Коля вышел из дома, сел к Едлину в «Мерседес». Гиви с фотографом притаились поодаль в «Конкорде».

– Привезешь из Москвы возврат, расписку верну, – сказал Мавроди, передавая Едлину пакет с деньгами.

Подъехали к медицинскому офису. Коля остался на улице, сел на ступеньки. Едлин ушел за товаром. «Конкорд» развернулся и встал на противоположной стороне улицы с приспущенным задним стеклом. Едлин вышел с двумя коробками, перевязанными бинтом.

– Идем в машину, – сказал на ходу. – Посмотришь и посчитаешь, как договорились.

Коля поднялся со ступеньки, сделал шаг и неожиданно вскрикнул, схватился за коленку, сел и застонал.

– Что? – Едлин обернулся.

– Коленка. Давно такого не было, со времен соревнований. Помоги встать. – Встать не получилось. Коля принялся «ломать комедию», как выразился Гиви, и от усердия натурально побледнел. – Ладно, ты иди, верю, – сказал он Едлину. – Меня приятель ждет. Сейчас позвоню, он заберет. – Достал «мобильник», набрал номер. – Или… Подожди. Достань одну упаковку, посмотрю, не фуфло ли тебе всучили!

Едлин огляделся по сторонам. Улочка была пустынной.

– Какое фуфло! – возмутился он, раздирая угол коробки.

Коля набрал на мобильнике номер, сказал в трубку:

– К тебе ехал. Сустав прихватило. Подъезжай, заберешь меня. Я на Двадцать шестой стрит.

Едлин протянул баночку. Коля отключил связь, поднял баночку, посмотрел на просвет, затем, морщась, открутил крышку, высыпал горсть голубых ромбиков с буковками.

– Все в порядке! Поезжай, Едлин, по рукам.

– Могу домой подбросить, – предложил тот.

– Не надо. Приятель минут через пятнадцать будет. Мне надо спокойно посидеть.

Над Брайтоном гремели репродукторы. Рекламные шоу газет и телевидения завлекали народ на подписку. Трепыхались цветные тенты палаток. С грузовика выступала музыкальная группа. Развернулась традиционная августовская ярмарка.

Коля озабоченно шел мимо, не обращая ни на что внимания. У дома стояла «скорая помощь». Из подъезда выкатили носилки на колесиках. Бледный журналист Раневский старался улыбаться. Увидев Колю, пошутил:

– Уходя, он не потерял надежду. Она осталась жить!

В квартире испуганный повар Юра ходил между комнатами.

– «Скорую» пришлось вызывать, – сказал он, вытирая платочком пот.

– Что случилось? Я никогда не слышал, чтоб он на здоровье жаловался.

– У него аритмия. А тут…

– Что?

– Едлин прилетел без денег. Стал объяснять, будто по банку идут. Человек занервничал, начал кричать. Я просил Едлина пока уйти. Едлин ушел, старик на кресло повалился.

Коля сел.

– По какому банку?! Слушай, я от простоты обмана обалдеваю.

– Погоди уж так. Может, разберетесь.

– Только и остается.

Коля схватил было телефон, но вспомнил, что Гиви он проводил за деньгами в Сан-Франциско к Адаму. Портить ему там настроение не хотелось. Посмотрел на трубку, положил назад, задумался.

На другой день Коля вошел в отделение банка, поискал кого-то глазами. Не найдя, направился к свободному от клиентов окошку.

– Извиняюсь, мисс. У вас русский менеджер, мистер Зайонц, работал. Работает еще?

– Странный Макс! – воскликнула кассирша. – В отдел корпораций идите. Откроете ту стеклянную дверь, справа за столом увидите. К нему бывшая жена пришла.

– Спасибо! Почему странный?

– В шутку зовем. Он – бывший программист. Задумается и не отвечает, когда спрашиваешь. Толкнуть надо. – Она рассмеялась. – Шучу.

Коля открыл указанную дверь. За столом сидел круглолицый молодой толстячок в очках. В кресле напротив Коля сначала увидел длинные, выставленные вперед для обзора женские ноги. Над невзрачным личиком вздымалась копна красных волос. Хозяйка ног и красных волос перебирала странички бумаг и подавала по одной на подпись. Зайонц подписывал и возвращал. Подписав последнюю, он обернулся.

– Вы ко мне? Проходите! – И повернулся к бывшей. – Майка, все. Привет «Робертино Лоретти». У меня работа.

