Немцы начали догадываться, но не поняли кто стоит за этим. Дошли до того, что начали дробить уголь, чтобы вместе с ним в топку не попадали «угольные» мины. Репрессировать никого не могли, так как основные работники были русские. Таким образом одному обученному человеку с небольшой группой помощников удалось сделать гораздо больше, чем целому подразделению.

А было-то всего у него — тол и запалы. Вот что такое действия профессионала.

В качестве другого примера подпольной организации можно привести действия полковника Василия Ивановича Нечипуровича. Почти вся его 208-ая дивизия попала в плен. Он ушел в подполье, организовал отряд, вышел с ним из города и перешел к партизанским действиям. Очень скоро его отряд контролировал большую территорию.

К сожалению, отсутствие должной организованности приводило к разброду среди партизанских командиров и несогласованности действий. Нечипурович сообщил об этом в центр и… был отозван. На него завели дело.

Третий пример — подполье А.Ф. Федорова. Организованное человеком являвшимся партийным работником, оно не могло быть создано в городе. Их знали в лицо. Поэтому они сразу же ушли в леса. Воевали в форме, не скрывались и носили оружие. По сути это было не подполье, а партизанство. В Одессе партизаны уже не были в подполье.

Планируя нападение на СССР, германский генеральный штаб знал о подготовке к партизанской войне в СССР во второй половине 20-х и начале 30-х годов. Знал о том, что советские военные специалисты участвовали в организации партизанской борьбы в тылу фашистов и мятежников в Испании в 1936–39. Противник готовился к быстрому и жестокому подавлению зачатков партизанского движения. Однако при определении вероятных действий партизан гитлеровский генеральный штаб явно их недооценил, а возможности своих войск в борьбе против партизан переоценил.

Генштаб немецких сухопутных войск считал, что моторизация, механизация армии и наличие в войсках средств радиосвязи резко уменьшат возможности партизан.

Партизаны сохранили за собой превосходство в маневренности на местности, недоступной для мотомехвойск. А наличие в Вооруженных Силах Советского Союза могучей авиации и средств радиосвязи позволило обеспечивать партизанские силы нужными им средствами борьбы, быстро получать от партизан ценные разведданные и эвакуировать из тыла противника в тыл Советской Армии раненых и больных партизан.

Знали гитлеровцы и о наличии специальных диверсионных средств, но недооценили возможности эффективного их применения партизанами.

Знало гитлеровское руководство и о сталинских репрессиях, которыми были ликвидированы все мероприятия по подготовке к партизанской войне, что очень помогло гитлеровцам, но, к счастью, уцелело несколько десятков опытных и хорошо подготовленных партизан, которым удалось, преодолевая последствия сталинских репрессий с трудом развернуть партизанскую войну.

В результате всего этого гитлеровское верховное главнокомандование оказалось неспособным подавить партизанское движение, хотя и задействовало значительно больше, чем предполагалось перед войной, сил и средств для борьбы против партизан, а также — для охраны важных коммуникаций и других объектов в своем тылу.

Особенно широко стало развиваться партизанское движение после разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. На оккупированных территориях Франции, Греции, Югославии и других стран начинали действовать сотни отрядов и групп, ведущих партизанскую войну.

Большую роль в развитии французского партизанского движения, как и во многих других странах, сыграли войны 14-го Испанского партизанского корпуса, часть которого после падения республики была интернирована во Францию. После оккупации Франции бойцы корпуса вырвались из лагерей и занялись привычным делом под командованием Антонио Буйтраго, прежде заместителя командира корпуса. К 1943 году корпус имел уже 27 диверсионных бригад, сведенных в девять дивизий. Их действия распространились на 2/3 территории Франции, они участвовали в освобождении ряда городов, в том числе Марселя и Парижа.

Во Франции, как, например, и в Чехословакии, Болгарии, Югославии и других странах, примерно 80 % командиров партизанских соединений и специалистов-диверсантов были подготовлены либо прямыми участниками партизанской войны в Испании, либо прошедшими через их руки инструкторами. Бывший начальник штаба 14-го партизанского корпуса Л. Илич был начальником оперативного отдела главного штаба французских партизан.

В Югославии же фашистские агрессоры столкнулись, наверно, с самой организованной партизанской войной во всех европейских странах. В апреле 1941 года немецкие и итальянские войска оккупировали югославскую землю. Уже в мае были созданы военные комитеты при всех национальных и краевых комитетах КПЮ и Верховный штаб партизанских отрядов. Проводился сбор оружия и медикаментов; обучались молодые кадры; предпринимались меры по возвращению в страну участников войны в Испании, которые находились во французских лагерях.[127] Иосип Броз Тито радировал в Москву:

«13 мая 1941 г.

Тов. Димитрову

Мы организуем боевые отряды, воспитываем свои военные кадры, готовим вооруженное восстание в случае нападения на СССР».[128]

В Югославии партизанская война началась внезапно для оккупантов, партизанские действия сразу охватили значительные территории. В этот момент югославские партизаны еще мало использовали специальную технику, формы их борьбы несколько противоречили основным задачам партизанской войны. Однако это не привело, как в Советском Союзе, к катастрофическим потерям: дело в том, что партизанам удалось добиться стратегической внезапности. У противника не было сил для поддержки своих гарнизонов — все вооруженные подразделения на восставшей территории оказались слишком слабыми и были разгромлены. Результаты этого восстания были великолепными.

«28 сентября 1941 г.

27.11 провели совещание в Верховном штабе партизанских отрядов Югославии. Присутствовало 20 представителей штабов и командиров партизанских отрядов из всех районов страны. Составлен план дальнейших боевых операций и диверсий. Половина территорий Сербии и Боснии, а также большая часть Черногории уже очищены от оккупантов. На остальной территории Сербии, Хорватии и Словении действуют крупные партизанские подразделения, которые удерживают отдельные города и нападают на различные стратегические объекты…

Вальтер (И. Броз Тито)»[129]

Структура централизованного управления партизанскими подразделениями в Югославии была эффективной и в сравнении с советской более цельной:

«Организатор и руководитель всех партизанских отрядов Югославии — Компартия. Военный руководитель — Верховный штаб, которому подчинены главные штабы провинций. Главнокомандующий партизанами Тито…»[130]

Интересен такой факт. В апреле 1942 года из Москвы запросили «краткие биографические данные на неизвестных нам важнейших руководителей партизанской армий», для популяризации югославского партизанского движения. В предоставленном списке было восемнадцать имен. Из них девять были кадровыми офицерами бывшей югославской армии, пять — офицерами интербригад в Испании и только четверо до войны были штатскими (да и то один — офицер запаса)[131]. В Югославии ясно понимали, что партизанской войной должны руководить военные.

В самом начале партизанской войны была определена основная ее цель, которая дальше неукоснительно соблюдалась: «Ни одна пушка, ни одна винтовка, ни один патрон, ни одно пшеничное зерно и т. д. не должны попасть в руки фашистских преступников. Мобилизуйте все свои силы против превращения нашей страны в базу снабжения фашистской оравы…[132]