— Принцесса Шарадим, — возразил я, — не надо было спешить объявлять меня мошенником и обманщиком. Для тебя, более естественной реакцией было бы допустить, что я — твой брат, который вернулся домой…
— У моего брата немало слабостей, но он никогда не был умалишенным!
Эти слова вызвали новый взрыв смеха среди гостей. Другие же колебались, чью сторону им принять.
— Нет, так не пойдет! — выкрикнул старик в короне из ракушек. — Как Наследственный Главный Архивариус, я намерен употребить власть, данную мне этой должностью. Все должно быть по Закону. Пусть каждый получит право высказаться. И каждый будет выслушан. Далее, если все пойдет по правилам, можно будет начать коронацию. Что скажете, ваше величество? И вы, господа и дамы? Если дело будет рассмотрено и принято решение, удовлетворяющее всех нас, то давайте назначим Слушание по этому вопросу. Здесь, в этом зале, после полудня.
Шарадим не могла отказаться, что же касается нас, то о лучшем исходе мы и мечтать не могли. Поэтому мы сразу согласились.
— Шарадим! — вскричал я. — Ты обещаешь мне частный разговор в узком кругу? Только ты и трое выбранных доверенных лиц с твоей стороны, я и трое моих людей — с моей?
Она заколебалась, бросила взгляд в конец зала, будто надеялась получить оттуда поддержку. Потом кивнула.
— В вестибюле через полчаса, — объявила она. — Но вы не убедите меня, что вы — мой брат в изгнании. Как я могу считать вас братом по плоти и крови?
— Тогда кто же я, мадам? Привидение? Я наблюдал за тем, как она и ее охранники покидали зал: облако шевелящегося шелка и бряцанье металла. Главный Архивариус подал нам сигнал сопровождать его. Мы вышли через боковую дверь в прохладное помещение с одним большим круглым окном. Как только закрылась дверь, Архивариус вздохнул:
— Принц Оттро, я слышал, вы были убиты. Так же, как и вы, Принц Фламадин. Однако циркулировали всякие нелепые слухи. Для меня ваши слова сегодня лишь подтверждают мое невысокое мнение об этой женщине. Ни одного из вельмож, голосовавших за избрание Шарадим Императрицей, я бы не пригласил к себе в дом. Все они упрямы, высокомерны, да просто глупы, они верят, что заслуживают большой власти. Она, видимо, пообещала им руководящие должности. А остальные, наивные люди действуют из идеалистических побуждений. Шарадим представляется им воплощением их заветных мечтаний и надежд. Ее красота играет тут немалую роль. Однако вам незачем было произносить свои мелодраматические декларации, чтобы убедить меня в том, что вы борец против тирании. Она уже заявляла, правда в довольно милой форме, что соседние страны, мол, завидуют нашему богатству и мы должны надежно защитить себя от их возможных посягательств…
— Мужчины всегда недооценивают женщин, — заметила Алисаард не без злорадства, — и это дает им возможность собрать под свои знамена гораздо большее число союзников, чем предполагают мужчины. Я заметила это, изучая историю своей страны, а также путешествуя по другим землям.
— Поверьте мне, мадам, я вовсе не недооцениваю Шарадим, — возразил Главный Архивариус, закрывая за собой дверь. Он пригласил нас сесть за длинный полированный стол. — Вспомните, Принц Фламадин, я предупреждал вас проявить осторожность. Но вы не поверили в вероломство сестры. Она скорее относилась к вам как к любимому, но непутевому ребенку, чем как к брату. Это позволило вам бродить по свету в поисках приключений, а она тем временем набирала себе союзников и сторонников. И даже тогда вы едва ли догадались бы о том зле, которое скопилось в ней, если бы она не потеряла терпения и не приказала вам жениться на ней — для закрепления своего положения в стране. Она предполагала, что сможет управлять вами, или, по крайней мере, держать вас подальше от двора. Неожиданно для нее вы отказались. Вы выразили протест против ее амбиций, методов ее действий, против ее идеологии. Она пыталась уговорить вас, насколько мне известно. А потом, что произошло потом?
— Шаридим попыталась убить меня.
— Она распространила слух, что вы — будущий убийца. Что вы — тот человек, который выступает против наших идеалов и традиций. Будто она превратилась в Шералинн, королеву Валадека, которая регулярно заливала крепостной ров кровью тех, кого считала своими врагами. Я заранее знал большую часть того, что вы сегодня высказали, но не знал, что она умышленно пыталась установить свою династию в качестве Императрицы Драахенхайма. И еще, вы заявили, что она намеревалась просить помощи у Хаоса? Хаос не входил в пределы Шести Земель со времен Войны Колдунов, а это было тысячу лет назад. Земля Хаоса располагалась в центре, в стране Ужаса. Мы поклялись, что никогда в будущем не допустим подобной войны.
