Роберт Комер, великолепный политик и виртуозный бюрократ, в значительной мере поддерживал критику Томпсона в адрес стратегии Вестморленда. Комер, занимавшийся “деланием политики” в Вашингтоне и Сайгоне с 1966 по 1969 гг., указывал, что концепция войны на истощение плоха тем, что неприятель может сокращать потери, не вступая в серьезные сражения с американцами, и пополнять свои ряды за счет инфильтрантов с Севера. Комер сходится с Томпсоном и в том, что США напрасно разделяли союзнические силы и действовали отдельно от южных вьетнамцев. Комер поддерживал Томпсона в его мнении, что усилия разведчиков во Вьетнаме были направлены не на тот сектор организации противника – на части Главных сил, вместо инфраструктуры Вьетконга. И наконец, Комер утверждает, что попытки проведения в жизнь политики умиротворения практически не предпринимались до 1967 года, когда было уже поздно‹34›.
Анклавные стратегии и теории прекращения бомбардировок, по Хупсу и Гэвину, не выдерживают никакой критики. С Томпсоном и Комером “совладать” не так просто. Вместе с тем Вестморленд задает “искателям блох на своей шкуре” простой вопрос: “Если не война на истощение, то что взамен?”‹35› По политическим причинам он не мог предпринять вторжения в Северный Вьетнам, как не мог и ввести войска в Лаос, хотя и имел под рукой несколько детально разработанных планов, как перерезать тропу Хо Ши Мина. Не мог генерал и нанести удар по военным штабам коммунистов, в частности по центральному управлению Южного Вьетнама (ЦУЮВ), базировавшемуся в Камбодже и руководившему всеми операциями Вьетконга на Юге. Войска Соединенных Штатов должны были применяться только в Южном Вьетнаме и при этом наступать. За два с лишним тысячелетия до этого Сунь-Цзы описал ситуацию, в которой оказался Вестморленд, такими словами: “Наложить узду на талантливого военачальника и в то же время велеть ему покорить хитроумного врага – это все равно что привязать гончего пса, а потом приказать ему ловить прытких зайцев”‹36›.
Вестморленд не обсуждает возможность задействовать войска США в программе умиротворения. Ответ на вопрос, почему это не делалось, можно получить, прочитав другую часть его книги и изучив официальные военные донесения. По мнению Вестморленда, главная опасность, подстерегавшая правительство Южного Вьетнама, проистекала не от партизан и не от Национального фронта освобождения с его политической инфраструктурой, а от частей Главных сил как Вьетконга, так – и особенно – АСВ. Генерал сравнивал партизан с термитами, подтачивавшими здание правительства Южного Вьетнама. Части Главных сил противника он называл “громилами”, которые, если их не приструнить, разнесут это самое здание по кирпичику. Чтобы они не могли терроризировать местное население, Вестморленд считал необходимым владеть инициативой – находить их повсюду и атаковать.
Еще одним аргументом в защиту своей концепции обнаружения и уничтожения Вестморленд выдвигал то соображение, что части Главных сил противника нередко действовали в труднодоступных и малонаселенных районах. Отправляясь на поиски врага, войска Соединенных Штатов покидали места дислокации (как раз густонаселенные территории), вследствие чего возникало меньше разного рода конфликтов на местах. Кроме того, в удаленных районах американцы могли воевать, не связывая себя по рукам и ногам координацией собственных действий с действиями южных вьетнамцев, то есть – вести свою войну без оглядки на союзников. И последним доводом в пользу концепции, суть которой выражалась словами “найти и уничтожить”, заключалась в том, что при таком раскладе проблемами умиротворения по большей части могли заниматься южновьетнамские войска. Как считал Вестморленд, южные вьетнамцы подходили для этой работы куда лучше, чем американцы, пусть даже самые подготовленные.
