Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Вчера умерла мама, – внезапно вырывается у меня.

Он останавливается, потрясенный, и смотрит на меня так, словно не верит тому, что услышал.

– Она покончила с собой.

– Мэгги, мне так жаль, – говорит он и гладит меня по волосам. – Что случилось?

– Это слишком долгая история… На его лице отражается боль.

– Я здесь. Я с тобой.

– Ави, я тебя люблю. Если с тобой что-нибудь случится, если я тебя потеряю, я этого не переживу.

– Почему это ты должна меня потерять? – удивляется он, продолжая обнимать меня. – Я твой. Попробуй рассказать мне, как это случилось, Мэгги.

Рука об руку мы направляемся в багажное отделение, и я рассказываю ему обо всем, начиная с первой ее попытки и кончая историей с Лореттой.

– Похороны сегодня в полдень, – говорю я. Водитель Ави, которого прислало израильское консульство в Нью-Йорке, забирает в багажном отделении чемоданы, погружает их на тележку и направляется к лимузину. И нет никакой очереди на стоянке такси, нет никаких старушек, с которыми Ави в моих фантазиях сражался. Словом, ничего такого, что представлялось мне в то утро в отделе новостей. Ави здесь, и мы едем домой.

– Я буду на похоронах, – твердо говорит он, помогая мне сесть в лимузин.

– Я знала, что ты так захочешь, – отвечаю я, снова прижимаясь к нему.

– На 10-ю улицу к Университету, – говорит он водителю, а потом поворачивается ко мне. – Ты больше никогда не будешь одинока, Мэгги. Мы всегда будем вместе.

– Больше мне ничего и не надо, – тихо говорю я, и наши губы сливаются.

Он отрывается от моих губ только для того, чтобы крепче прижать меня к себе и начать целовать снова.

– Я разведусь через три месяца, так что мы сможем пожениться в марте.

На моих глазах появляются слезы.

– Она тебя так и не увидела, – печально говорю я. – Мама так тебя и не узнала…

– Да, – говорит он, держа в своих ладонях мое лицо. – И она не увидит нашего ребенка…

Комок подступает к горлу. Я не могу сказать, ни слова.

– Это пока останется нашей тайной? – спрашивает он.

Его глаза блестят, а на губах начинает играть улыбка.

Таким образом, все в моей жизни разрешилось самым естественным порядком.

– Да, – с трудом выговариваю я.

И снова в моей голове звучат слова: «мы одна семья».

9

Похороны были непродолжительными. Минимум театральности и напыщенности. Только дважды ситуация грозила перерасти в неприятные сцены. Родитель прибыл в «Ридженс» с видом оскорбленного достоинства. Он так и не выяснил, было ли что-нибудь у родительницы с Хайманом Менделем. Когда он, Клара и я сошлись наконец перед гробом, на его лице изобразилось страдание обманутого супруга.

– Я отправляюсь на Ямайку, – произнес он трагическим тоном. – Постараюсь прийти в себя после всего, что со мной сделали.

Реакция Клары была мгновенной и шокировала даже меня.

– Ну и катись колбасой на свою Ямайку! – процедила она сквозь зубы.

Родитель вскинул брови и с отвращением оглядел меня с головы до ног. Как будто это я была повинна в том, что Клара наконец перестала притворяться.

– Видела, как он на меня посмотрел? – прошептала я Кларе, когда он скрылся в часовне.

– Видно, он здорово напуган твоей оплеухой, – усмехнулась она.

Джонези держалась на удивление стойко. Когда же она набралась смелости и наконец приблизилась к гробу, то, взойдя на подиум и оказавшись нос к носу с родительницей, с ужасом воскликнула:

– Боже праведный, они сделали из нее настоящую Кармен!

В помещении воцарилась напряженная тишина, после чего несколько гостей подошли, чтобы убедиться в этом самолично.

Мистер Ланс стоял около органа.

– Прошу вас, – прошептала я, подойдя к нему, – закрывайте гроб!

– Прошу прощения, – запротестовал он, – но она выглядит совершенно как живая! Разве нет? Так, как будто вот-вот встанет и отправится по своим делам.

– Немедленно накройте гроб крышкой! – прошипела я. – Пусть ее оставят в покое!

