыми они поговорили всего лишь пятнадцать минут на одной из дорог Южного острова, сидели теперь в специально приготовленной для нас спальне. Мы распечатали свой пакет с почтой из дома. Он был набит письмами, присланными к Рождеству со всего мира. Несколько писем пришло от наших друзей из Калифорнии, но большая часть — от людей таких же, как Стэн и Кэт,— людей, у которых мы останавливались во время путешествия, иногда на одну ночь, иногда на несколько дней или недель, они заботились и тревожились за нас, отдавая нам частицу себя самих. Это были люди, о которых, наматывая мили, мы вспоминали почти каждый день. Мы старались писать им как можно чаще, и они, так сказать, были вместе с нами на протяжении всего путешествия. Значили они для нас больше, чем жажда приключений и желание посмотреть мир. Это были люди, которые помогали нам двигаться вперёд, даря нам вдали от собственного дома тепло своего семейного очага.
