По приказу Фламадина, Аримиад и его люди схватили меня. Мой двойник, не торопясь подошел к мечу и поднял его.

— Меч выпьет вашу душу, — сказал Фламадин, — и тогда я стану сильным. Я и меч станем одним целым. Бессмертным и непобедимым. И я снова познаю славу на всех Шести Землях!

Я был не в состоянии понять, что двигало им, прежним любимцем миров Шести Земель. Его сестра смогла остановить процесс гниения его трупа, но сейчас он разлагался прямо на моих глазах. Но продолжал надеяться на жизнь. На мою жизнь.

Аримиад захлебывался от радости. Он схватил меня за плечи.

— Убейте его, Принц Фламадин. Я так давно мечтаю видеть его смерть, еще с того дня, когда он изображал вас и надо мной насмехались все капитаны. Убейте его, милорд!

С другой стороны в меня вцепился человек, чем-то напоминавший Мофера Горба, помощника Аримиада и эконома. Но у него удлинился нос и глаза, сошлись ближе, поэтому теперь он походил на собаку. По его морде стекала слюна, он тоже жаждал моей неминуемой смерти.

Фламадин отвел руку так, что острие Меча Дракона оказалось в нескольких дюймах от моего сердца. Затем, издав сдавленное всхлипывание, он сделал выпад.

Вся пещера была в движении, повсюду слышался шум, крики, и все это заливал равномерный красный свет. Но я услышал один звук, который перекрыл для меня все остальные. Резкий, краткий треск.

Фламадин снова всхлипнул и застыл на месте. В его лбу зияло отверстие, из которого вытекала какая-то жидкость, похожая на кровь. Он опустил Меч Дракона и повернулся.

За его спиной Эрих фон Бек, граф Саксонский, сжимал дымящийся «Вальтер» РРК 38.

Фламадин сделал было шаг навстречу новому противнику, чуть приподняв Меч Дракона, но свалился на палубу. Последние признаки жизни покинули его.

Но Аримиад и его люди еще держали меня. Мофер Горб достал длинный нож, явно намереваясь перерезать мне горло. Но вдруг он издал странный стон и выронил нож. Ярким цветком вспыхнула красная рана: Мофер Горб лишился головы.

Теперь и Аримиад отпустил меня. Остальные тоже в ужасе отступили. Ко мне бросилась Алисаард, она выхватила меч из рук мертвого Мофера и набросилась на Барона. Тот стал отчаянно защищаться. Но фехтовальное искусство Женщины-Призрака оказалось непревзойденным. Она проткнула сердце негодяя, потом быстро повернулась к другим противникам. Я тоже сражался с мечом в руках. Между мной и трупом Фламадина было слишком много врагов. Фон Бек успел вооружиться мечом. И вот мы все трое стояли плечом к плечу и вели неравный бой.

— У Белланды хранился ваш пистолет, да? — крикнул я фон Беку.

— В свое время попросил ее присмотреть за ним. К несчастью, оставалось всего два патрона, — ответил он.

— Отлично сработано! — благодарно произнес я.

Тем временем мы расправились со всеми людьми Аримиада. Фон Бек издал победный возглас, но его прервал взвизг Белланды. На палубу влетела Шарадим на черном жеребце.

Я бросился вперед, чтобы выхватить меч из руки ее мертвого брата прежде, чем Шарадим успеет спешиться. Но она ловко соскользнула вниз и вцепилась в меч.

И тут же ахнула от боли. Ей нельзя было касаться этого магического оружия. Но она все же подняла меч и направилась к коню.

Меня снова поразила красота Шарадим. Все же она очень похожа на богиню, которой так стремилась стать.

— Принцесса Шарадим! Вы не смеете прикасаться к мечу, он не ваш! — крикнул я, шагнув вперед.

Медленно обернувшись, Шарадим нахмурилась:

— Что такое?

— Меч мой, — заявил я.

Она склонила голову набок и сердито посмотрела на меня.

— В чем дело?

— Вы не имеете права брать в руки Меч Дракона. Только мне разрешено владеть им. Шарадим поставила ногу в стремя. Мне не оставалось ничего иного, кроме как достать Акторис. Его живой пульсирующий свет окрасил мою руку в красный, пурпурный и черный цвет.

— Именем Равновесия, я требую вернуть Меч Дракона! — приказал я.

Лицо Шарадим затуманилось, но глаза гневно сверкнули.

— Вы мертвы, — медленно проговорила она сквозь зубы.

