В заключение стоит заметить, что с панской Польшей воевала не одна Германия. 3 сентября войну Польше объявила Словакия. 27 августа генерал фон Бон доложил начальнику генерального штаба Гальдеру о сосредоточении литовских войск на польской границе. Гальдер ответил: «Это сделано отнюдь не против нас». В свою очередь, Польша выставила завесу из двух дивизий на литовской границе. Однако вторжению литовских войск в Польшу помешал энергичный дипломатический демарш Москвы.

«Миролюбивая» Польша так допекла всех соседей, что желающих бить наглых и чванливых панов оказалось более чем достаточно.

1 сентября 1939 г. в Англии, Франции и Бельгии была объявлена мобилизация. Вечером 1 сентября послы Англии и Франции Гендерсон и Кулондр вручили министру иностранных дел Германии две одинаковые ноты. В них содержалось требование отвода немецких войск с польской территории. В случае отказа правительства Англии и Франции предупреждали, что немедленно приступят к выполнению своих обязательств по отношению к Польше.

2 сентября Гендерсону было поручено вторично потребовать от Гитлера прекращения военных действий. Выступив в тот же день в палате лордов, Галифакс информировал ее об отсутствии ответа от Гитлера и о критическом положении, которое создается для Англии и Франции.

3 сентября утром Кулондр получил от своего правительства директиву потребовать немедленного ответа на французскую ноту от 1 сентября. Если последует отрицательный ответ, затребовать для посольства паспорта. Риббентроп заявил Кулондру, что, по сообщению Муссолини, предполагаемая конференция держав сорвалась «вследствие неуступчивости английского правительства». Если Франция вмешается в польско-германский конфликт, это явится «агрессией с ее стороны». Кулондр затребовал паспорта. В 12 ч. 40 мин. дипломатические отношения между Францией и Германией были прерваны. В 11 часов утра того же 3 сентября Галифакс вызвал германского поверенного в делах в Лондоне и сообщил ему, что Великобритания находится в состоянии войны с Германией. Австралия и Новая Зеландия присоединились к Англии и объявили, что и они находятся с Германией в состоянии войны.

Таким образом, Англия и Франция 3 сентября превратили локальный германо-польский конфликт в мировую войну.

«Палата общин, – заметил английский историк Тэйлор, – силой навязала войну колебавшемуся английскому правительству». В тот же день в 17 часов объявила войну и Франция.

Замечу, что англичане и французы могли в первый же день войны начать с воздуха разрушение германских промышленных центров. К началу войны англичане имели в метрополии 1476 боевых самолетов и еще 435 самолетов в колониях. И это не считая морской авиации сухопутного базирования. На шести английских авианосцах базировался 221 самолет.

В английской бомбардировочной авиации были подготовлены к боевым действиям 55 эскадрилий (480 бомбардировщиков) и еще 33 эскадрильи находились в резерве.

Франция располагала почти четырьмя тысячами самолетов. В 100-километровой зоне вдоль французской границы находились десятки германских крупных промышленных центров: Дуйсбург, Эссен, Вупперталь, Кельн, Бонн, Дюссельдорф и др. По этим целям с приграничных фронтовых аэродромов могли действовать с полной боевой нагрузкой даже легкие одномоторные бомбардировщики, совершая по два-три вылета в день. А истребители союзников на всем маршруте могли прикрывать действия своих бомбардировщиков.

Англия и Франция к августу 1939 г. имели 57 дивизий и 21 бригаду против 51 дивизии и 3 бригад у немцев, при том что большая часть германских дивизий была брошена против Польши.

Однако после формального объявления войны на французско-германской границе ничего не изменилось. Немцы продолжали возводить укрепления, а французские солдаты передовых частей, которым было запрещено заряжать оружие боевыми патронами, спокойно глазели на германскую территорию. У Саарбрюккена французы вывесили огромный плакат: «Мы не произведем первого выстрела в этой войне!» На многих участках границы французские и немецкие военнослужащие обменивались визитами, продовольствием и спиртными напитками.

Позже германский генерал А. Йодль писал: «Мы никогда, ни в 1938-м, ни в 1939 г., не были, собственно, в состоянии выдержать концентрированный удар всех этих стран. И если мы еще в 1939 г. не потерпели поражения, то это только потому, что примерно 110 французских и английских дивизий, стоявших во время нашей войны с Польшей на Западе против 23 германских дивизий, оставались совершенно бездеятельными». Это подтвердил и генерал Б. Мюллер-Гиллебранд: «Западные державы в результате своей крайней медлительности упустили легкую победу. Она досталась бы им легко, потому что наряду с прочими недостатками германской сухопутной армии военного времени и довольно слабым военным потенциалом… запасы боеприпасов в сентябре 1939 г. были столь незначительны, что через самое короткое время продолжение войны для Германии стало бы невозможным».

Замечу, что к августу 1939 г. политическое положение Гитлера не было столь прочно, как в августе 1940 г., после многочисленных побед германского оружия. Генералы вермахта были недовольны фюрером, и в случае решительного наступления союзников на западе и массированных бомбардировок германских городов генералы вполне могли устроить путч и уничтожить Гитлера.

Однако союзники и пальцем не пошевелили, чтобы помочь Польше. Ни одна дивизия союзников не перешла в наступление на западе, и ни одна бомба не упала на германские города. Союзная авиация ограничилась разбрасыванием листовок над Германией. Позже эти действия английские и французские историки справедливо окрестят «странной войной». Вот на море, правда, английские моряки занялись любимым со времен сэра Френсиса Дрейка делом – каперством. Они с удовольствием захватывали во всех районах Мирового океана германские суда. Дело это, кстати, очень прибыльное – потерь никаких, а деньги большие.

В свою очередь, германские «карманные» линкоры «Дойчланд» и «Шпее» вышли в море 21 и 24 августа соответственно и начали топить британские суда в Атлантике. «Шпее» потопил девять торговых судов, но 12 декабря получил тяжелые повреждения в бою с британской эскадрой, после чего был затоплен экипажем в устье реки Ла-Платы (Аргентина). «Дойчланд» потопил только два судна и 15 октября вернулся в Вильгельмсхафен.

3 сентября германская подводная лодка U-30 потопила британский пароход «Атенил», начав тем самым подводную борьбу. Однако у немцев подводных лодок, имевших возможность действовать в Атлантике, было всего два десятка, и их массовое строительство развернулось уже в ходе войны.

Еще одним подтверждением того, что Гитлер не планировал войну с западными державами осенью – зимой 1939–1940 гг., служит отсутствие в германском флоте вспомогательных крейсеров. Вспомогательные крейсера (рейдеры) – это торговые суда, вооруженные пушками и предназначенные для нарушения судоходства противника в отдаленных районах Мирового океана. О них можно сказать коротко: «Дешево и сердито». Действительно, на переоборудование таких крейсеров ушли небольшие суммы, а старые 15-см пушки были взяты со складов, где они хранились после сдачи на лом кайзеровского флота.

Два-три десятка таких крейсеров могли навести ужас на союзников. Но переоборудование их началось лишь в октябре 1939 г., и первые рейдеры вышли в море лишь в марте-апреле 1940 г., когда англичане уже наладили систему конвоев, воздушного патрулирования океанских просторов и т. п.

28 сентября 1939 г. в Москве был подписан «Германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией».

Там говорилось: «Правительство СССР и Германское Правительство после распада бывшего Польского государства рассматривают исключительно как свою задачу восстановить мир и порядок на этой территории и обеспечить народам, живущим там, мирное существование, соответствующее их национальным особенностям»[139].