Какая-то нотка в его голосе сказала ей больше, чем слова.

— Но вы… вы же не виноваты в этом, — ласково сказала она.

— Конечно, виноват. Безмерная работа и стрессы погубили его. Если бы я взял часть работы на себя…

— Но вы тоже слишком много работаете, — сказала она. — Каждый вечер, когда я иду спать, вы все еще сидите за столом.

Он усмехнулся.

— Возможно. Это попытка искупить свою вину, — признался он. — Хотя уже поздно.

В приливе неосознанного сочувствия она обеими руками обхватила его локоть. И в этом молчаливом единении они прошли остаток пути.

— Ты что? — Чарли в изумлении уставилась на отца, распаляясь гневом. Как ты мог?

Сэр Стаффорд улыбнулся, терпеливо воспринимая негодование дочери.

— Просто я задействовал кое-кого из влиятельных людей, которые указали на недостаток улик у обвинения. Конечно, пришлось применить мои связи. У человека моего положения есть некоторые преимущества. Полагаю, у Питера не было возможности сделать нечто подобное. — Следующую милостивую улыбку он адресовал молодому человеку, которого уже воспринимал как будущего зятя.

— А я этого и не хотела, — бросила Чарли; в минуты ссоры с отцом ей неприятно было встречаться с Питом взглядом. — Как ты посмел это сделать? Хоть бы раз ты не вмешивался!

Тут уж удивился он.

— Но послушай, Шарлотта, неужели ты в самом деле хотела, чтобы дело дошло до суда?

— А почему бы нет? Неужели ты сомневаешься, что суд меня оправдал бы? Или ты думаешь, я виновна? — с вызовом бросила она.

Отец заколебался, и это говорило о многом, но он тут же спохватился и, стараясь скрыть свое замешательство, поспешил ее заверить:

— Конечно, нет. Я знаю, моей дочери такое никогда и в голову не придет, даже ты знаешь границы дозволенного. Так я и сказал комиссару: ты слишком молода и тебя легко можно втянуть…

— О, благодарю, — фыркнула она. — Очень здорово, что ты считаешь меня психически неполноценной.

— Кажется, вы, юная леди, не представляете, насколько это серьезно.

— Хорошо это или плохо, но что сделано, то сделано, — спокойно и рассудительно произнес Пит. — Не сомневаюсь, что твой отец хотел сделать как лучше, Чарли. — Прикоснувшись к ней твердой рукой, он укротил в ней разбушевавшегося зверя. — Может, хватит об этом, а?

У Чарли внутри все еще кипело, но она постаралась овладеть собой. Пит прав: что сделано, то сделано и, что бы она ни сказала, ничего уже не изменишь. И отец, верно, с гордостью думал, что ее осчастливил, хотя прежде всего наверняка беспокоился о том, чтобы дело не приняло огласки.

— Да, пожалуй… хватит, — согласился он и, взглянув на часы, добавил:

— Что ж, дорогая, у меня осталось мало времени — нужно успеть на самолет. А сейчас почему бы тебе не показать мне эту… как ее… твою картину?

Прежде чем ответить, она должна была глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться.

— Она еще не закончена, — напомнила она ему, цепляясь за последнюю надежду: вдруг он передумает и не будет смотреть на ее работу.

— Я же говорил, это не имеет значения, — благодушно повторил он. — Для меня это неважно.

— Ладно, — с большой неохотой согласилась она. — Пошли.

Спускаясь в лифте, сэр Стаффорд обратился к Питу.

— У вас тут отличное маленькое производство, — заметил он. — Большей частью опытное?

Пит кивнул.

— В основном прецизионная обточка и огранка алмазов.

Сэр Стаффорд кивнул с понимающим видом.

— Угу, внутри сектора этой промышленности ваше производство имеет большие перспективы. Но вы этим не ограничиваетесь, полагаю?

— В пределах нашей отрасли, — сказал Пит, — мы занимаемся оптикой, механическими устройствами и электроникой.

— Прекрасно, прекрасно. Не сомневаюсь, все это очень разумно.

Они приехали на первый этаж. Однако сэра Стаффорда больше заинтересовал офис, нежели роспись Чарли. Девушка намеренно не подавала голоса и держалась чуть позади отца, молясь про себя, чтобы он отвлекся и ему не хватило времени разглядывать ее труды.