— Нет, не мертв. Отдайте Меч Дракона.

— Я заработала это оружие, теперь оно мое, — Шарадим побледнела от ярости. — Оно мое по праву. Я служила Хаосу. Я отдала Шесть Земель Владыки Баларизаафу, и он может распоряжаться ими, как пожелает. В любой момент он и его люди прискачут сюда через проход, который создала я. И я должна получить за это награду. Я стану повелителем меча, а все земли — моими доминионами. Я стану бессмертной. И как бессмертная буду владеть этим мечом, символом моей власти.

— Вы умрете, — возразил я. — Вас убьет Баларизааф. Владыки Хаоса не держат своих обещаний. Выполнять обещанное противно их природе.

— Вы лжете, Воитель. Прочь с дороги. Вы мне больше не нужны.

— Вы должны отдать мне меч, Шарадим.

Акторис запульсировал у меня на ладони еще сильнее.

Я стоял рядом с Шарадим и мог видеть, какую сильную боль она испытывает, сжимая в руках меч. Но Шарадим старалась игнорировать эту боль, уверенная, что скоро она исчезнет.

Я заметил, как на лезвии меча загорелся маленький желтый огонек и начал метаться между древними руническими письменами, вырезанными на черном металле.

Акторис запел — негромким, красивым голосом. Он пел для Меча Дракона.

И Меч Дракона ответил мощным, сильным стоном, почти воплем.

— Нет! Нет! — воскликнула Шарадим. — Смотрите! Смотрите, Воитель! Сюда вдет Хаос! Хаос вдет! — Она, смеясь, взмахнула мечом и выбила Акторис из моих рук. Я бросился к камню, но Шарадим оказалась проворнее. Она подняла меч, крича от боли; так сильно меч жег ей руки.

Шарадим решила уничтожить Акторис.

Моей первой реакцией было броситься к ней и спасти камень любой ценой. Но я вовремя вспомнил слова Сепириса. И отступил.

Шарадам усмехнулась — самая очаровательная волчица на свете!

— Теперь вы поняли, что противиться мне бесполезно.

Со всей силы она рубанула мечом по сверкающему камню.

Клинок коснулся Акториса. Крик Шарадим был возгласом триумфа, полной победы, но почти в мгновение он превратился сначала в удивленный, потом озадаченный, гневный вопль, и наконец, в стон умирающей женщины.

Акторис был разбит. Он разлетелся на кусочки во все стороны.

И каждый осколок содержал теперь образ Шарадам!

Она намеревалась стать для людей единственной. Теперь же ее образ был навечно заключен в каждом из многочисленных осколков камня. И все же сама Шарадим по-прежнему стояла, замороженная в последнем акте разрушения. Постепенно выражение ее лица сменилось с гримасы боли на ужас. Она задрожала. Меч Дракона стонал и выл в ее руках. Кожа на руках Шарадам, казалось, плавилась и сгорала до костей. Ее красота исчезала на глазах.

Завидев направлявшихся ко мне друзей, я жестом остановил их.

— Здесь слишком опасно, — крикнул я. — Ступайте в Адельстейн. Расскажите эддренам и урсинам о том, что здесь произошло. Скажите, пусть ждут.

— Но сюда вдет Хаос! — крикнула в ответ Алисаард. — Смотрите сами!

Огромных всадников вел сам Баларизааф. Владыки Преисподней явились, чтобы заявить о своих притязяниях на новые владения.

— Скорее в Адельстейн! — поторопил я друзей.

— Но что станет с вами, герр Дейкер? — встревожился фон Бек.

— Я сделаю то, что должен, что предначертано судьбой.

Фон Бек наклонил голову.

— Мы будем ждать вас в Адельстейне, — проговорил он обреченно.

Огромный провал в космической материи увеличивался. Черные всадники терпеливо ждали, когда проход станет достаточно широким для того, чтобы они смогли проехать.

Я остановился и поднял Меч Дракона. Он издал короткий приятный возглас, будто опознал меня как своего.

Вокруг клинка чуть шевелились осколки Акториса, как будто планеты вращались вокруг солнца. В некоторых обломках я заметил лицо Шарадам с выражением ужаса. Именно с таким выражением она и погибла.

Я перевел взгляд на ее сморщенный труп. Он лежал поперек трупа ее брата. Одно тело представляло ало этого мира, другое — добро. Но оба пали жертвой собственной самовлюбленности, непомерных амбиций, мечты о бессмертии, обещанном им.