– Только не кипятись. Спокойно, понял?! – Анечка открыла дверь и первая вышла на шоссе.

Коля отер со лба пот, посидел минутку, открыл дверь и тоже вышел. Движение рассосалось. Шоссе опустело.

Коля наказал нью-джерсийского крестьянина. Сзади замер небольшой грузовичок с открытым кузовом. Ближайший фонарь освещал ветровое стекло. Водитель что-то искал в бардачке. Задний бампер «Шевроле» вмялся, крышка багажника погнулась, по заднему стеклу шла трещина.

Анечка молча осматривала разбитый зад автомобиля.

– Сам не расшибся? – спросила.

– Идем в машину, промокнем.

Полиция прибыла в сопровождении «скорой помощи». Из-за дождя со снегом инспектора спешили. Взяв у Коли права, инспектор приказал опустить стекла «Шевроле», быстренько записал имена пассажиров. Девица назвала имя и адрес подружки Едлина Риты. Альберт записался в протокол, как Едлин. Полицейский отошел к коллеге, разбиравшемуся с грузовичком. Затем оба сели в линейный автомобиль писать протокол.

– Фраера Едлина жадность погубит, – сказал Коля Альберту.

– Не мое дело. Так договаривались.

Последствия аварии привели Гиви в восторг.

– Не надо ничего самим добивать! – радостно сообщил он.

Гиви погнал автомобиль на оценку ущерба. Едлин повел Колю, Анечку и Риту в «Реабилитационный центр».

– Адрес «Центра» вы по радио сегодня услышали, – инструктировал он Колину «команду». – Я рекламу дал. Все нормально идет!

Коля остановился.

– Вы идите. Я не пойду, – сказал твердо.

– Зря, – покачал головой Едлин.

– У меня времени нет на «лечение» ходить. Ничего у меня не найдут. Ломаться опять… Я с «сердцем» однажды наломался.

– Ну, гляди. Рассчитаемся на днях.

Анечка подскочила к Коле и зашептала на ухо:

– Я так перенервничала. Подожди меня. К тебе поедем. Лети все в тар-та-ра-ры.

– Новенькая стала, – говорил Гиви, поглаживая свежую краску на «Шевроле». – Твердо решил ехать?

Поздним вечером они прощались у Колиного дома.

– Двинусь, Гиви. В Нью-Йорке неуютно чувствую. Не удержался, к «Салону» ходил, как вор прятался, чтоб на нее поглазеть.

– Тебе надо как-то переломить себя, Коль. Забыть ее. Что теперь сделаешь? Есть другие женщины.

Коля посмотрел на него, как загнанный зверь.

– Не могу. Пытался. Первый раз у меня, чтоб я о бабе жалел. Не получается.

– Тогда поезжай. Лучший доктор, как говорят, – время и расстояние. Если мою бывшую суку встретишь, скажи, что я о ней думаю.

– Выскажу, не беспокойся.

– Там не напрягайся сильно. Бизнес развернулся, дорогой! Я по автомастерской сужу. Жди в новому году на счету первую сумму. Мы, глядишь, через год вложения вернем и заработаем.

– Хорошо бы.

Они обнялись. Гиви сел в «Конкорд», Коля – в «Шевроле», и обе автомашины покинули улочку в разных направлениях.

В городке Эль-Порто Коля застал шефа страховой компании Кимбла в офисе за столом с голубоглазой женщиной. Она выглядела на много лет старше хозяина кабинета. Женщина живо улыбалась и выкладывала на стол коробочки с домашним печеньем.

– Ешь с чаем. Овсянка для желудка – профилактика, – щебетала она, глядя на него влюбленными глазами.

– Спасибо, – благодарил Кимбл и оглядывался, чувствуя неловкость.

Она опустошила баульчик, поднялась. Он вышел проводить. Сквозь полупрозрачное стекло двери было видно, как она, прежде чем уйти, чмокнула Кимбла в щечку.

– Мамулька? – спросил Коля, подмигнув, когда Кимбл вернулся.

– Мамулька, мамулька, – механически повторил он. Не ответил, задумался, посмотрел на Колю, на стол у окна.

– Прибыл, мистер Кимбл! – Мавроди решил, что взял слишком фамильярный тон, и перешел на достаточно официальный. – Как договаривались, в ваше распоряжение.

– Тебе придется потратить пару месяцев на получение лицензии. Поработаешь пока моим помощником. Вот твой стол. Выделю тебе пособие. Называй меня попросту Уоррен. Мне твою фамилию не выговорить. Едем, устрою на жилье.

