– Конечно.

Он говорил искренне. Отлично. Еще один юноша с гладкой, восхитительной кожей.

Два араба, один чуть выше другого, вышли с черного хода отеля «Шеферд». Оба явно спешили куда-то.

– Запомните, – чуть слышно сказал. Самир, – надо идти большими шагами. Вы мужчина. Мужчины не семенят. Можете размахивать руками.

– Я научилась этому давным-давно, – ответила Джулия.

Великой мечети было полным-полно верующих и туристов, которые пришли посмотреть на архитектурное чудо и на правоверных мусульман, склонившихся в молитве. Джулия и Самир не спеша пробирались сквозь толпу. Не прошло и десяти минут, как они наткнулись на высокого араба в просторном белом балахоне и темных солнечных очках.

Самир вложил ключ в руку Рамзеса, шепнул адрес и объяснил, как пройти. Рамзес должен был идти следом за ним. Путь предстоял недлинный.

Рамзес шел, отставая от Самира и Джулии на несколько шагов.

Ах, как ей понравился этот юноша, который называл себя американцем и говорил очень странным голосом! Они ехали вдвоем в экипаже под названием «такси», а с двух сторон их экипаж окружали «автомобили». Теперь ей было совсем не страшно.

Еще до того как они отъехали от «вокзала», она поняла, что гигантские железные колесницы предназначены для перевозки людей. Просто один из видов общественного транспорта. Странно.

Этот парень был не так элегантен, как лорд Рутерфорд, но он говорил гораздо медленнее, и теперь ей было все понятно. Кроме того, он постоянно жестикулировал, указывая на тот или иной предмет. Теперь она знала, что такое «форд» и чем он отличается от пикапов и других автомобилей. Этот парень продавал автомобили в Америке. Он был продавцом автомобилей «форд» в Америке. Даже бедняки могли купить себе такой автомобиль.

Она держала в руках полотняную сумочку, которую он купил для нее, – там лежали деньги и бумажки со словом «опера».

– А вот здесь живут туристы, – пояснил он. – То есть я имею в виду, это место называется британским кварталом.

– Английским, – сказала она.

– Да, но сюда приезжают и американцы и европейцы. А вот в этом здании останавливаются самые богатые и уважаемые люди – и американцы, и англичане. Это отель «Шеферд». Может, вы слышали о нем?

– «Шеферд»? – Она звонко хохотнула.

– Завтра вечером в отеле будет бал. Я живу как раз здесь. Я не очень-то люблю оперу, – он скорчил гримасу, – никогда особенно не любил. Но здесь, в Каире, опера считается очень важной вещью.

– Важной вещью, понимаю.

– На самом деле важной. Так что хочешь не хочешь – пойдешь, а потом на бал, хотя для него придется брать напрокат фрак и тому подобную ерунду. – При взгляде на спутницу глаза американца сияли. Он наслаждался ее присутствием.

Она тоже получала огромное удовольствие от общения с ним.

– «Аида» целиком посвящена Древнему Египту.

– Будет петь Радамес.

– Да. Значит, вы в курсе. Спорим, вы любите оперу? Спорим, вам она нравится? – Вдруг американец слегка нахмурился. – С вами все в порядке, маленькая леди? Может, вы находите старый город более романтичным? Вы не хотите что-нибудь выпить? Давайте покатаемся на моем автомобиле. Он припаркован как раз около «Шеферда».

– На автомобиле?

– О, со мной вы будете в безопасности, маленькая леди: я очень осторожный водитель. Вот что я вам скажу: вы когда-нибудь видели пирамиды?

Пи-ра-ми-ды.

– Нет, – сказала она. – Покататься на вашем автомобиле – это здорово!

Он засмеялся. Крикнул, чтобы экипаж остановился, и кебмен направил лошадь влево. Они объехали отель «Шеферд» – прекрасное здание, окруженное живописными садами.

Помогая выйти из экипажа, юноша подал ей руку и чуть дотронулся до открытой раны в боку. Она задрожала. Но все обошлось. Однако этот эпизод напомнил ей, что рана все еще не зажила. Как можно жить с такой ужасной язвой? Настоящая загадка. Ей во что бы то ни стало надо вернуться в тот домик засветло, чтобы снова встретиться с лордом Рутерфордом. Лорд Рутерфорд ушел поговорить с человеком, который мог разгадать все загадки, с человеком, у которого были голубые глаза.

