До ее сознания наконец докатились его слова, и она открыла глаза.

– Но почему? – В ее голосе прозвучала истинная мука. – Ты... ты не хочешь меня?

– Как ты можешь так говорить, Саманта? Я умираю от желания быть с тобой.

– Сэм, зови меня Сэм. Так почему же тогда?

– Я... я боюсь... боюсь того, что будет потом... что разочарую тебя... что ты пожалеешь... или еще того хуже...

Она вспомнила о своих ранних подозрениях и вздрогнула как удара хлыстом.

– Ты боишься, что сам будешь разочарован, верно? Думаешь, я нимфоманка, у которой между ног постоянно горит? Что Мередит был прав, точно?

Он упал на колени, обхватил ее за талию, поднял голову и посмотрел прямо в темно-зеленые, наполненные болью обиды глаза.

– Не говори так, любовь моя. Я не могу думать о тебе дурно, а уж тем более верить словам первого встречного. Сэмми, Сэм, я наблюдал за тобой все эти дни, каждую минуту, глаз оторвать не мог. Ты... ты фантастическая. Сног-сшибательная. И даже сама об этом не догадываешься. Твое лицо... это картина, достойная кисти мастера. Клянусь, такими лицами бредили Рафаэль и Тициан. Ты...

Она прижала пальцы к его губам и тихо рассмеялась.

– Тсс, не говори больше ничего. Вставай же, поднимемся наверх.

Но он в ответ лишь крепко зажмурился и молча покачал головой.

– Я не... не знаю, Сэмми, не знаю...

Она нежно взяла его лицо в ладони и посмотрела ему в глаза.

– Чего не знаешь, Рей? Почему сомневаешься? Или... – Тут ей в голову пришла столь ужасная мысль, что она похолодела. – Ответь, пожалуйста, мне честно на один вопрос, Рей. Ответишь? – Он кивнул. – Ты женат?

Он рассмеялся.

– Да что ты такое говоришь, Сэмми?! Конечно нет. Совсем наоборот.

Она облегченно вздохнула, но тут же оценила необычность его ответа и удивилась.

– Не понимаю... Что значит наоборот?

Он залился пунцовой краской, как недавно в суде, и безмолвно глядел на нее так, что она позабыла обо всем на свете. Их губы слились в новом, еще более страстном поцелуе. Саманта медленно опустилась на пол рядом с ним, взяла его руку и приложила к своей груди.

– О-о-о... – Их стоны слились в один, долгий и протяжный, исполненный наслаждения и муки.

– Рей, Рей... – лихорадочно бормотала она, нетерпеливо дергая то пуговицы своей блузки, то край его футболки, не желавший вылезать из-под ремня. – Я не могу больше, не могу ждать...

Рей уже ничего не соображал, кроме того что прямо перед ним лежит женщина, о которой он грезил столько дней и ночей, женщина, желающая его, женщина, которая может сделать его счастливым. Таким счастливым, как он никогда еще не был...

И он покрывал ее тело быстрыми, жаркими поцелуями, наполненными уже не благоговением, но откровенной, животной страстью, не ощущая ничего, кроме всепоглощающего желания слиться с ней, раствориться в ней...

Окончательно потерявшая голову Саманта лишь стонала и вскрикивала, рывками срывая с себя одежду, стоявшую на пути к упоительному наслаждению...

И вот наконец преград не осталось, и она, распластавшись на полу, принялась тянуть и дергать застежку на молнии его джинсов.

Он издал хриплый полустон-полурык, ощутив прикосновение ее пальцев к твердому как сталь, болезненно пульсирующему члену, и навалился на нее всем телом, ища путь к тому источнику, где его ждало нечто потрясающее, неизведанное, сверхъестественное...

Она истекала соком желания, и он вошел в нее сразу и закричал, ощутив неописуемую сладость жаркого женского лона, принявшего его целиком. Одно движение – и терпеть эту райскую муку стало невозможно и он потек в нее, задыхаясь и бормоча:

– Сэмми, Сэмми, Сэмми... – А потом упал, не слыша ничего, кроме оглушительного грохота собственного пульса в ушах, и лежал, обессиленный и опустошенный. Но вскоре чувства начали возвращаться к нему, и он понял, что сбылись не только самые смелые мечты, но и самые ужасные предчувствия. Не открывая глаз, ибо ему было невыносимо стыдно, Рей прошептал: – Прости меня, пожалуйста. Прости.