Красная голова кивнула, состроила гримасу презрения, защелкнула бесформенную «дизайн-сумку», поднялась. Прожигая Колю оценивающим взглядом, она прошла мимо, демонстрируя «вызывающую» независимость.

– Макс, извините, возможно, вы помните меня: я открывал у вас счет в прошлом году. Был ваш, можно сказать, постоянный клиент…

– Я вас прекрасно помню, мистер Мавроди.

Беспокойство кольнуло Колю в живот. Внутри что-то передернулось, но он виду не подал.

– Счет пустует, набегает минус. Хотите закрыть? – спросил Макс, убирая бумаги.

– Закрою, возможно. Минус я выплачу. – Коля сделал паузу. Лицо напрягла кисло-сладкая гримаса просителя. – Хотел вас попросить, в порядке исключения, проверить личность по финансовой части. Попал в историю.

– Что случилось?

– Деньги я одолжил, идиот!

Кожа на лбу Зайонца собралась в складки, он обежал глазами помещение.

– Один раз сделаю, Николай. Рискую потерять работу. Никаких ссылок на меня! О’кей?

Он нехотя записал фамилию «личности», вызвал по компьютеру Кредитное бюро и выдал устную справку:

– Мистер Едлин, неработающий резидент Бруклина, недвижимостью не обладает, ценного имущества не имеет, счет в банке закрыт. Долг по кредитным карточкам – двадцать одна тысяча.

– Спасибо, Макс. Я ваш должник.

– Чем ты занимаешься, Николай?

– Бизнес делаю, как и все. В основном обслуживаю население.

– Почему деньги не поступают? Извини, что спрашиваю.

– Время неудачное, – соврал Коля.

Зайонц посмотрел на него, прищурившись.

– Судя по всему, наличку собираешь. – Он понимающе оскалился. – Не переживай, я не стукач.

Коля сделал «наивные» глаза.

– Будут трудности, заходи. Обсудим кое-что. Приходи. Чем могу, помогу. Есть и предложения, – сказал он как бы между прочим.

– Спасибо, Макс.

Поздним вечером Коля подъехал к аэропорту. Из Сан-Франциско Гиви прилетел вместе с Евой. Оба были оживлены и, казалось, связаны взаимным интересом. Коля внимательно наблюдал за Евой в зеркало заднего вида, стараясь понять, насколько верна его первая оценка.

– Адам сожалел, что тебя не было, – двусмысленно сострил Гиви. – Произвел ты на него впечатление. – Настроение у него было явно на подъеме. – Принял отлично, – продолжал Гиви уже серьезно, – заработали больше, чем надеялись, но… по всем местам прибыль пошла на убыль, наелся народ. Всплеснулось вроде бы дело, когда банки зашевелились, и снова вниз.

– По системе, по которой работаем, принято запустить утку, – сказала Ева с улыбкой.

– Ты думаешь, с банками утка была? – удивился Гиви.

– Утка, не утка, но банки шевелятся деньгами, а не обещаниями. В любом случае ход был правильный. Но на дальнейший доход рассчитывать пока не приходится. Будем сворачиваться.

Еву довезли к дому. Гиви ушел вместе с ней и некоторое время отсутствовал. Коля заскучал. Стоять на ночной безлюдной улице с крупными деньгами было неуютно.

Гиви вернулся оживленный. Они двинулись в путь.

– Чего ты не контактный какой-то? – спросил Гиви весело.

– Позавчера беда стряслась.

– Что такое?

– Едлин, которого фотографировали, – напомнил Коля, – деньги не привез. Старик, сосед, из-за него с инфарктом загремел.

Гиви с досадой хлопнул ладонью по панели автомобиля.

– Херней занимаемся, едрена вошь! Он потому легко дал расписку, что от нее толку мало – по суду ничего не получишь. Мальчик, видно, каталой промышляет.

– Как это?

– Есть такие специалисты. Узнают, у кого есть деньги, малые или большие – не важно. Увлекают халявным заработком. У них и юристы, и финансовые компании «солидные» под рукой, которым они отстегивают. Потом начинают «катать», тянуть время, чтобы измотать простака. Многие просто машут рукой.

– Он мне юриста и рекомендовал.

– Твою мать! Что ж ты не сказал!? Сейчас бы не было канители. А теперь надо бригаду нанимать, так не получим ничего назад.