Его имя – это желание, ставшее явью.

Алекс входил с нее снова и снова, пробуждая в ней сладострастные эмоции, заставляя ее чувствовать себя настоящей женщиной. Чем глубже он проникал в нее, тем сильнее она ощущала себя его частью, осознавала, что она принадлежит ему, и только ему одному. Он был ее миром, ее вселенной. На всем свете не осталось никого, кроме них, лежащих обнаженными на бархате в высокой башне замка.

Каролина выгибалась навстречу каждому его удару, подстраиваясь под его ритм, а его движения становились все более настойчивыми, все более исступленными. Наконец ее имя слетело с его губ вместе со сладким стоном; он достиг вершины и внезапно замер, отдаваясь на волю неистовым чувствам, прижимая к себе ее теплое тело.

В неверном сиянии свечи поцелуй за поцелуем воспламеняли их страсть, пока обоим не захотелось большего. И так всю долгую темную ночь они снова и снова тонули в море удовольствия на пурпурных покрывалах огромной кровати.

Когда в комнату пробились первые проблески зари, Алекс, обняв Каролину, погладил золотистые волосы прелестной головки, прильнувшей к его груди. Ему трудно было поверить в то, что он лежит в ее постели и чувствует себя невероятно счастливым. Наконец-то она согласилась стать его женой. Какую власть имеет эта женщина над его сердцем? Она будто и не знает, что способна перевернуть весь его мир, стоит ей бровью повести.

– О чем ты думаешь?

– Я рада, что ты не остановился.

Алекс рассмеялся.

– Я тоже. – Он поцеловал ее.

– Я совсем не так себе это представляла… – Каролина вздохнула.

– А как?

– Ну… – Щеки ее полыхнули огнем. – Просто не думала об этом. – Она смущенно улыбнулась ему, поглубже закутываясь в его объятия. – Боюсь, теперь я захочу остаться здесь навсегда.

– Это легко устроить. – Алекс поцеловал ее в щеку. – Но к сожалению, сегодня я должен уйти до того, как меня здесь застукают. Только представь, какой будет скандал, если меня найдут в твоей постели!

В зеленых глазах Каролины загорелись задорные огоньки.

– Как ты думаешь, что скажут домашние, если обнаружат нас вместе?

Герцог улыбнулся и крепче прижал ее к себе.

– Думаю, твоя бабушка придет в ярость и прикажет выпороть меня. Зато Эмма станет втайне восхищаться таким поворотом событий и мечтать о том, чтобы нечто столь же романтичное случилось и с ней. Мой брат, вне всякого сомнения, от всей души поздравит меня, а моя бедная матушка ужаснется при виде такого неджентльменского поступка и упадет в обморок.

Каролину рассмешило это красочное описание.

– Насчет остальных ты прав, но не думаю, что герцогиня по-настоящему ужаснется. Она куда более искушенная в таких делах, чем тебе кажется, и все понимает.

– О чем, ради всего святого, вы с ней беседовали? – Алекс задумался над тем, как далеко мог зайти их разговор, и это его встревожило.

– О многом. – Каролина таинственно улыбнулась.

– У тебя сложилось неверное представление о моей матери, она дама старомодная и очень строгих правил.

– Но она и современных идей не отвергает. Она даже знает про твою любовницу.

– Что?! – Алекс так и не понял, шокировало его больше то, что Каролина знает о его любовнице или что об этом знает герцогиня. – Признавайтесь, о чем вы говорили с моей матерью?

– Ну, герцогиня сказала, что у вас была любовница, но вы ее недавно оставили. Это правда?

– Что у меня была любовница или что я ее оставил?

– И то и другое.

– Почему тебя это интересует?

– Потому что твоя мать сказала, что жена должна знать о таких вещах, и я подумала, раз мы собираемся пожениться, то… – Каролина беспомощно запнулась.

– Ты, кажется, уже выдвигаешь супружеские требования, а?

– Нет, конечно, нет! – Каролина окончательно смутилась. – Просто мне любопытно. Я ни разу не видела человека, у которого есть любовница.