Интересно, что позднее как Комер, так и Томпсон, похоже, умерили критику стратегии Вестморленда. В 1972-м Комер отмечал, что, хотя концепция войны на истощение, скорее всего, ошибочна, подходя с реалистических позиций, трудно предложить нечто принципиально иное. Основное, подчеркивает Комер, это то, что имеющийся опыт и бюрократические препоны вынуждали службы США и Южного Вьетнама вести войну теми средствами, которые у них имелись, сражаться так, как они умели. В качестве примера он отмечает, что армия Соединенных Штатов была подготовлена и экипирована для ведения боев с крупными частями. Естественно, что именно так она и подходила к войне. В то же время сотрудники ни одной из принимавших участие в боевых действиях в Южном Вьетнаме американских служб не были обучены проводить политику умиротворения и вообще традиционно не интересовались данным вопросом. В результате, как пишет Комер, никакого умиротворения и не получалось.
Сэр Роберт Томпсон делает еще более широкий шаг в сторону запоздалого признания разумности избранной Вестморлендом стратегии. В середине семидесятых, во время семинара о Вьетнамской войне, проводимого им и другими “экспертами”, он заявлял, что в конце 1972-го американцы довели-таки противника до “истощения”‹37›. Прочие участники встречи возражали, однако, что ситуация 1972 года отличалась от той, которая существовала в 1965 – 1968 гг. Они говорили, что тяжелое состояние, в котором находился противник в 1972-м, было в значительной мере обусловлено оказавшимися пагубными для него наступлениями 1968 (Новогодним) и 1972 годов, а не начинаниями Соединенных Штатов в 1965 – 1968 гг. Томпсон, конечно, и тут остался при своем мнении, но запоздалое признание его “не выстрелило”.
Концепция войны на истощение не давала и не дает покоя не только таким авторитетным специалистам, как Гэвин, Хупс, Комер и Томпсон. Один из бывших адъютантов Вестморленда, генерал Д. Р. Палмер, со всей категоричностью заявляет: “Истощение – не может быть стратегией. В действительности такой подход является неопровержимым доказательством отсутствия всякой стратегии. Командующий, прибегающий к войне на истощение, признает тем самым, что не способен ни на что другое. Он отвергает войну как искусство… Льет кровь, вместо того чтобы напрягать мозги. Не стоит сомневаться, политики сделали все, чтобы у военных не осталось выбора, кроме как вести войну на истощение, однако неприятная правда остается неприятной правдой – в 1966 году с точки зрения стратегии США во Вьетнаме оказались полными банкротами”‹38›.
Трудно понять, что же все-таки пытался сказать этим Палмер. Судя по всему, он не ставит в вину Вестморленду выбор стратегии, поскольку сам говорит, что выбора-то у командующего не было. Но вот здесь Палмер ошибается. Вестморленд имел возможность избрать так любезный Комеру и Томпсону путь политики умиротворения. Более того, заявление Палмера о том, что-де “истощение – не может быть стратегией” безапелляционно и безосновательно. Истощение – стратегия, а в правильное время и в правильном месте – стратегия хорошая. Великий Клаузевиц говорил, что если кому-то не удается уничтожить войска противника, то надлежит сконцентрировать силы на “изматывании” (это ровно то же самое, что и истощение). Необходимо сделать войну болезненной для врага через опустошение его территорий, увеличение страданий его людей и ослабление его в моральном и физическом смысле. Американская военная история предоставляет классические примеры такого “изматывания”. Как Первая, так и Вторая мировые войны были войнами на истощение. Грант, Шерман и Шеридан{6} одержали победу в Гражданской войне, используя ту же стратегию. Грант фактически взял на вооружение концепцию поиска и уничтожения противника. Начиная с 1864-го он сосредоточил силы на изматывании армии Ли, атакуя ее при любом удобном случае, что в конечном итоге привело к истощению сил конфедератов и их сдаче. Тем временем Шерман, вторгнувшись в долину реки Шенандоа в Виргинии, опустошал “хлебные амбары” южан. Между прочим, Гранту и его подчиненным повезло, что в то время не было телевизионщиков, а то бы его живо отстранили от командования, стоило только передать в вечерних новостях репортажи о тех огромных потерях, которые понесли северяне во время сражения в Глуши{7}. Шермана и Шеридана, вне всякого сомнения, либералы тоже сожрали бы с потрохами за “несправедливую” и “аморальную” войну, которую те вели.
