Сон казался столь реальным, что поверить в происходившее не составляло никакого труда. Он уже проходил через подобное: на базе, в пещере у аборигенов. Все эти сны в той или иной мере сбывались или, по крайней мере, отражали суть происходящего. Что произошло сейчас, он не понимал, но надеялся, что это добрый знак.

Саша посмотрел на Кэтрин. Глаза девушки по-прежнему были закрыты, грудь медленно поднималась и опускалась: она дышала спокойно. Только сейчас заметил что-то неуловимое, буквально на грани сознания. Александр попытался понять, что же привлекло внимание, и понял: температура спала! Он же всё это время держал её руку. Саша улыбнулся и позвал:

– Кейт.

Дыхание участилось. Или это только показалось? Александр сел на кровать и наклонился к ней.

– Кейт. Ты слышишь меня?

Она открыла глаза. Через мгновение в них прекрасных, глубоких как ночь, отразилось понимание. Она улыбнулась и сказала:

– I hear you… Я слышу тебя.

У Саши даже на секунду перехватило дыхание. Боже, как в эту секунду хотелось обнять Кэтти! Взгляд жадно ловил каждое её движение. Девушка попыталась приподняться. Он поспешил помочь и, больше не сдерживая себя, обнял так нежно как никого и никогда. Кэтти медленно, как будто стесняясь, положила руки ему на плечи, а потом и голову. Саша чувствовал тепло её тела, слышал дыхание. Чувствовал в ней жизнь. Его переполняла такая большая радость, которую он когда-либо мог представить и пережить.

Неизвестно сколько они сидели в таком положении. Время изменило своё течение. Он полностью погрузился в ощущения, растворился в тепле чувств и тела, ощущая прикосновения рук и биение сердечка.

Знать, что она рядом и жива – это всё, что ему было нужно.

Время неизвестно…

Место неизвестно…

…Тьма окутывала с ног до головы, ни единого лучика света не мелькало в ней. Всюду непроглядная ночь и оглушающая тишина, давящая на психику.

Сначала Кейт не поняла, что произошло. Мир в одно мгновение исчез, и первая появившаяся мысль говорила о том, что её час настал, но она гнала её прочь. Кромешная тьма… Здесь не существовало ничего кроме неё. Девушка по-прежнему ощущала себя в теле, но находилась будто в невесомости. Не удавалось увидеть ни ноги, ни руки. Абсолютная тьма. Но ни паники, ни страха в ней не было, скорее наоборот: возник какой-то интерес.

Казалось невероятным, но «ночь» стала сгущаться. Кейт не видела, а чувствовала, хотя казалось, всё оставалось неизменным, свершаясь на каком-то ином уровне восприятия, внутри, а не вне. Неизвестно откуда появился белый туман, и вскоре Кейт смогла увидеть себя парящей в нём. Каждая мельчайшая частичка светилась блеклым светом. Потом марево стало сгущаться, всё быстрее и быстрее. Кейт попыталась приглядеться и понять, из чего он состоит: как мука, вот только не оседал на одежду. Крупинки стали сливаться, образуя хлопья.

«Словно снег».

В хаосе начала проглядываться упорядоченность. Белые хлопья кружились вокруг Кейт, словно она находилась в центре смерча, но что удивительно: ни движения, ни ветра, заставляющего их приходить в движения не чувствовалось, словно ничего и нет.

Подул «ветер», хотя она поняла это только по ускоряющемуся движению частиц, по-прежнему не ощущая их. Хлопья двигались всё быстрее и быстрее, они улетали и исчезли где-то там, во тьме бесконечности. Напор спадал, вскоре их стало настолько мало, что сквозь хоровод можно было увидеть очертания берега и дома.

Кейт стояла на берегу моря. Чувство волнения переполняло её. Девушка находилась там, где провела детство. Это был её дом. Дом!

Она стояла на тропинке, ведущей по краю обрыва к коттеджу. Солнце уже склонилось к горизонту: надвигался вечер. Справа плескались волны моря, оттуда же прилетал свежий бриз и покачивал траву. В небе проплывали птицы. Слева, за редкими деревьями просматривались дома соседей. Как давно она не возвращалась сюда, но всё было как в памяти!

