— Глянь сам, — с обидой говорит Единственная, — разве я потолстела?

Она поворачивается боком и поднимает руки вверх.

— Ты совершенна, — отвечаю я охрипшим голосом.

Единственная плавно опускается в воду. Но ее губы все еще надуты.

— Ты самая прекрасная девушка на свете, — говорю я и тянусь к ней губами.

Но она отталкивает меня и все еще хмурит брови.

— Твоя злобная мамаша, — продолжает Единственная, — звонила сегодня и интересовалась, когда я оставлю тебя в покое.

И она всхлипывает. Я буквально теряю дар речи. Бедненькая моя девочка! Как же ей сегодня досталось! И за что? Ведь она чистый ангел! И как можно обижать ее? Маму я очень люблю, но придется с ней серьезно поговорить. Ведь Единственная моя будущая жена, и, как только она даст согласие, я сразу поведу ее подавать заявление. Я встаю с пола. Единственная поднимает глаза и смотрит на меня с непередаваемым выражением печали и обиды на весь белый свет. Ах, ты мое сокровище! Сейчас я улучшу твое настроение.

— Жизнь моя, — начинаю я и наклоняюсь, чтобы поцеловать эти влажные приоткрытые губы.

— Да отвали ты! — сердито говорит она и с силой отталкивает меня.

Я выпрямляюсь и нежно говорю:

— Маленькая моя обиженная девочка, я тебя сегодня порадую. Приходи в спальню. Там тебя ждет сюрприз!

Она поднимает прелестное раскрасневшееся личико и смотрит с недоверием. Правда, ее губы начинают улыбаться.

— Что за сюрприз? — оживленно спрашивает она.

— Увидишь, — уклончиво отвечаю я, с трудом удерживая ликующую улыбку.

Выйдя из ванной, беру букет и футляр и отправляюсь в спальню. Укладываю букет на столик возле кровати и после небольшого раздумья прячу футляр между длинными стеблями.

Единственная появляется почти вслед за мной, на ходу запахивая махровый халатик. В ее прекрасных глазах ясно читается жгучее любопытство. Я беру букет и встаю перед ней на одно колено.

— О, моя королева, разрешите преподнести скромный дар моего любящего сердца, — торжественно произношу я.

Единственная смотрит на розы разочарованно, но принимает букет и тут же бросает его на кровать. Футляр выскакивает и падает на пол.

— Что это?! — вскрикивает Единственная и, стремительно наклонившись, поднимает футляр и раскрывает его.

Как резко заискрил камушек! Но глаза Единственной засверкали еще ярче. Я вижу, как начинают пылать ее щеки, как губы складываются в довольную улыбку.

— Котик! — восхищенно шепчет она, надевая кольцо на пальчик и любуясь игрой бриллианта. — Какая прелесть! Как мило!

Она поднимает на меня восхищенный взгляд. Но вдруг тень сомнения пробегает по ее лицу, и она серьезно спрашивает:

— А камень настоящий? Это не подделка? Сертификат имеется?

— Что ты, сокровище мое! — притворно возмущаюсь я. — Как ты могла такое предположить? Ты достойна только самого лучшего!

— Ладно, котик, не дуйся, — говорит она, смешно надувая губки и протягивая мне их для поцелуя.

Я на седьмом небе.

— Но сколько это стоит? — продолжает она. — Наверно, жутко дорого?

— Не дороже твоей красоты, — отвечаю я и обнимаю ее.

Скоро мы оказываемся в постели. Единственная так ласкова, что я готов украсить такими колечками каждый пальчик ее божественных рук. А ночью я просто утопаю в ее невероятной страсти. Через какое-то время Единственная безмятежно спит, подложив ладонь под щеку, как дитя, и так и не сняв кольца. Я лежу рядом на спине и смотрю в потолок. Чувствую удовлетворение и спокойствие. Но на какой-то миг вспоминаю Ларису, ее заплаканное лицо, и острый стыд обжигает меня. Но я старательно отгоняю ненужные мысли, ведь рядом со мной мое божество. И я знаю, что ради нее пойду на все, лишь бы она была довольна и никогда, никогда не покинула меня. Ради этого я нарушу любые правила, сделаю, что угодно, потому что весь мир не стоит одного мизинчика на ее божественной ножке…

Света, адресат этих посланий, ждала на тот момент ребенка. Колю она любила BEZYMNO. И была уверена и в нем, и в его преданной вечной любви. Она хотела устроить романтический ужин 15 августа. В этот день исполнялось ровно два года, как он вернулся к ней после службы в армии. И хотела сказать ему о счастливом событии, о котором он еще ничего не знал.