Еще более масштабная демонстрация намечалась в Вашингтоне на 2 мая. Люди, собиравшиеся принять в ней участие, клялись, что “скинут правительство”. Однако 1 мая, не дожидаясь выполнения угроз, правительственные силы разгромили палаточный лагерь на реке Потомак, где размещались 10 000 демонстрантов. На следующий день те перегруппировались и 3 мая развернули кампанию по блокированию дорог и “чистке” Вашингтона. Полиция разогнала демонстрантов, в конечном итоге 12 000 человек было арестовано и помещено на тренировочном стадионе футбольной команды “Вашингтон Рэдскинс”. Многие из задержанных лиц вскоре получили свободу, но властям удалось перебить хребет акции. Несмотря на это, пацифисты продолжали пользоваться огромным влиянием на протяжении всего 1971 года.
Косвенно операция Лам-Сон 719 повлияла и на переговорный процесс, “лежавший в руинах” с октября 1970-го. Генри Киссинджер решил, что теперь, возможно, созрел момент попытать счастья на дипломатическом поле боя. Он рассуждал так: скорее северные вьетнамцы предпочтут договориться, чем станут дожидаться очередных вылазок в их районы базирования.
Президент начал новую “военную кампанию переговоров” с артподготовки- произнес в апреле 1971-го серию речей, в которых говорил о продолжении вывода американских войск из Вьетнама и повторял мирные предложения октября 1970-го. Наступление Соединенных Штатов на дипломатическом фронте началось 31 мая 1971 года, когда Киссинджер встретился в Париже с Ле Дук Тхо. То, что не только встречи, но и сами переговоры проводились в обстановке секретности, позднее создало администрации серьезные проблемы с конгрессом и со СМИ.
31 мая Киссинджер выдвинул несколько предложений, надеясь заинтересовать ими северовьетнамское руководство. Он вновь озвучил предложение от 8 октября 1970-го о том, что США не настаивают на удалении войск АСВ из Южного Вьетнама. Киссинджер надеялся поддеть хитрых северных вьетнамцев на этот крючок, и, как показало будущее, в своих расчетах он не ошибся, поскольку эта уступка в сочетании с выводом войск США создала условия для изменения позиции коммунистов в отношении переговоров. Киссинджер высказался за немедленный обмен военнопленными и выразил от имени Соединенных Штатов готовность установить крайний срок ухода американских войск из Вьетнама. Он предложил прекращение огня, которое должно было сопровождаться отказом северных вьетнамцев от дальнейшей инфильтрации их вооруженных формирований в Южный Вьетнам, Лаос и Камбоджу.
К полному удивлению Киссинджера, Ле Дук Тхо отверг предложения Соединенных Штатов. По мнению подозрительных вьетнамцев, предложение не гарантировало возможности АСВ остаться в Южном Вьетнаме‹24›. Коммунисты не согласились с последовательностью событий, поскольку вывод войск следовал за обменом пленными и прекращением огня, в результате чего северные вьетнамцы лишались мощных средств давления на переговорах‹25›. Кроме всего прочего, предложения Киссинджера не понравились коммунистам, поскольку в них не шло речи о политическом будущем Южного Вьетнама, или, иными словами, о роспуске правительства Тхиеу Соединенными Штатами. Однако в поведении северных вьетнамцев появилось нечто новое, что намекало на возможность приступить наконец-таки к настоящим переговорам.
По просьбе Ханоя следующая встреча Киссинджера и Ле Дук Тхо была назначена на 26 июня, и на ней коммунисты выдвинули девять их собственных встречных предложений, причем семь из девяти Киссинджер рассматривал как вполне приемлемые. Вместе с тем он оставил за чертой требование Ханоя о репарациях и о “прекращении оказания поддержки режиму Тхиеу – Ки – Кхиема, с тем чтобы в Сайгоне было создано новое правительство”‹26›. Последнее – политическое будущее Южного Вьетнама – являлось неизменным камнем преткновения в ходе всех прочих попыток договориться. Тем не менее, на фоне общей истории переговоров, в данном случае отмечался все же осязаемый прогресс.
