Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он, как и я, слонялся по дому, но не просто так, а с конкретной целью найти потерявшийся пульт от музыкального центра. Я догадывалась, что пульт спрятал кто-то из домашних, и предвидела, что обнаружение этого прибора вновь ознаменуется оглушительным громыханием «Раммштайна». В минуты уныния Зяминой тонкой художественной натуре почему-то невероятно близок готический черный рок. А я, видимо, личность слишком приземленная и поэтому реагирую на богатые низкие частоты, как мыши, суслики и лемминги: неудержимо убегаю прочь.

– Я к Трошкиной! – крикнула я, ускользая из квартиры.

На лестнице было холодно, снизу ощутимо тянуло сквозняком, так что с седьмого этажа на пятый я двигалась против ветра и в квартиру подружки вошла, пригибаясь и щурясь.

– Ой, что у тебя с лицом? – испугалась Алка.

– А что с ним?

Я посмотрелась в зеркало на стене прихожей и поняла, почему Зяма язвил по поводу рисунков на лице. Художество на передней части моей головы напоминало детский рисунок «Точка, точка, запятая», выполненный акварельными красками на мокрой промокашке.

– Ты ревела? – безошибочно догадалась Трошкина. – А по какому поводу? Вы с Денисом поссорились? Или у тебя на работе неприятности? Или дома что-то не так?

Она увязалась за мной в ванную и, пока я с помощью деликатных средств для умывания возвращала своему лицу первозданную чистоту, азартно строила предположения.

– Версия номер два, – лаконично ответила я, вынув освеженную физиономию из махрового полотенца. – Проблема на работе. Севу Полонского, нашего нового креатора, чуть ли не насмерть задавил «шестисотый» «мерс»!

– Креатора? Ну еще бы! Скромнее надо быть! – передернув плечиками, сказала Алка и пошла в комнату.

Я двинулась за подружкой, неприятно удивленная и даже встревоженная ее реакцией. Как правило, Трошкина похвально добра к людям. А тут такое вопиющее отсутствие нормального человеческого сочувствия! И о какой скромности она говорит?

– Не думаю, что Сева проявил пижонство, нарочно выбрав шикарную машину для своего ДТП! – с упреком сказала я в защиту товарища.

– Конечно, это решил за него тот, кто на самом деле принимает все судьбоносные решения! – заявила Алка, глазами указав мне на паутинку под потолком.

– Кто? Паук? – удивилась я.

Кстати вспомнился бабулин интерес к аналогичному рисунку татуировки.

– Как ты можешь, Кузнецова! Окстись! – Трошкина гневно затрясла кудрявыми хвостиками, но быстро успокоилась, почесала ногтем пробор и философски договорила:

– Впрочем, если не воспринимать этот образ как негативный, он вполне соответствует действительности. Паук, паутина… И правда ведь, Ткач – это одно из имен бога, кажется, так его называли в Мексике. Или в Месопотамии? Точно не помню…

Стало ясно, что моя увлекающаяся подружка опять вляпалась в тенета какого-то вредоносного учения.

– Да ничего подобного! – Трошкина отмахнулась от этого обвинения пухлым томиком в глянцевой обложке. – Я просто читаю очень интересную книжку о влиянии имен, названий и слов вообще на судьбы определяемых ими людей и предметов!

– «Как вы яхту назовете, так она и поплывет»? – вспомнила я незабываемое, из мультика про капитана Врунгеля.

– Вот-вот! – Алка, тоже большая любительница детской классики, оживилась. – Хотя возможно и строго наоборот, как в вашем случае!

– В смысле? – Я снова потеряла нить, ибо была не пауком.

– Этот твой коллега, он как назывался? «Креатор»! А что это значит?

– В нашем случае это значит, что человек, занимающий соответствующую должность, обязан выдавать оригинальные творческие идеи и необычные рекламные ходы, – добросовестно объяснила я. – Креатор – этот тот, кто проявляет креатив!

– В буквальном переводе с английского креатор – это творец! – умыла меня Алка. – А Творец – это еще одно имя бога! Прикинь, какая наглость так называться обыкновенному человеку!

