– Я тебе не верю, – отозвался я. Внезапно мне сделалось очень одиноко.

– Ну и напрасно, – сказал он. – Джаич никогда не врет.

Потом он вернулся в большую комнату и заскрипел диванными пружинами. Вскоре послышался его храп.

Вот я и на Западе, – подумалось мне. – И что же я имею с гуся? Какие-нибудь поражающие воображение апартаменты? Голубой кафель с черной сантехникой? Супермодерновые светильники? Подогревающиеся зеркала? Черта с два! Такая же точно квартира, что и дома, только без центрального отопления. К тому же там она целиком принадлежала мне, а здесь – один лишь чуланчик.

На следующее утро ровно в десять часов нам подогнали машину. Это был старенький обшарпанный «Варбург» бежевого цвета. За рулем восседал Горбанюк.

– Уму непостижимо! – воскликнул Джаич, стоило ему увидеть автомобиль.

– Что-нибудь не так? – с ангельским видом поинтересовался Горбанюк.

– Крайский, натрави на него Саймона.

Я подумал-подумал да и опустил Саймона на землю. Тот, конечно же, не стал рваться вперед и лаять. Напротив, со свойственным ему коварством принялся подбираться к Горбанюку с тыла.

– Мне кажется, это как раз то, что вам необходимо, – тем временем внушал нам Горбанюк. – Небольшой автомобиль легко припарковать, к тому же он не привлечет к себе лишнего внимания…

– Ты лучше расскажи, где тебе удалось раздобыть такую колымагу? – прервал его излияния Джаич.

– Между прочим, это было не так уж легко, – с чувством отозвался Горбанюк.

– Охотно верю.

– А я думал, что в Германии как раз подобные драндулеты и привлекают к себе внимание, – подал я голос.

– К сожалению, пока это не совсем так, – развел руками Горбанюк. – Гарантирую, что никто даже не посмотрит в вашу сторону.

После ночи, проведенной в чулане, я готов был ему поверить. Тут я заметил, что Саймон уже успел занять стартовую позицию напротив обтянутых дорогими брюками ягодиц Горбанюка, и грозно подозвал его к себе. Тот подчинился, всем своим видом демонстрируя неохоту и разочарование.

– Она хоть через три километра не развалится? – поинтересовался Джаич, критически осматривая «Варбург» со всех сторон.

– Гарантирую, к тому же в салоне имеется стереомагнитола с колонками.

– У меня и без того есть «Вокман», – возразил я.

– Ладно, Крайский, садись, – махнул рукой Джаич. – Нечего на него время тратить, оно у нас денег стоит.

– Текст доверенности в папке на заднем сиденье, – поспешно сообщил Горбанюк.

– О'кэй.

В салоне было тесно. Я примостился рядом с текстом доверенности, водрузив к себе на колени Саймона. Джаич уселся за руль, сунул в пасть очередную «партагазину» и включил двигатель.

Фрау Сосланд уже дожидалась нас в условленном месте. В джинсах и кожаной куртке, как и было обещано, а у ног ее отиралось несуразное существо, именуемое таксой.

Джаич лихо притормозил рядом и открыл противоположную от себя дверцу.

– Садитесь, – коротко бросил он.

– Кто вы такие?! – испуганно взвизгнула фрау Сосланд. – Что вам от меня нужно?!

– Меня зовут Николай Болин. А этот, второй, – Крайский.

– А это, по-вашему, синий БМВ последней модели?!

Она бросила брезгливый взгляд на видавший виды старенький «Варбург».

– Я специально сказал про синий БМВ, – объяснил ей Джаич. – Если вы допускаете, что за вашим домом могут следить, то с неменьшим успехом они могут прослушивать ваши телефонные разговоры. Синий БМВ способен сбить их с толку. Садитесь, мы не можем тут больше стоять.

– Не стану я садиться в неизвестную машину. Откуда мне знать, что вы действительно те, за кого себя выдаете? Раз уж у меня прослушивается телефон…

– Так вот же болонка! – Джаич ткнул пальцем в Саймона. Он уже начинал терять терпение.

Наличие болонки, как ни странно, ее успокоило. Фрау Сосланд крякнула, схватила таксу, словно кусок бревна, и взгромоздилась на переднее сиденье. Джаич тут же рванул с места.

