Вопросы партизанской войны нашли отражение в трудах военных исследователей Запада, в том числе К. Клаузевица[46] и Г. Жомини[47].
В 1884 году в России был издан труд В.Н. Клембовского «Партизанские действия», который потом трижды переиздавался в годы гражданской войны.
В советское время также был издан ряд весьма интересных трудов, как, например, книга М.А. Дробова «Малая война: партизанство и диверсии»[48] или труд П. Каратыгина «Партизанство».
От того насколько правильно разработана теория организации и ведения партизанской войны, в какой мере она отвечает практике, как хорошо ее усвоили руководители и командиры партизанских сил, в большой мере зависел успех их действий. Отставание теории, ее неспособность своевременно вскрыть новые явления, влияющие на возможности и эффективность партизанской войны, стоили больших жертв и резко снижали эффективность партизанских действий в минувших войнах.
Однако мало иметь и систематически совершенствовать теорию искусства партизанской войны, надо, чтобы она стала достоянием тех, кто ведет или будет вести партизанские действия.
Глава 2. Роль и значение партизанской борьбы в XIX — начале XX века
Великий русский полководец генералиссимус А.В. Суворов[49] писал: «Без светильника истории и тактика потемки», подразумевая, что без знания прошлого едва ли можно избежать многочисленных ошибок, особенно — в военном искусстве. Партизанская война — такой же раздел военной науки, как и все остальные и, как таковой, нуждается в изучении и имеет долгую и славную теорию.
Если проанализировать все освободительные войны, которые вели народы, то становится очевидным, что партизанские движения как активная форма вооруженного сопротивления иноземным захватчикам, занимали в этой патриоти-ческой борьбе весьма заметное место.
Истории известны и такие освободительные войны, когда партизанские формирования являлись единственной силой, которая противодействовала регулярной армии завоевателя, многократно превосходящей партизан.
Таким примером может служить борьба испанского народа в начале XIX века против армии Наполеона. Кадровую испанскую армию почти без потерь, за шесть дней, разгромил маршал Мюрат, стоявший во главе 80-тысячного войска. А испанская королевская фамилия — Бурбоны в пол-ном составе добровольно прибыла в плен к победителю. И вдруг, совершенно неожиданно для всей Европы, Испания вспыхнула пожаром лютой, непримиримой партизанской борьбы против французских завоевателей.
Победителю Европы так и не удалось справиться с испанскими гверильясами. Для достижения Мадрида, взятия его и пленения правящей династии ему понадобилось 80 тысяч войск, а для шестилетней оккупации Испании ему потребовалось более чем двухсоттысячная армия[50].
Еще с большим размахом партизанской борьбы император столкнулся в России. Известно, что из 600 тысяч войск, отправившихся в поход на Россию, Наполеон[51] довел до Бородина только 130–140 тысяч. И эти потери Наполеон в значительной части относил за счет партизанской войны. В письме к маршалу Бертье он писал: «Заметьте герцогу Эльхингемскому (Нею), что он ежедневно более людей теряет в фуражировках, нежели в сражениях»[52].
Когда русские войска оставили Москву, М.И. Кутузов[53] усилил стихийное народное партизанское движение войсковыми партизанскими отрядами, направив в тыл на коммуникации Наполеона до 20 войсковых партизанских отрядов численностью от 200 до 2500 каждый, включая тем самым силы армии и народа в единый план достижения победы над врагом. Это был блестящий опыт совместных действий подвижных войсковых и местных крестьянских партизанских формирований в тылу врага. Успешные действия армейских партизанских отрядов способствовали подъему народных сил и развитию партизанского движения.
После перехода русской армии в контрнаступление и бегства французов из Москвы партизанская война вдоль коммуникаций отступающих войск Наполеона стала всенародной. Если роль партизанской борьбы в Отечественной войне 1812 года в период наступления противника от границы до Москвы, выразилась в том, что Наполеон был вынужден оставлять на своих коммуникациях крупные гарнизоны, расходовать силы на охрану обозов и курьеров, то при отступлении Наполеона и его преследовании роль партизанской войны заключалась в срыве планомерного отхода неприятельских войск, в лишении их продовольствия и «спасательных уз подчиненности»[54].
Все это имело большое стратегическое значение. Несмотря на тщательную организацию тыла и выделение для его охраны значительных войск, Наполеон оказался не в состоянии защитить свои коммуникации от действий партизан.
Во второй половине XIX века, с появлением железных дорог, эффективность партизанской борьбы еще более возросла. В гражданской войне в Северной Америке (1860–65) основным объектом партизанских действий служили именно железные дороги. Разрушение железнодорожных путей, мостов и других сооружений оказалось наиболее чувствительным для противника.
Рост численности армий, увеличение их зависимости от снабжения из глубокого тыла, развитие железнодорожного транспорта повысили роль и значение действий партизан, а появление дробящих взрывчатых веществ и совершенствование способов их взрывания значительно увеличили боевые возможности даже небольших отрядов. Партизаны стали наносить ущерб врагу, не вступая в боевое столкновение с ним. Это достигалось разрушением неохраняемых участков железных дорог и малых искусственных сооружений.
Новые потенциальные возможности партизанства проявились во время франко-германской войны 1870–1871 годов. Французские партизаны (франтиреры) в январе 1871 года подрывами мостов в тылу германской армии, осаждавшей Париж, добивались перерыва железнодорожного сообщения на 15 дней. По данным Н. Петровича, действия таких партизанских отрядов заставили немцев выделить для охраны своего тыла четверть действующей армии, то есть около 100 тысяч человек[55].
В силу специфических особенностей Первой мировой войны во время нее партизанские действия велись в крайне незначительных размерах, преимущественно на внеевропейских театрах военных действий. В Европе, как наиболее объективные, можно отметить действия сербских партизан (комитаджей). При общем количестве не более шести-семи тысяч человек, они вынудили австрийское командование держать в захваченной стране армию в 70 тысяч человек, иногда даже снимая дополнительные войска с действующих фронтов[56].
Огромный размах партизанские действия приобрели в Гражданской войне. По данным немецкой печати, летом 1918 года на Украине действовало до 200 тысяч повстанцев-партизан. А к моменту изгнания австро-венгерских оккупантов с Украины здесь с оружием в руках сражалось уже 300 тысяч[57].
В Сибири против чехословацких мятежников и Колчака[58] действовали целые партизанские фронты: Северо-Канский, Степно-Баджейский, Щиткинский. Существовали обширные партизанские районы: Алтайский, Ангарский, Забайкальский, Уссурийский, которые назывались иногда даже партизанскими республиками.
К осени 1919 года против американо-японских интервентов и белых войск Колчака действовало только в рядах партизан свыше 200 тысяч бойцов, которым помогало большинство трудового населения Сибири и Дальнего Востока[59]. На Дальнем Востоке партизанское движение способствовало окончательному изгнанию японо-американских интервентов.