– Простить? О чем ты говоришь? – отозвалась она вздрагивающим от только что пережитого голосом.

– Я... я... ничего не сумел сделать... я не...

– О Рей, милый... – Саманта чуть подвинулась, нежно поцеловала его в губы, в закрытые глаза, в плечо. – Боюсь, я тоже была не на высоте, но... – Она провела кончиками пальцев по его подбородку и добавила: – Посмотри на меня, пожалуйста.

Усилием воли он заставил себя выполнить ее просьбу и, к своему невероятному удивлению, обнаружил, что взгляд ее светится нежностью. И чем-то еще, чего он пока не мог понять.

Она легонько засмеялась и лукаво самым кончиком языка облизала губы.

– Но мы ведь еще не закончили, верно?

Рей задохнулся – от благодарности и... вновь зарождавшегося где-то внизу живота волнения.

– Ты... ты хочешь сказать... – выдавил он.

– Я хочу сказать, что неплохо было бы перебраться в спальню. Любовь на полу – это, конечно, романтично, но...

– Ты не прогоняешь меня? – еще до конца не веря, что не все потеряно и у него может быть второй шанс проявить себя, спросил он.

– Ха! Мы только начали, неужели ты уже хочешь отступить? – дразнящим тоном отозвалась она.

Он не стал терять время, дабы не дать Саманте возможности передумать, вскочил и помог ей подняться. Им некогда было собирать разбросанную одежду, ибо они спешили к началу второго раунда их любовного поединка.

Лежа на прохладных простынях и лаская пальцами ее тело, Рей решился на признание:

– Сэмми, милая, я так и не сказал тебе...

– Не сказал – чего? – Она встревоженно подняла голову и внимательно посмотрела на него.

– Ну... почему я... в общем... в общем, у меня это в первый раз... Поэтому ничего и не вышло...

Саманта рассмеялась нежно и мелодично.

– Глупыш ты! У нас обоих ничего не вышло. Не могу сказать, что я секс-бомба и умудренная опытом жрица наслаждения. У меня ведь этого так давно не было, что можно сказать, я тоже в первый раз... по крайней мере за последние шесть лет... – Она приподнялась на локте и окинула его тело восхищенным взглядом. – А ты красавец, Рей, настоящий красавец!

– О нет, милая, красавица – это ты, – перебил он, пожирая ее глазами. – Ты даже еще красивее, чем я представлял себе в мечтах. Ты – богиня, настоящая Афродита. Пеннорожденная... Если бы ты знала, сколько ночей я провел, думая о тебе... Я даже не надеялся, что мне когда-то выпадет такое счастье. – Легким движением руки он заставил ее лечь, поцеловал в губы, долго и сильно, а когда оторвался, они оба уже тяжело дышали. – Сэм, красавица, я хочу доставить тебе удовольствие. Ты научишь меня, правда?

– О, Рей, ты даже не представляешь, какое для меня наслаждение просто слышать твои слова...

– Но я хочу, чтобы ты наслаждалась не только словами, сокровище мое. Я хочу любить тебя и быть любимым в ответ.

– О-о-о... у меня даже голова кружится...

– Да... у меня тоже... но я все же настаиваю.

– Давай попробуем просто не спешить, растянуть наслаждение. Хочешь?

– О да... – Его пальцы легко пробежали по ее шее, спустились к груди, погладили чудесную округлость и легонько сжали твердый сосок, сорвав с ее уст стон удовольствия.

– Да... да... еще...

Он не послушался и позволил пальцам продолжить дорогу вниз, но грудь не осталась без внимания. Его губы обхватили один сосок, потом второй, а язык начал дразнить и ласкать чудесные твердые изюминки. Она выгнулась ему навстречу, страстными вздохами прося не прерывать сладостную игру. Он и не планировал разочаровывать ее и гладил языком то левую, то правую грудь, осторожно покусывая напрягшиеся соски, рождая новые вздохи и стоны, ласкавшие его слух. Но пальцы продолжали неумолимое скольжение вниз, изучая и познавая сокровища ее тела – гладкость кожи, тонкость талии, женственный изгиб бедра, упругую твердость живота и – о, сладость из сладости! – нежные губы, скрывающие уже снова истекающую соком ее сокровенную плоть.