Фон Фелькерзам жестом предложил Олесе, Димону и Вальке пройти на скамейку около курилки, где никого не было. Дождавшись, пока они рассядутся, не спуская с него глаз, немец оперся руками на ограждение курилки, пошатал его, словно примериваясь сорвать и заговорил:

- Честно сказать, я боюсь,что мой соперник меня опередит. Он ищет уже давно, "чёрные следопыты" хорошо знают местность… Кроме того, он серб.

- Ну и что? - зло спросил Димон.

- Ничего… В Белоруссии многие люди сочувствуют сербам. Я думаю, он будет бить именно на это, чтобы организовать вывоз оружия. представит дело наоборот - будто он и есть человек, которому поручено уничтожить склад. Возможно даже - покажет рекомендации от правительства Югославии… Теперь всё решает время - а у него огромная фора. Я очень боюсь опоздать, ребята, очень…

- Потому что вам влетит? - усмехнулся Димон. Немец покачал головой:

- Потому что я видел то, что видел ты, - спокойно и грустно сказал он. - И я все силы положу на то, чтобы если не прекратить, то хотя бы уменьшить масштабы кровопролития… Чтобы выполнить задание - я не пожалею ничего. Даже своей жизни.

Он сказал это так просто и искренне, что Валька вдруг ощутил какое-то пощипыванье в носу и потупился, заметив, что Олеся часто моргает, глядя в сторону. Димон покусывал щёку изнутри, потом спросил хмуро:

- Вы ТАМ были? Да?

- Да, - сразу ответил фон Фелькерзам. - На ТОЙ стороне. На враждебной тебе стороне, парень. И я стрелял в тех, кто стал твоими друзьями. А ты, наверное - в моих друзей. Поверь, у отрицательных героев тоже есть друзья. Настоящие. И больно, когда их убивают…

Вальке на секунду показалось, что Димон сейчас расскажет про убитого им немца-инструктора. Но Димон молчал, и фон Фелькерзам сам продолжал говорить:

- Но иногда случается так,что вчерашние враги становятся друзьями.

Или, по крайней мере, союзниками. Я предлагаю вам союз. В течение двух или трёх дней пограничники выдворят с этой территории всех кладбищенских гиен, и поиски под охраной военных начнёт отряд "Звязда". Но я опасаюсь, что нас всё-таки опередят, поэтому хочу просить вас присоединиться к поискам.По себе знаю это - подростки любопытны и нетривиально мыслят. Может быть, вам повезёт. Только об одном прошу - если вам удастся что-то обнаружить, то не хватайтесь за эту находку обеими руками. Их может оторвать… Достаточно сообщить мне или вашим родителям. Если вы мне не пообещаете этого твёрдо - я сам с ними поговорю и здорово ограничу вашу свободу.

- Неплохое сотрудничество!!! - возмутилась Олеся.

Фон Фелькерзам невозмутимо ответил:

- У нас, немцев, есть пословица, которая на ваш язык переводится так: "Или ты будешь мне хорошим другом, или я снесу тебе голову." Итак?…

… - Он просто связал нас по рукам и ногам, - горько сказала Оле-ся, когда они,сидя на броне танка, закусывали бутербродами - про обед так и позабыли. - Все взрослые одинаковы, даже разведчики.

- Да-а, - протянул Валька, - это точно. Теперь мы и шагу без его контроля ступить не сможем. А я-то обрадовался - хочет дать нам задание! Дал - чтоб под ногами не путались… Мне даже искать расхотелось; найдём - а он тут как тут: "Спасибо, ребята, а погружу это я сам."

- Нет,искать будем, - неожиданно заявил Димон. - Давайте так: вечером соберёмся здесь. Я привезу карту участка заставы. И… будем думать.

- О чём? - не понял Валька.

- О деле, - отрезал Димон, но потом объяснил: - Где ты собираешься искать? Нужно хотя бы приблизительно прикинуть, куда могли запрятать такой склад.

- А пока давайте постреляем, - предложила Олеся…

…Майор Короб, сидя дома, с кислым видом перебирал какие-то бумаги. Ими был завален весь кухонный стол.

- Это что, папка? - сунулась к нему Олеся, в то время, как Валька нырнул (уже без сомнений, терзавших его в первый день) в холодильник.

- Повестка на службу, - ответил майор, пихнув дочь пальцем в нос.