Ави не отходил от меня ни на шаг с того самого момента, как мы встретились в аэропорту и он узнал эти мрачные новости.

Если бы этого и не случилось, то что-нибудь в таком же роде все равно бы произошло. Нечего сказать, оригинальное знакомство с семьей Саммерсов или с тем, что от нее осталось. Родительница скончалась, Клара в полуобмороке, а родитель, под предлогом того, что опаздывает на самолет, даже не задержался, чтобы обменяться с Ави парой слов.

Ави старался не подавать вида, какое все это произвело на него впечатление, однако достаточно было взглянуть ему в глаза, чтобы все понять. Его чувства, по-видимому, были самыми противоречивыми: от печали – до удивления и от недоумения – до возмущения. Однако держал он себя безукоризненно корректно, независимо от того, кто и с какого рода соболезнованиями к нему подходил. И только когда подошел Эрик Орнстайн и я сделалась ни жива ни мертва от страха, Ави в конце концов вышел из себя.

С тех пор как я его видела в последний раз, Эрик почти не изменился. Разве что изрядно пополнел. А видела я его семь лет тому назад в офисе у его адвоката. Я инстинктивно прижалась ближе к Ави и потрясла потную руку Эрика.

– Мэгги, – сказал он с неловкой улыбкой, – я столько лет мечтал с тобой повидаться, и вот по какому печальному поводу это случилось.

Возникла неловкая пауза. Эрик смотрел на Ави и, очевидно, ждал, что его представят.

– Эрик, – сказала я через несколько секунд, – это Ави Герцог.

Можно было подумать, что он увидел перед собой инопланетянина.

– Так, значит, вы тот самый израильский генерал, – сказал Эрик, пожимая ему руку.

Ави вежливо улыбнулся.

– Совершенно верно. А вы, должно быть, первый супруг Мэгги.

Эрик слегка покраснел.

– Мы подумываем о том, чтобы провести пару недель в кибуце. Как там теперь?

Ави ни на мгновение не замешкался с ответом.

– Похоже на летний лагерь, на который вот-вот обрушится Божий гнев.

– Забавно. Я всегда хотел поехать с Мэгги в Израиль, но она всегда отказывалась, теперь же это слишком поздно, – прибавил он поспешно.

– Прими мои поздравления, Эрик. Я слышала, что у тебя родился еще один ребенок, – сказала я, пытаясь переменить тему разговора.

Его лицо расплылось в гордой улыбке, и он полез во внутренний карман за фотографиями.

– Вот он. Здесь ему от роду всего пятнадцать минут. Его только что немного выкупали.

Это был не мой ребенок. И нельзя сказать, что я сколько-нибудь в этом раскаивалась… Но почему же тогда у меня на глазах появились слезы? Какое-то другое чувство захлестнуло меня. Может быть, потому что он был теперь счастлив, а у меня был Ави. Что-то вроде сожаления о впустую потраченных годах жизни. Каждый из нас мог бы потратить их с гораздо большей пользой для себя.

– Он просто чудо, – сказала я, протягивая фотографии Ави.

Ави был само обаяние.

– Вы счастливый мужчина, – сказал он Эрику.

В этот самый момент к нам подгребла Рона, которая с полным правом собственницы взяла Эрика под руку и уставилась на меня. У нее были такие же длиннющие и кроваво-красные ногти. Однако ее волосы были подстрижены так коротко, что голова стала похожа на треугольную грушу. Она была так же самоуверенна, как и тогда, когда еще не была его женой. И все же что-то в ней переменилось. И не в лучшую сторону. Она совершенно утратила ту каплю беззащитности и уязвимости, которая делала ее хрупкой женщиной. Теперь она добилась всего, чего хотела, и заметно потяжелела. Если бы она хотя бы на секунду представила себе, до какой степени мне бы не хотелось повернуть все к прежнему, ей не пришлось бы тратить столько энергии, чтобы обжигать меня взглядом.

– Здравствуйте, Рона, – тихо сказала я. – Спасибо, что пришли.

Кажется, она сочла мои слова враждебными. А может, чувствовала себя до того неуютно, что не знала, что ответить. Как бы там ни было, она стала закипать, когда Эрик взял меня за руку.

79
{"b":"108899","o":1}