Назавтра, с самого утра, Драббл уже был на посту, близ магистратского суда. И вот в поле его зрения появился Гидеон. Он зашел в паб “Голова Гаррика” и засел там за тарелкой яичницы с ветчиной и большой кружкой эля в придачу. “Он похож на отдыхающего, и не скажешь, что это агент на задании”, – думал Драббл, ожидая, пока буфетчик нацедит ему бокал вина. Драббл пил не спеша, а когда Гидеон поднялся из-за стола, и вовсе повернулся спиной к выходу. Но все же он успел покончить со своим бокалом вовремя, чтобы, выскочив из пивной, заметить, как Гидеон поворачивает за угол. Походкой гуляющего бездельника Драббл поспешил за сыщиком и почти догнал его у стоянки наемных экипажей. Проклятье! Фэрхейвен ничего не сказал насчет издержек. Похоже на то, что придется тратить жалованье. Еще повезло, что он услышал название места, куда Нейлор велел себя доставить.

Своему кучеру Драббл назвал место на два квартала подальше. Они миновали экипаж Гидеона в тот самый момент, когда сам детектив уже поднимался по ступенькам крыльца дома номер пятнадцать по улице Клэрджиз. Драббл не стал прислушиваться к ворчанию по поводу “дешевых ублюдков, только зря гоняющих водителя и транжирящих дорогое время”. Ему было нечего добавить на чаевые. Драббл не мог позволить себе это, коль издержки идут на его счет.

Он вернулся на улицу Клэрджиз и стал размышлять о том, как узнать, к кому пошел инспектор. Визит явно деловой: не то положение в обществе занимает Нейлор, чтобы ходить по гостям в этом районе города.

Пока Драббл его дожидался, Гидеон радовал Тони хорошими новостями.

– Так вы его отыскали, Нейлор? Присаживайтесь, посидите со мной, попейте чайку.

– Нет, благодарю вас, милорд. Я уже позавтракал, – поблагодарил Гидеон, усаживаясь на стул.

– Джим подтвердил мою версию? – нетерпеливо поинтересовался Тони.

– Да, милорд. Более того, у меня в кармане лежит подписанное им заявление.

– Которое вы сейчас же отнесете в магистрат, не так ли?

– Знаете, милорд, как раз поэтому я пришел. Вам пока ничто не грозит, по крайней мере пока не обнародовали волю покойной, – поправился Нейлор. – Мне не хотелось бы, чтобы узнали о том, что этот лакей нашелся.

– Но почему? – требовательно спросил Тони.

– Потому что он может оказаться в опасности. Я уговорил его написать заявление, взывая к его чувству справедливости. Он не хотел, чтобы пострадал невинный. Но у меня такое чувство, что он знает настоящего преступника, и я уверен, что он скрывается из страха перед этим убийцей.

– Вы его не допрашивали? Вы же могли вытянуть из него все. Должны же быть какие-то особые приемы понуждения к откровенности. – Тони словно забыл о недавнем своем отчаянии. Что ж, Нейлор сумел все-таки отыскать человека, который может подтвердить версию Тони. Но всей правды он еще не знает. Только имя настоящего убийцы может вполне очистить его от подозрений. Только такой исход станет возмездием за гибель Клодии и восстановит его репутацию в глазах общества.

– У всех нас есть свои излюбленные методы, милорд, – ответил Гидеон. – Я предпочитаю подстраиваться к обстоятельствам. И настраиваться на человека.

– Это я уже слыхал: “Кроткий с кротким, страшный со страшным”.

Гидеон улыбнулся.

– Джима незачем устрашать. Он и так перепуган. Нет, лучше я зайду к нему завтра, погляжу, как он себя чувствует. И, если все в порядке, задам еще пару вопросов.

– А где вы его нашли?

– Он – лакей в публичном доме, милорд. Тони поперхнулся, и кусок ватрушки застрял в его горле.

– А как вы его нашли? – наконец спросил он, откашлявшись.

– Вы же говорите, милорд, что у меня должны быть какие-то особенные источники, – усмехнулся в ответ Гидеон.

– Вижу, – сказал Тони и улыбнулся. – Мне, может, стоило бы познакомиться с этими вашими источниками, чтобы поглядеть, насколько они надежны.

– Уверен, что вы располагаете собственными, э-э, источниками. И в более респектабельных районах города.