- Так ты ж вроде в армии? - спросила она.

- А я о чём? - вздохнул Короб,откладывая бумаги. - И здесь достали!

Ставя на стол - сбоку от бумаг - тарелку с колбасой, Валька краем глаза заглянул в них. Это были какие-то ведомости на горючее. Большего Валька понять не успел, потому что Короб сгрёб листки в охапку и вздохнул:

- Ладно, вы лопайте, а я к себе пойду. Поем потом, - добавил он, предупреждая вопрос Олеси.

Обычно Валька лопал и без советов майора, но в этот раз он рассеянно жевал колбасу с таким видом, словно это был картон. Олеся не выдержала и толкнула его под столом ногой:

- Ты чего такой задумчитвый? - исковеркала она слово.

- Не верю, что склад не смогли найти за последние полвека, - ответил Валька, шлёпнув на кружок колбасы горчицу и размазывая её пальцем, который затем задумчиво облизал.

- Каждый год находят новые, - напомнила девчонка. Она жевала, в отличие от Вальки, с аппетитом. - Тут столько всего напрятано…

- Склад-то громадный,если правда то, что говорят, - Валька положил колбасу обратно на тарелку.- Неужели никто на него не натыкался? Даже случайно по теории вероятности были просто обязаны наткнуться!

- То теория вероятностей, а то - жизнь, - мудро заметила Олеся. -

Ничего, вот Димон карту притащит - прикинем, где он мог быть.

- Да ну её, эту карту, - покривился Валька. - Олесь, неужели ты думаешь, что мы первые, кто по ней "прикидывал"? Ты не забывай, КТО этот склад ищет и какие у них у всех возможности! А до сих пор не нашли… Тут что-то…- Валька посмотрел в окно. -Как в"Бронзовой птице".

- Что? - не поняла Олеся. Валька усмехнулся:

- Ты кино такое смотрела? "Бронзовая птица"? Там тоже пацаны - ну, в старые времена, ещё до Великой Отечественной - по карте клад искали, пока не оказалось, что карта - туфта, а всё дело в рисунке с краю карты, в гербе каком-то - он зашифрованный был… Я на сто процентов уверен - клык даю! - Валька прищёлкнул ногтем по белому зубу, Олеся хихикнула, - что "чёрные следопыты" за последние недели весь участок перекопали и обследовали от и до. Нашли что? Нет. И "Звязда" не найдёт.

- Ну а что ты предлагаешь-то? - уже сердито спросила Олеся.

- Подумать, - невозмутимо сказал Валька. - Сегодня вечером. Втроём - подумать.

Солнце давно село за верхушки деревьев, но полной темноты так и не получилось.Около костра, разожжённого возле старого танка, бы-ло темнее, чем в десятке шагов от него, где ночь казалась прозрачно-серебристой. Чёрные тени леса, словно вырезанные из тяжёлого непроглядного картона, лежали на траве. Вот там, в лесу, жила и плавно двигалась настоящая темнота - вечная, глухая и вкрадчивая, как едва различимый шёпот… Валька старался туда не глядеть - становилось не по себе, и он снова подумал, что Димон и в самом деле смельчак; он будет добираться до заставы по ночному лесу в одиночку,а они с Оле-ськой поедут вдвоём…

Похоже, Димона это нисколько не волновало. Устроившись возле танковой гусеницы с гитарой, он подыгрывал себе и негромко, печально напевал - Валька никогда раньше не слышал такой песни…

Олеся сжалась по другую сторону костра - обняла руками колени, поставила на них подбородок и казалась такой маленькой, беззащитной, что Вальке вдруг остро захотелось просто встать, подойти, сесть рядом с ней и обнять за плечи. Не затем, чтобы поцеловать, а… просто чтобы она улыбнулась и посмотрела на него. И ещё ему вдруг стало так тоскливо, что заболело в груди.Сердце, что ли? Может, от темноты вокруг костра, может, от того, как сидела Олеся, может, от печальной Димоновой песни… Но странно - Вальке не хотелось, чтобы Димон пел что-то другое или замолчал. А хотелось ему, чтобы так было если не всегда, то долго-долго - костёр, ночь, пламя в почерневших глазах Олеси, бронзовые тени на скулах Димона, склонившего голову к гитаре - и его приглушённый голос…