— Хотите взглянуть еще на какие-нибудь помещения, сэр? — вежливо предложил Пит.

— С удовольствием, если вам не помешаю.

— Нисколько, — уверил его Пит. — Конечно, основное производство находится на наших заводах, разбросанных по всей Европе. Здесь же ведется проектирование и разработка образцов с использованием последних достижений компьютерной техники, и тут же, конечно, находится бухгалтерия.

И он повел гостя показывать свои владения, по дороге обмениваясь дружескими приветствиями с подчиненными. Судя по всему, с таким руководителем работать одно удовольствие. Атмосфера в фирме была самая благожелательная, и видно, что каждый относится к своему делу с душой и трудится продуктивно.

Чарли ощущала, что вызывает у сотрудников излишний интерес. Пока она работала над росписью стены, ее почти никто не видел. Однако теперь отступать и покидать экскурсию было слишком поздно. К тому же ей не хотелось оставлять отца: мало ли что он может наговорить Питу.

Руководитель каждого подразделения с готовностью предлагал свои услуги, несмотря на то что Пит знал всех сотрудников наперечет и прекрасно разбирался в тонкостях их работы, чтобы самому разъяснить все сэру Стаффорду. Правда, их разговор о международном праве и совместной деятельности европейских правительств Чарли слишком утомил. Ее больше занимали прыткие молодые люди в безупречных костюмах, которые, пользуясь случаем, старались произвести на босса впечатление.

Таких собралась вокруг них целая толпа, с ней они и вернулись в приемную. Чарли слегка от всех отстала и вдруг очутилась рядом с Дирком ван Лейденом.

— Привет! — Его поросячьи глазки так и рыскали по ней, будто это ее, а не Сару он недавно застал совершенно обнаженной.

— Привет! — осторожно откликнулась она.

— Что это тут происходит? — Высокомерные нотки в его голосе действовали ей на нервы. — А я и не знал, что Пит принимает делегацию.

— О… нет, — она замотала головой. — Просто мой отец пожелал все тут осмотреть, раз уж он здесь оказался.

— Ваш отец? — Он удивленно заморгал. — Вы имеете в виду сэра Стаффорда? Ну да, конечно! — Он расплылся в улыбке, обнажив пожелтевшие задние зубы. — Ну да, Хеллер! Как же мне раньше не пришло в голову? Большая оплошность с моей стороны. Простите.

Она слегка наклонила голову в знак того, что принимает извинения. Его вид недвусмысленно говорил, что как дочь своего отца она заслуживает большего уважения, чем как невесть откуда взявшаяся девушка, которая рисует картины. Но оттого, что она выросла в его глазах, любить его больше она не стала.

Отец Чарли стал прощаться, и она уже было обрадовалась, что он забыл о росписи. Но она плохо знала Дирка. Тот приблизился к ее отцу и, напомнив ему об их последней встрече, запанибратски похлопал сэра Стаффорда по спине.

— А что вы скажете о нашем новом произведении искусства, сэр Стаффорд? — И широким жестом он указал на стену, завешенную тряпками.

— Ну да. Я же еще не видел. — Отец огляделся. Чарли была готова испариться. — У меня осталась минута, не больше, — напомнил он ей, как будто удостаивал ее высокой чести.

Чарли вздохнула: она устала сопротивляться. Не стоило препираться с ним на глазах у всех этих людей. Собрав в охапку тряпки, она стащила их с веревки и отступила назад, не решаясь даже поднять глаз на свою роспись и прекрасно сознавая, что в незавершенном виде она слишком далека от ее первоначального замысла.

Овации не грянули. Кто-то от неловкости прокашлялся или прочистил горло. Толпившиеся вокруг босса сотрудники решили, что пора потихоньку смываться. Сэр Стаффорд с ошеломленным видом пялился на стену, наклоняя голову то вправо, то влево, пытаясь разобраться, что к чему.

— А это, вероятно, небо? — наконец спросил он. — А почему оно бирюзовое?

Мельком взглянув на свою работу, Чарли пожала плечом.

— Просто такого цвета, вот и все. Он, как обычно, пренебрежительно расхохотался.