– Давай перекусим, я с дороги, – Коля увидел на столе меню с иероглифом. Открыл. – Ударим-ка мы по омарам! – воскликнул он. – Или нет. Долго копаться. Рыба на гриле…

Кимбл забрал меню:

– Разреши, я лучше сделаю.

Он набрал номер и заказал курицу с рисом и кофе с пончиком.

Вечером они сели в машину, двинулись по улице.

– Ты женат? – спросил Кимбл.

– Нет.

– Любишь женщин?

– Ничего себе вопросик от босса! Почему спрашиваешь?

– С детства их ненавижу! – сказал Кимбл и рассмеялся. – В ситуацию попал – и смех и грех. В доме, куда мы направляемся, сестры живут. Похожи друг на друга, как доллары. Предков когда-то к вам, в Россию, переместили из Испании. Родственники нашлись через тридцать лет. Младшая в гости прилетела. Далее – деликатный вопрос. – Кимбл замялся. – Короче, я в ней заинтересован.

– А я при чем?

– Она из Белоруссии, первый раз в Америку прилетела. Языка не знает, мне нужна помощь.

– Серьезное дело. Надо куда-то приглашать, развлекать девушку. Что тут у вас интересного? Где любишь проводить время?

– На нудистский пляж хожу. Весной и летом такие композиции посмотришь!

Коля развеселился.

– С такого начинать с белорусской нельзя. Она в жизни ничего подобного не видела. Можно перепугать. Я лично за свою натуру боюсь. Мы в юности женщин в бане в бинокль рассматривали. Я реагирую определенным местом. Вдруг! Чем тут прикроешься? Не ходить же с кепкой в руках! – Он подмигнул и спросил: – Объект у тебя контактный? У нас бывает такая глушь, что на вороном коне не подъедешь.

– Тот самый вариант. Стал в танце прижимать, руками уперлась. Ну так поможешь?

– В постельку вас уложить? Я многих английских междометий не знаю, учти. По-русски «о!», по-английски «вау!» – весь мой запас. Других не употребляй, Уоррен, не переведу.

Кимбл рассмеялся.

– Отличный ты парень. Я точно угадал. – Он посмотрел на улицу. – Сейчас направо. В самом конце большой старинный дом. Старшая от мужа в наследство получила. Приехали.

– Ты меня по женскому вопросу помощником устроил? – спросил Коля улыбаясь.

Кимбл посмотрел на него серьезно:

– В будущем разговор. – Он заволновался, как юноша, снял очки, убрал в карман, причесал рукой ежик на голове, вылез из машины. – Представлю тебя Флоре, хозяйке. Я заезжал сегодня насчет тебя. Пока она будет показывать апартаменты, намекни, что я, твой друг, – под большим впечатлением от Клавдии. Закинь первую удочку. Посмотри на реакцию сестры.

– Так сразу! Дай оглядеться. Куда ты гонишь? Совсем невтерпеж?

– Ну, посмотри по обстоятельствам, как получится.

…Незапертая дверь впустила их в просторную гостиную с широкими окнами. В кресле у камина сидел мужчина, смотрел телевизор. По бокам кресла, на полу, стояли пластиковые пакеты с продуктами. В глубине, в арочном проеме, у кухонной стойки женщина в джинсовой юбке и синей кофточке гремела кастрюлькой.

– Хелло всем! – крикнул Кимбл. – Фло! Покажи, где расположиться. Мой протеже приехал. Ник, пройди к хозяйке. Хай, Билл! – Кимбл направился к камину, сел в кресло.

Коля прошел в кухню.

Светловолосая женщина повернулась навстречу.

– Что Уоррен хочет? – спросила она по-русски, посмотрела на него.

– Кимбл говорил с вами насчет жилья, – ответил по-русски Коля.

– А! Слава Богу, один русский появился. – Она улыбнулась карими глазами. – Пойдемте, пойдемте.

Поднимаясь на второй этаж, Коля изучал ее профиль. Ничего испанского он не определил, кроме разве легкой горбинки изящного носика. Прямые волосы, расчесанные на прямой пробор, были собраны сзади в узел. Она покосилась взглядом и открыла дверь в светлую комнату.

– Ванная и туалет рядом. Как вас?..

– Попросту – Коля. – Он споткнулся о ковер и чуть не упал.

– Как сюда переехали, я тоже о ковры спотыкалась, – улыбнулась женщина. Она поправила складку постели, вытащила из ящика полотенца, понесла в ванную. – Почему вы меня рассматриваете? – спросила белоруска, не поворачиваясь. – Мне не по себе.