Они все вместе подошли к зданию, где их ждало укрытие. Джулия согласилась остаться на улице, пока они осмотрят помещение. Самир с Рамзесом вошли в дом, миновали три маленькие комнаты и оказались в аккуратном садике. Отсюда они позвали Джулию. Рамзес запер дверь на засов.

Здесь находился маленький деревянный столик, в центре которого стояла свеча, укрепленная в горлышке старой бутылки из-под вина. Самир зажег свечу. Рамзес пододвинул к столу два стула с прямыми высокими спинками, Джулия принесла еще один.

Здесь было довольно уютно. Старый сад освещало вечернее солнце, его лучи проникали в дверь черного хода. Комната долгое время была заперта, поэтому в ней стояла жара, но вполне терпимая. В воздухе плавал терпкий запах специй и конопли.

Джулия сняла арабский головной убор, тряхнула волосами и развязала ленту, которая стягивала волосы.

– Я не верю, что ты убил ту женщину, – заговорила она, глядя на Рамзеса.

В арабской одежде он был похож на шейха. Часть его лица оставалась в тени, в глазах мерцали отблески пламени свечи.

Самир сел слева от Джулии.

– Я не убивал ту женщину, – ответил Рамзес. – Но я в ответе за ее смерть. И мне нужна ваша помощь. Мне нужна чья-нибудь помощь. Мне нужно, чтоб вы простили меня. Пришло время признаться вам во всем.

– Сир, у меня есть сообщение для вас, – сказал Самир. – Я должен передать его вам немедленно.

– Какое сообщение? – спросила Джулия. Почему Самир ничего ей не сказал?

– Весточка от богов, Самир? Боги призывают меня к ответу? На менее важные сообщения у меня просто нет времени. Я должен рассказать вам, что произошло и что я натворил.

– Весть от графа Рутерфорда, сир. Я встретил его в отеле. Он выглядел как безумец. Он сказал, что я должен передать вам, что она у него.

Рамзеса оглушили его слова. Он почти свирепо посмотрел на Самира.

Джулия еле сдерживалась.

Самир вытащил что-то из-под полы балахона и передал Рамзесу. Это был стеклянный пузырек – такой же она видела среди алебастровых кувшинов из отцовской коллекции.

Рамзес посмотрел на пузырек, но не подумал дотронуться. Самир заговорил было снова, но Рамзес жестом попросил его помолчать. От волнения лицо его исказила такая гримаса, что он не походил сам на себя.

– Скажи, что все это значит? – не выдержала Джулия.

– Он выследил меня в музее, – прошептал Рамзес, не отрывая взгляда от пустого сосуда.

– О чем ты говоришь? Что случилось в музее?

– Сир, он сказал, что ей помогло солнце. Лекарство из пузырька тоже помогло, но его не хватило – нужно еще.

Она больна – и душой и телом. Она уже убила трех человек. Она сумасшедшая. Граф где-то спрятал ее и хочет встретиться с вами. Он назначил время и место.

Какое-то время Рамзес молчал. Потом поднялся из-за стола и направился к двери.

– Постой! – крикнула Джулия, бросаясь вслед за ним. Самир тоже вскочил на ноги.

– Сир, если вы будете искать его, вас опознают. Отель окружен полицейскими. Подождите, пока он уйдет оттуда и появится в условленном месте. Это единственный безопасный вариант.

Рамзес был невменяем. Он неохотно повернулся и устремил куда-то мимо Джулии мрачный, полубезумный взгляд. Потом медленно подошел к стулу и сел.

Джулия вытерла слезы носовым платком и тоже села.

– Когда и где? – спросил Рамзес.

– Сегодня в семь. В «Вавилоне». Это французский ночной клуб, я знаю его. Могу отвести вас туда.

– Но ждать нельзя!

– Рамзес, скажи нам, что все это значит. Как мы поможем тебе, если сами ничего не знаем?

Царь раздраженно махнул рукой. Его лицо было по-прежнему искажено тревогой.

– Ты нужна мне, но если я расскажу тебе все, то могу потерять тебя. Потому что я превращу твою жизнь в ад.