Литмир - Электронная Библиотека

ГЛАВА 14

Мариза Пароли традиционно присутствовала на показах мод в Париже. Ее всегда усаживали на позолоченный стул где-нибудь в первых рядах, чтобы ее хорошо видели фотографы, а затем ее всегда лично целовал Ив или Карл, или Маркс, и она всегда в каждом из этих домов делала заказ. В этом году с ней поехала ее молодая кузина Рената, и это привлекало к ней еще большее внимание, поскольку Рената была одной из тех немногих, кто мог тратить большие деньги. Разумеется, у Ренаты были немалые деньги, и она впервые решила потратить значительную сумму на закупку коллекции одежды – Мариза, разумеется, могла помочь ей сделать это надлежащим образом. И это действительно интересное занятие, даже на демонстрации моделей Мицоко, хотя ей не понравились его бесформенные вещи, в которых суровые манекенщицы вышагивали, как на похоронах, сплошные серо-черные тона, без единого яркого мазка, чтобы хоть как-то оживить туалет. Мариза вздрогнула, вспомнив это шоу – ей как итальянке было совершенно непонятно, какая женщина захочет спрятать свои формы под мешковатой одеждой, да еще в таких серых, скучных тонах.

Они завтракали с Ренатой в своем люксе в Бристоле, пили кофе и просматривали утренние газеты, чтобы найти снимки показа Мицоко, происходившего накануне, а также читали всевозможные светские новости о знакомых или известных людях и событиях. Первой заметку о показе Парис заметила Рената – это был всего лишь небольшой абзац, помещенный где-то в углу страницы.

– Должно быть, это сестра Индии, которая работает у Фабрицио! – воскликнула она.

– Что это? – Мариза взяла газету и прочитала коротенький некролог, посвященный показу Парис, на который никто не пришел.

Это была заметка, написанная скандально известным репортером:

«Вчера Голливуд сделал попытку потеснить мастеров кутюрье высокой моды, когда Парис Хавен, дочь покойной Дженни Хавен, известной своими похождениями, показала в Богом забытой гостинице «Отель де Ль'Абэ» свою коллекцию ровно в тот самый день и час, когда демонстрировал свои фантастические модели Мицоко.

Бедняжка Парис! – ее коллекция, не получившая ни зрителей, ни аплодисментов, пошла ко дну, как брошенный в Сену камень. Ее мамочке следовало бы в свое время посоветовать ей не пытаться соревноваться с гигантами, не проверив все сроки… и, возможно, ей бы стоило вложить побольше мамочкиных миллионов в шампанское и гостиницу более высокого качества…»

На фотографии под текстом была изображена Парис, с надменным видом смотревшая в объектив с подиума.

Рената, хотя и не была красавицей, однако же обладала достаточной привлекательностью, которую ее семейство могло для нее обеспечить. У нее был маленький и хорошенький новый носик, в тринадцать лет заменивший длинный, доставшийся от отца; с четырнадцати она сидела на суровейшей диете, чтобы не дать возможности проявиться семейной склонности к полноте, лучшие парикмахеры и визажисты занимались ею, пока она не стала считаться самой ухоженной и холеной женщиной Италии. Это требовало немало сил и средств. Она внимательно рассматривала фотографию Парис.

– Действительно, очень красива, – заметила она. Рената добрая девушка, но ее стремление всюду быть объективной иногда раздражало Маризу.

– Да, пожалуй. – Она пожала плечами. – Во всяком случае, лучше, чем ее сестра.

И чего Мариза такая вредная, подумала Рената. Она вечно на кого-нибудь злится, никто никогда не может ей угодить.

– Ты имеешь в виду Индию? Но она тоже очень хороша, Мариза. Я всегда удивлялась, как это ты не боишься, что Фабрицио так много времени проводит с ней… то есть, я хотела сказать, тебе не приходило в голову – ну просто так… что она может показаться Фабрицио привлекательной?

– Фабрицио и Индия?! Рената, милая, не говори глупостей. Ну если бы ты сказала Люсиана или Грацеллия… Фабрицио знаком со многими по-настоящему интересными и умными женщинами. Что может его связывать с такими девицами, как Индия Хавен?