— Я слышал, что она уже начала переговоры с эрцгерцогом Хаоса Баларизаафом. Она просит его помощи для выполнения своих амбициозных намерений.
— Интересно, и какую же цену за эту услугу запросил эрцгерцог? — спросил Главный Архивариус.
— Высокую, я полагаю, — спокойным тоном ответил Принц Оттро. Он сложил руки на груди.
— Неужели такие существа действительно живут на свете? — вопросительно сказал фон Бек. — Или вы говорите в переносном смысле?
— Да, они существуют, и притом в неисчислимых количествах. — ответил Архивариус, — Они стремятся править мультивселенной и станут использовать глупость и пороки человечества для достижения своей цели. Владыки Закона с другой стороны хотят воспользоваться идеализмом людей в борьбе против Хаоса и осуществить свои собственные замыслы. Тем временем Космическое Равновесие старается сохранить баланс между этими противоположными веяниями. Так понимают положение дел те, кто осознает существование мультивселенной и кто может путешествовать между разными мирами.
— А вам известна легенда о мече? — спросил фон Бек. — И о существе, заточенном внутри его?
— Вы говорите о Драконе в Мече? Да, конечно, я слышал о Мече Дракона. Это ужасное оружие. Говорят, его изготовил Хаос для победы над мультивселенной. Владыки Хаоса многое отдадут за него…
— Может быть, их цена — эрцгерцог Баларизааф? — предположил фон Бек.
Меня поразило, как быстро он освоил логику мира, в котором мы теперь оказались.
— Действительно, — удивленно воскликнул Архивариус, — так вполне может быть!
— Вот почему ей нужен меч. Поэтому она и обрадовалась, когда услышала о мече от нас! — Алисаард сжала кулаки. — Какие же мы были глупые, что сказали ей об этом. Надо было догадаться, что тот, кого мы ищем, не должен был задавать так много вопросов.
— Вы столь успешно договорились с ней? — удивился я.
— Мы сказали ей все, что знали сами.
— Несомненно, она владела информацией также и из своих личных источников, — добавил Оттро. — Но ведь вам не нужен Меч Дракона, чтобы договориться с Хаосом?
— Что еще мне надо знать? — спросил Архивариус. — Мы должны созвать Слушание и попытаться доказать, что Шарадим несет всем только зло. Но если мы не сможем, если голосование пройдет не в нашу пользу, нам необходимо обдумать другие способы остановить ее.
— Но ведь наши свидетельства заставят двор по-иному расценить ситуацию, разве не так? — спросила Алисаард.
Фон Бек посмотрел на нее так, будто завидовал ее наивности.
— Я не так давно пришел из другого мира, — печально сказал он, — где правители — мастера превращать ложь в правду и, наоборот, заставлять правду выглядеть как отвратительная ложь. Это легко делается, между прочим. Мы не можем ожидать, что нам поверят только потому, что мы знаем, что не лжем.
— Проблема в том, — добавил Архивариус, — что слишком многие убеждены: Шарадим — идеальный образец всего того, о чем они мечтали. Часто люди отчаянно сражаются за сохранение своих иллюзий. И преследуют тех, кто борется против иллюзий.
Мы еще некоторое время обсуждали дела, пока Главный Архивариус не напомнил, что подошло время нашей встречи с Шарадим. Алисаард, фон Бек, Принц Оттро и я вышли из комнаты и вместе с сопровождающими прошли в опустевший теперь зал. Там по-прежнему стояли букеты с розами. Затем по короткой лестнице поднялись наверх, прошли анфиладу комнат и оказались наконец в круглом помещении, окна которого выходили в сад с цветочными клумбами, подстриженными кустами, лужайками. То был внутренний дворик дворца. Там нас ожидала Принцесса Шарадим. Справа от нее сидел странный человек с длинной лошадиной челюстью и светлыми взъерошенными волосами. На нем красовались оранжевый камзол, кожаная куртка и желтые бриджи. Слева — пухлое существо с маленькими глазками, которое непрерывно что-то жевало, как коза, в сиреневом камзоле и темно-синей рубашке. Третьим был юноша столь декадентской внешности, что я не мог поверить своим глазам. Он представлял собой пародию на декадента: толстые, мокрые губы, набрякшие веки, бледность, нездоровая прыщавая кожа на лице, красно-рыжие волосы, и к тому же он все время вертел пальцами. Они представились с вызывающим видом. Первым был Перихост Рисферт, Герцог Орравский с дальнего запада; второй — Непино Сиох, Командор Бифил Хоста, и третий — Владыка Фарл Аслетт, Наследный Принц Скренау, более известный по прозвищу Фарл Тяжелая Рука.