1 июля, когда Киссинджер приготовился было начать “торговлю” с Ханоем по выдвинутым им девяти требованиям, ему “воткнула нож в спину” мадам Нгуен Тхи Бинь, министр иностранных дел Временного революционного правительства (ВРП), публично выступившая со своим планом из семи пунктов. Несмотря на многие параллели, свойственные планам Северного Вьетнама и ВРП, последний полностью противоречил варианту Ле Дук Тхо, где обмен военнопленными увязывался с выводом американских войск. Киссинджер, естественно, выразил удивление и поинтересовался у Ле Дук Тхо, имеет ли еще силу его схема действий. Тот ответил утвердительно. Тогда Киссинджер воспринял ход мадам Бинь как средство оказания давления на США на переговорах с Ле Дук Тхо. Короче говоря, коммунисты хотели договариваться тайно, в то же время оставляя себе лазейку для давления на общественное мнение в Соединенных Штатах‹27›.
Недавно, однако, вышла на свет информация, которая вызывает сомнение в том, что коммунисты действительно строили такого рода козни. В своей книге Труонг Нгу Танг, бывший министр юстиции ВРП, теперь живущий в изгнании, дает детальное описание яростных политических споров между северными вьетнамцами и южновьетнамским ВРП‹28›. Возможно, ВРП вмешался в игру без одобрения или даже без уведомления своих северных патронов. Так или иначе, план мадам Бинь сработал. Конгресс и СМИ, ничего не знавшие о тайных переговорах Киссинджера и Тхо, принялись наперебой упрекать администрацию в нежелании серьезно обсуждать предложения Бинь. Таким образом, правительству (которое не могло открыть причину своей реакции на инициативу ВРП) пришлось поплатиться за пристрастие к закулисным играм.
Тем временем северные вьетнамцы продолжали демонстрировать интерес к настоящим (то есть к тайным) переговорам. Киссинджер встретился с Тхо 12 июля, и после обмена “любезностями” по поводу двух из девяти предложений коммунистов оба занялись серьезным делом, так как по остальным семи пунктам вполне можно было прийти к взаимному решению. Киссинджер считал, что по вопросу о репарациях тоже можно найти компромисс, в конце концов, н. президент Никсон, и президент Джонсон заявляли о намерениях США пожертвовать средства на восстановление Индокитая, в том числе и Вьетнама. Сложности вызывало не само требование коммунистов, а форма, в которой оно высказывалось. Последний пункт – роспуск правительства Тхиеу – не устраивал США ни под каким видом. На этом заседание завершилось, однако стороны условились встретиться 26 июля.
26 июля участники переговоров продолжили конструктивные беседы по всем пунктам, за исключением того, который касался правительства Тхиеу. На нем все опять застопорилось. 16 августа в Париже состоялась еще одна встреча, но ключевой вопрос относительно политического будущего Южного Вьетнама не позволил достигнуть прогресса. 13 сентября по желанию северных вьетнамцев состоялось еще одно заседание, продлившееся два часа и закончившееся ничем. Переговоры на очередном витке зашли в тупик. Сторонам очень по-разному виделась проблема. Коммунисты не сомневались, что рано или поздно американцы во имя достижения мира пожертвуют правительством Тхиеу. Вместе с тем именно этого-то Никсон делать и не собирался. Киссинджер же считал, что и по этому пункту можно прийти к какому-то компромиссу, не доводя дело до роспуска существующей администрации Южного Вьетнама. 13 сентября ситуация на переговорах показала, что обе стороны заблуждались, по крайней мере в 1971-м.
В этом году отмечалась еще одна судорожная попытка договориться. Киссинджер попробовал поискать способ решения проблемы в области так не дававшего покоя коммунистам политического будущего соседней страны и предложил “провести президентские выборы через полгода после подписания окончательного договора. Организацией выборов могла заняться специальная комиссия, которая бы включала в себя представителей коммунистов и проходила под присмотром международных наблюдателей. За месяц до выборов Тхиеу подал бы в отставку, а исполнение функций главы государства взял бы на себя председатель южновьетнамского сената”‹29›. Предложение в письменном виде поступило в распоряжение северовьетнамской делегации в Париже. Назначив встречу на 20 ноября, северные вьетнамцы 17 ноября отказались от договоренностей, оставив без комментария предложение Соединенных Штатов. Таким образом, переговоры в 1971-м, несмотря на появившуюся было надежду, вновь провалились.