Стараясь поймать его взгляд, я с торжествующим видом уставился в зеркало заднего обзора. В госпоже Сосланд и близко не наблюдалось ничего худенького и изящного. Напротив, это была толстая корова, на которой джинсы и кожаная куртка смотрелись, словно смокинг на гиппопотаме. Лицо ее было старательно наштукатурено, а на ушах красовались огромные серебряные клипсы.

Вдруг вспомнилась морда вчерашней шлюхи из увеселительного заведения, и меня снова чуть было не стошнило.

Стоило машине тронуться с места, как Саймон и такса яростно сцепились друг с другом. Поднялся такой остервенелый лай, что ни о каком разговоре не могло идти и речи. Такса все время норовила выскользнуть из старческих рук хозяйки и тяпнуть Саймона за нос. Это ей почти удавалось. Я отодвинул Саймона в угол, и щелкающая зубами пасть таксы постоянно находилась у моего лица. Не будь фрау Сосланд нашей заказчицей, я бы, не раздумывая, разорвал таксу на куски.

В конце концов Джаич нашел выход из положения. Он подрулил к большому скверу, в котором мы и должны были продолжить беседу. Но здесь мы столкнулись с новым препятствием, поскольку я наотрез отказался от предложения погулять с Саймоном где-нибудь в сторонке и дать им возможность пообщаться наедине. Ведь Лили поручила мне сопровождать Джаича повсюду.

– Привяжи Саймона покрепче к дереву и отправляйся с нами, – предложил Джаич.

– А если его украдут?

– Да кому она нужна, эта ваша болонка? – подала голос фрау Сосланд.

– Тогда лучше привяжите свою таксу.

– И не подумаю.

Короче, требовалось решить задачку наподобие той, где волка, козла и капусту нужно было в целости и сохранности перевезти с одного берега реки на другой.

Наконец, мы набрели на большую поляну. Саймона привязали с одной стороны от нее, таксу – с противоположной, а сами заняли позицию посредине. Так чтобы нам были видны оба пса, а им друг друга видно не было. К тому же между ними пролегло расстояние не менее пятидесяти шагов.

– Теперь можно и поговорить, – с облегчением произнес Джаич.

– А что, собственно, вы рассчитываете узнать?

– Ну, во-первых, чем вы так серьезно напуганы?

– Я бы сформулировал иначе, – вмешался я. – Что конкретно вас беспокоит? Чего или кого вы боитесь? Что может случиться?

Джаич скривился и с досадой посмотрел на меня. Видимо, моя правота в вопросе об истинных габаритах нашей заказчицы и, следовательно, об уровне ее вменяемости ничему его, бедолагу, не научила.

– Может случиться самое ужасное и непоправимое, – вклинилась в наше немое противостояние фрау Сосланд.

– А именно?

– Моего сыночка могут… его могут…

– Что? – не выдержали мы.

– …убить. – Она принялась хлюпать носом.

– Кто может убить? – насел тут же Джаич. – Почему вы так решили?

– Мне не нужно решать, я чувствую… – Она вытащила из кармана носовой платок и принялась искать на нем чистое место.

– Та-ак… Расскажите все же все по порядку.

– Я уже рассказывала этому вашему Горбанюку. Какой-то негодяй несколько раз забирался в лавку Юрико…

– А откуда вам известно, что негодяй был в единственном числе? – ухватился я.

– Мне ничего не известно, я надеюсь. Если их было несколько – это конец света.

– А почему вы называете вашего сына Юрико? Он грузин?

Более идиотского вопроса Джаич не смог бы придумать. Видно, от оглушительного лая собак его слегка контузило.

– Никакой не грузин! Самый натуральный… негрузин. Просто с детства мы так его прозвали. Уже не помню, с чего это началось.

– А кто его так назвал, вы или ваш супруг?

– Я же говорю, что не помню. Наверное, супруг.

– Он уже умер?

– Ха, он переживет всех нас. У него сеть аптек в Израиле. Можете себе представить, какие он принимает лекарства.

– А живет он тоже в Израиле? – Джаич явно к чему-то клонил. Только вот к чему?

– Конечно, у него там дом.

– Я так понял, что он не из нуждающихся. Я говорю сейчас о деньгах.