– Видела, и не одного, а гораздо больше. – Алекс печально усмехнулся. – Но если ты действительно хочешь знать, то ответ на оба вопроса – да. Мы оба много чего успели наделать до нашей встречи и уже не в силах изменить это. У нас обоих есть прошлое, и теперь я забуду о твоем, а тебе предлагаю забыть о моем. Отныне мы принадлежим только друг другу, и никто не имеет права встать между нами. Ты согласна?

– Да. – Каролина крепко поцеловала его.

– Вот и договорились. А теперь нам пора ненадолго расстаться. – Алекс еще поцеловал ее в ответ и выскользнул из спальни.

Лондон, Англия.

Октябрь, 1865 год.

– Чудесные новости, леди Уэдерби. Я так рада, что герцог оправился от душевной раны и нашел себе новую любовь. – Мэдлин Максвелл натянуто улыбнулась леди Уэдерби.

Гости ни в коем случае не должны были догадаться о ее истинных чувствах по поводу грядущей свадьбы герцога Вудборо и Каролины Армстронг.

Леди Элли Максвелл презрительно фыркнула:

– Напрасно он выбрал в жены даму столь низкого происхождения. Герцог должен быть гораздо более щепетильным.

– Дед мисс Армстронг был графом Гленвудом, и в ее жилах течет благородная кровь. К тому же она такая милая… – Леди Уэдерби отправила в рот кусочек жареного барашка. – Говорят, это брак по любви: герцог от нее без ума и выполняет каждый ее каприз. Кто бы мог подумать, что такой серьезный джентльмен способен вести себя словно влюбленный юнец!

– Будем надеяться, что он будет так же счастлив в своем браке, как я в своем, – с фальшивой сладостью в голосе пропела Мэдлин.

Сидевший на другом конце стола Оливер Паркридж вежливо кашлянул, затем насмешливо ухмыльнулся и продолжил трапезу, тогда как леди Уэдерби по-прежнему продолжала восхищаться:

– Представляете, как все замечательно складывается! Я только сегодня утром говорила с леди Фэрчайлд, и она поставила меня в известность, что приглашения будут разосланы на этой неделе. Она вне себя от радости за успех Каролины. А Элизабет Вудворд так счастлива, что впервые со дня смерти мужа оставила свой ненаглядный замок. Она готовит такую свадьбу, которая превзойдет даже ее собственное знаменитое бракосочетание. Три самые искусные модистки Лондона уже изобретают платье для невесты.

– Но вашей свадьбы с Оливером им все равно не затмить, не так ли, Мэдлин? – успокоила дочь Элли.

Мэдлин застенчиво улыбнулась. Она только что вернулась из свадебного путешествия в Париж и была поражена, узнав о помолвке Александра Вудворда с Каролиной Армстронг. Более того, это известие взбесило ее. Она, а не Каролина должна была выйти за герцога и стать новой герцогиней Вудборо! Это о ее свадьбе должен был судачить весь Лондон!

– Кто-нибудь хочет еще вина? – произнес кто-то рядом с ней.

«Я точно хочу», – подумала Мэдлин. Брак с Оливером Паркриджем не оправдал ее ожиданий. Как новая леди Паркридж Мэдлин свободно распоряжалась его деньгами, покупала любые приглянувшиеся ей безделушки, устраивала роскошные приемы в своем новом доме и делала все, что полагается делать молодой жене, но за это ей приходилось платить слишком высокую цену.

Чем больше она об этом думала, тем больше злилась. Сделаться женой Оливера Паркриджа, когда ей полагалось стать герцогиней, – как это глупо! У Оливера на уме было только одно – как бы покрепче облапать ее своими потными ручищами. Откровенно говоря, интимная сторона брака шокировала Мэдлин – ее тошнило от бесстыдных ощупываний Оливера и его слюнявых, влажных поцелуев. До свадьбы она позволяла ему некоторые вольности, чтобы заставить его побыстрее сделать ей предложение, но супружеские обязанности – это совсем другое дело. И хотя их свадьба была просто сказочной, зато медовый месяц в Париже обернулся для Мэдлин тремя неделями кошмара.

Во-первых, кто в состоянии понять лепет этих французов? Осознание того, что годы обучения французскому языку, как выяснилось, были потрачены впустую, сводило Мэдлин с ума. Ее так хвалили за безупречное произношение, но в реальности оказалось, что она ни слова по-французски не понимает.