Кейт сделала шаг в сторону дома. Камешки, зашуршавшие под ногами, указывали на реальность происходящего. Она почему-то посмотрела вниз, потом на себя, и с удивлением отметила, что изменилась: на ней – вечернее белое платье. Они снова стали модными в последнее время. На ногах босоножки. Девушка невольно улыбнулась. Всё здесь напоминало о детстве. Сюда она возвращалась в своих снах.

Сейчас ей тринадцать лет. Несмотря на то, что всё это произошло много лет назад, она помнила каждый миг этого дня. Она возвращается из клуба, где проходил выпускной бал по случаю окончания «Школы для одарённых детей им. Н. Теслы». Пойдёт к дому, там её встретят мама и папа. Отец покажет брошюрку из России и предложит подумать, где продолжить обучение, но ей не хочется сейчас думать об этом. Ей хочется хоть ещё немного побыть ребёнком. Это желание было сильнее желания вернуться в дом, но нужно идти. К чему стоять на месте? Движение – жизнь. Полное понимание этого придёт лишь несколькими годами позже, когда гипердвигатель остановится на полпути, не довершив работы. Но это произойдёт ещё не скоро.

Кейт направилась по тропинке, прислушиваясь к звукам шуршания травы, ударов волн по камням берега – звукам её детства. Она никак не хотела расставаться с ними, не хотела уезжать в незнакомую страну, где люди говорят совсем на другом языке. Кейт уже знала немного русский, его преподавали в школе, но для полноправного разговора со сверстниками этого, конечно, не хватало. Придётся доучивать язык. Да и как воспримут её там люди, которым уже почти двадцать, девочку, которая только должна начинать изучать естественные науки. Однако всё сложится даже лучше, чем маленькая Кейт могла себе представить: она поступит в университет, а по окончании МГУ ей предложат продолжать обучение в аспирантуре, после чего она будет участвовать в проекте по разработке гипердвигателя. А через два года на базу прибудет группа пополнения. Один из прибывших представится как новый руководитель охраны уровня, но Кейт заметит, что всё не так просто. Позже, когда симпатии станут явными, она решит пригласить его к себе в надежде, что он расскажет, что же всё-таки происходит, но так и не успеет ничего расспросить.

Но всё ещё впереди… А сейчас…

Кэт шла к дому, в памяти вспыхивали различные эпизоды жизни, совершенно хаотично, никак не связанные друг с другом: картинки, эмоции, сны, мечты…

Она остановилась. Здесь ничего не изменилось. От калитки ко входу вела дорожка, выложенная из белого камня. По обе её стороны – цветы: орхидеи и розы. Мама любит разводить цветы. Хобби матери передалось и ей: цветы были её страстью наряду с наукой.

Девочка прошла мимо всего этого великолепия, поднялась на крыльцо, но никто не выходил. Она отчётливо помнила, что только она поднимется, откроется дверь и…

– Пап, мам,– позвала Кейт, но никто не отзывался.

Она открыла дверь и вошла в дом. От порога до гостиной разлёгся длинный палас голубого цвета. Кэт сняла обувь и прошла в гостиную. Здесь никого не было. Подошла к лестнице.

– Мам! Я вернулась!– крикнула она в надежде, что родители наверху и просто её не слышат.

«Где же они?»

Кейт почувствовала некоторое беспокойство. Как-то слишком тихо. Непривычно. Словно она одна во всём доме.

Кэт направилась на кухню. Мама решила побаловать дочку вкусностями и приготовила шикарный ужин на троих. Он стоял на столе, дожидаясь своего часа. Бифштексы были ещё горячими, только что приготовленными. Казалось, ещё мгновение и мама крикнет: «Доченька, неси всё это в гостиную. У нас праздник!»

– Мам!– голос прозвучал уже обречённо. Куда же все подевались? Становилось страшно. Казалось, что здесь никого и нет. Она выглянула на улицу: никого. Почему только сейчас она заметила, что здесь нет людей? Совсем одна, даже птицы куда-то исчезли. Все исчезли в момент её появления, не осталось ничего живого.

Паника потихоньку начала овладевать мыслями.

Кейт вышла из кухни и остановилась около зеркала. Холодная волна страха пробежалась по телу. Теперь она выросла: ей двадцать два. Одежда тоже сменилась. Теперь на ней была та одежда, которую ей предоставили в Тени.