– Она молода. Примерно, моя ровесница? – Рената заметила, что при этих словах лицо Маризы приобрело жесткое выражение. Очевидно, та уловила здесь намек на свой возраст, и девушка поспешно добавила: – То есть, я хотела сказать, что эти молодые американки всегда такие энергичные, полные сил. Просто не могу представить, чтобы Индия слонялась без дела, как я, например, и ждала, чтобы что-нибудь интересное произошло в ее жизни. И ты не можешь не признать, что у нее потрясающая фигура, посмотри на нее с точки зрения мужчины, а не специалиста по модной одежде.

– Ты говоришь ерунду, Рената. Фабрицио в этом плане абсолютно к ней равнодушен. Он говорит, что она прекрасно справляется с работой, очевидно, у нее есть определенные способности. Во всяком случае, Индия явно интересовалась Альдо Монтефьоре. Я – разумеется, ради тебя – положила этому конец! Нет, я абсолютно убеждена, что ты в этом отношении ошибаешься.

Рената бросила на свою старшую двоюродную сестру лукавый взгляд. Мариза была женщиной проницательной, но она была слишком поглощена своей собственной персоной и своей внешностью. Она попросту не замечала людей не ее круга, в отличие от мужчин вроде ее мужа. А Фабрицио Пароли – интересный, темпераментный неаполитанец, собственными силами добившийся своего настоящего положения. Индия Хавен была как раз такой девушкой, которая и могла разрушить этот брак. Было забавно поддразнивать самодовольную и самоуверенную Маризу.

– А Фабрицио действительно никогда тебе не изменял? – с ехидной улыбочкой спросила Рената.

– Ну, разумеется, нет! Почему ты вдруг решила спросить?

– Ну, просто, если это действительно так, то он единственный из всех знакомых мне супругов, который остается верен своей жене.

– Рената, ты ничего в этом не смыслишь. Когда я выдам тебя замуж за Альдо Монтефьоре, ты узнаешь, о чем я говорю. Женщина всегда догадается, если муж ей изменяет, уж можешь мне поверить, – голос Маризы звучал доверительно, но она уже отвернулась от собеседницы и опять погрузилась в чтение газет.

Рената с улыбкой допивала кофе. Интересно, удалось ей хоть немного вывести из себя толстокожую Маризу, показать ей, что земля вращается не только ради ее благополучия? Она не знала, есть ли что-нибудь в действительности между Индией и Фабрицио, но это ее и не волновало, ей хотелось подразнить Маризу. Она, по ее мнению, сумела забросить в ее душу семена сомнения, и, причем, весьма успешно. Интересно, что Мариза станет теперь делать?

Частный детектив Марио Томазетти обставил свой шикарный кабинет за счет человеческих пороков. Вернее, незаконных страстей. Марио очень любил эту броскую роскошь – мягкие пушистые ковры ярких расцветок, хрустальные светильники, красные кожаные кресла, низкие и глубокие, и свое собственное вращающееся кресло, обитое темно-зеленой замшей.

– Это похоже на светофор, – обычно говорил он клиентам, – красный, чтобы вас остановить, а зеленый, чтобы мне двигаться. – Его любимым предметом здесь был дубовый стол тринадцатого века для сбора податей с отверстием с одного края, куда в старинные времена крепостные бросали деньги для своего хозяина или соверена. Марио нравилось, когда его клиенты опускали туда чеки—деньги он, разумеется, брал вперед, и его секретарша вечером вынимала их оттуда.

Стилем его деятельности, если даже не характера, была осмотрительность и конфиденциальность, а окружавшая его роскошь давала клиентам понять, что услуги Марио Томазетти стоят недешево. И все равно у него клиентов было больше, чем достаточно для него и его тридцати сотрудников. И, глядя на лицо Маризы Пароли с плотно сжатыми губами, он еще раз убедился, что страсти стоят очень и очень дорого, особенно если иметь еще и побочный заработок, как у него.

– Вот фотография. – Мариза осторожно положила на стол снимок Индии. – А это – мой муж.

Марио на секунду позволил себе бросить на снимки беглый взгляд, однако не сделал ни малейшей попытки взять их. Мариза неуверенно посмотрела на него. Разве ему не требуется их как следует изучить? Задать ей какие-нибудь вопросы?

50
{"b":"108747","o":1}