– Да, может быть. Но должен признаться, что в последнее время я испытываю недостаток и денег и желания.

– Я знаю, как это бывает.

– Клодию я потерял, как вам известно, – продолжил свою исповедь Тони. – Она была мне добрым другом. Не то, – поторопился уточнить он, – чтобы это было что-то большее, чем дружба. Я хочу сказать, что я о ней заботился, но парой поцелуев все и ограничилось, – сказал Тони со стыдливой усмешкой. – Не знаю, зачем я это вам говорю. От одиночества, наверное.

– Но у вас же есть еще один добрый друг. Леди Джоанна.

Тони вздохнул.

– Да, это так. Но мне надо сторониться ее. Гидеон уставился на него ничего не понимающими глазами.

– Ради ее же блага. И быть может, чуть-чуть из-за себя. Я по-иному стал смотреть на нее.

– Как это, милорд?

– Ну, как будто она мне не только друг. Но уверен, что Джоанна ничего подобного в отношении меня не испытывает. Поэтому мне подобает видеть в ней всего лишь друга. И искать собственные “источники”. Чтобы отделаться от этой адской хандры.

Гидеон был уверен, что не одна только дружба, искренняя и глубокая, подвигла леди Джоанну на спасение Тони. Но кто он такой, чтобы учить жить самого лорда Эшфорда?

– Я намерен прямо сейчас отправиться к леди Джоанне. Надо и ей доложиться.

– Да будет так. Я не в силах достойно отблагодарить вас, Нейлор. По крайней мере мне не грозит виселица, пусть даже половина светского общества отвернулась от меня.

– Я выполнил все, ради чего леди Джоанна наняла меня на работу, милорд. Но мне очень не хочется останавливаться на полпути… И я бы продолжил…

– Если кто-то наймет вас?

– Да, милорд.

– А сколько вы просите, Нейлор?

– Гинея в неделю плюс издержки.

– Ладно, на какое-то время я могу себе позволить подобные расходы. Почему бы мне не нанять вас и не поглядеть, до чего вы еще доберетесь, пока я не вернулся в Эшфорд? Самое меньшее, что я могу сделать для Клодии, это попытаться найти того, кто ее убил.

– Благодарю вас, милорд. Я рад возможности продолжить свое расследование.

Тони протянул руку, и Нейлор пожал ее.

– Удачи, Нейлор.

Драббл прислонился к забору, пересекавшему улицу, и ждал, когда же Нейлор выйдет из подъезда. К его величайшему облегчению, на этот раз Нейлор не стал искать стоянку, где можно было бы нанять извозчика, а пошел пешком по направлению к площади Беркли. Когда детектив задержался у дома номер десять, Драббл отошел в проход между зданиями и стал смотреть оттуда, как Нейлор поднимается по ступенькам крыльца.

Джоанна очень обрадовалась хорошим вестям:

– Это означает, что Тони вне подозрений, правда?

– Да, миледи. Точнее, так будет, когда я отнесу заявление свидетеля магистратам.

– Вы это сделаете еще сегодня, я полагаю?

Гидеон объяснил ей свои намерения, и Джоанна сочувственно покивала.

– Да, я понимаю, что вы заботитесь о безопасности своих свидетелей. И вы, насколько я поняла, думаете, что он поможет установить личность убийцы?

– Уверен, миледи.

Джоанна на мгновение задумалась, а потом поглядела на Гидеона.

– Господин Нейлор, мне бы очень хотелось, чтобы вы продолжили свою работу для меня… для нас. Мой отец наверняка согласится, что нельзя останавливать расследование на полпути, надо же найти виновника.

– Мне бы очень хотелось услужить вам, миледи, и я привык к вам, но меня уже нанял другой человек.

– О нет, нельзя же бросать дело, когда вы так близко подошли к цели, – заспорила Джоанна.

– Ну, если быть точным, то я это дело и не бросаю, миледи, – успокоил ее Гидеон. – Это лорд Эшфорд нанял меня.

– Тони?

– Да. По-моему, он испытывает страстное желание предоставить убийцу Клодии правосудию.

– Конечно, – согласилась Джоанна, мгновение помолчав. – Так будет лучше, как-то уместнее. Я… только… удивилась. Я не думала, что у него есть деньги.