– Намекаешь, что наиглавнейший Креатор, он же Ткач, он же Паук, он же Творец, обиделся и наслал на нескромного Севу Полонского небесную кару в виде наземного транспорта?! – фыркнула я. – Да ладно! По-моему, это был банальный несчастный случай. Хотя…

Я кое-что вспомнила и замолчала, а чуткая Трошкина мгновенно уловила изменение моего настроения и сделала стойку:

– Ну? Что? Говори!

– Была одна странность, – неохотно призналась я. – Необычный такой штришок, и как раз по части потусторонних вкраплений в житейскую норму… Полонский, пока совсем не отключился, в полубессознательном состоянии несколько раз повторил очень странную фразу, всего три слова…

– «Тройка, семерка, туз!»? – азартно выдохнула Алка.

– Это-то тут при чем? – опешила я.

– Это три слова, – с достоинством объяснила подружка.

– «Мир, труд, май!» – тоже три, – отмахнулась я. – Нет! То, что твердил Сева, звучало гораздо более странно. Он шептал: «Смерть с косой… Смерть с косой!»

– Ах! – Впечатлительная Трошкина дернулась, уронила на ногу увесистую книжку и снова дернулась. – Ох! Действительно, очень странные слова! Неужели он ее видел?

Глаза у подружки сделались круглыми и пустыми, как баранки.

– Кого видел? – спросила я, подозревая, что и Алка только что узрела что-то этакое, из мамулиной профессиональной системы образов.

– Ну ее! Свою смерть с косой!

– Тьфу ты! – Я встала с дивана. – Сева, между прочим, еще жив! А ты накаркаешь!

Трошкина молчала, буровя вопросительным взглядом уменьшенную модель божественной паутины под потолком.

– Вот так придешь к ней, как к человеку, чтобы выговориться и успокоиться, а тебе потрепанные нервы и вовсе в клочья порвут! – Сердито ворча, я вышла из квартиры подружки и прыжками через ступеньку поскакала к себе.

Мне не терпелось узнать, сумел ли что-нибудь выяснить папуля, но глава нашей семьи был плотно занят приготовлением тушеного кролика по-перуански и не захотел отвлекаться на посторонние темы.

– Я позвонил, попросил. Если что будет – мне сообщат, – коротко сказал он и по пояс залез в духовку.

Продолжать разговор в этой позиции было бессмысленно. Я пошла к себе, от нечего делать завалилась на диван и проспала до самого ужина.

6

– Ох и вертлявая же ты, коза! – частенько говаривала маленькой Аллочке Трошкиной любящая бабушка.

У шустрой непоседы Аллочки вертлявым был даже характер. Ни на чем подолгу не задерживаясь, она постоянно находила для себя новые интересы и однако держалась на острие свежей темы не дольше, чем бешено вращающийся волчок.

Увлекательная идея лично проверить версию о том, что несчастный Полонский перед самым ДТП встретил на центральной улице краевого центра зловещую аллегорическую фигуру Смерти-с-косой, возникла у неугомонной Трошкиной мгновенно. Алке было скучно, и она не упустила возможности развлечься. Проводив подружку, она не стала рассиживаться, а быстро упаковалась в зимнюю одежду, свистнула такси и поехала на Зеленую.

Место, где недавно проходила массовая рекламная акция в поддержку водки «Екатериновка», было легко найти: к пятачку утоптанного до цементной плотности снега вели народные тропы с разных сторон, включая одну трамвайную остановку, две троллейбусные, парадный подъезд коммерческого банка, служебный ход театра юного зрителя и окно курилки кулинарного техникума. Особенно глубокий, как окоп, и при этом идеально прямой путь вел к месту бесплатного розлива сорокаградусной с крыльца гомеопатической аптеки. В придорожном сугробе покосившимся крестом торчала одинокая ортопедическая трость с перекладиной.

– Чур меня! – пробормотала впечатлительная Трошкина, миновав этот зловещий знак.

Улица, еще недавно плотно запруженная автомобилями и пешеходами, опустела, как базарная площадь в годину чумы. Можно было подумать, что Смерть-с-косой показалась во всей своей сомнительной красе не только бедняге Полонскому. И не просто показалась, а, так сказать, явилась во всеоружии и при отменном трудовом энтузиазме.

Мазнув безразличным взглядом по объявлению «Сегодня скидки и подарки ветеранам ВОВ!», Алка толкнула дверь аптеки, вошла в узкий сводчатый зал и искательно заглянула в амбразуру рецептурного отдела.

10
{"b":"109185","o":1}