Проблема заключалась не в цифрах, а в системе приоритетов Вестморленда. В 1966-м, в начале 1967-го и вообще на протяжении всего своего пребывания в должности командующего войсками США во Вьетнаме Вестморленд относился к программе умиротворения как к побочному чаду. Хотя КОМКОВПЮВ и выказывал ей всяческое почтение, всю энергию он направлял на операции вроде “CEDAR FALLS” и “JUNCTION CITY”. А хорошо известно – что нравится командующему, то и делают его штаб и прочие подчиненные. Вот штаб КОВПЮВ и командиры американских частей и концентрировали свое внимание на крупномасштабных дальних рейдах и вылазках.
Сосредоточенность военных Соединенных Штатов на боевых операциях в ущерб программе умиротворения, возможно, не была бы так пагубна, если бы не негативный эффект, который она оказывала на АРВ. Глядя на американцев, многие честолюбивые командиры АРВ тоже хотели участвовать в “большой войне”, а не в скучной и не приносящей славы работе. Но к сожалению, именно решение такого рода задач являлось главным занятием АРВ как согласно союзническому плану кампаний на 1967 год, так и в соответствии с характером ситуации и возможностями войск обоих союзников. Если же АРВ бралась за дело с прохладцей, можно было не питать иллюзий относительно перспектив программы умиротворения, проведение которой, однако, 18 марта подхлестнула просьба генерала Вестморленда направить во Вьетнам еще 200 000 военнослужащих.
Просьба всполошила президента Джонсона, министра Макнамару и его гражданских чиновников, давно уже взиравших на перспективы военной кампании с пессимизмом. Два дня спустя на Гуаме состоялось совещание на высшем уровне. Помимо командующих на нем присутствовали президенты Джонсон и Тхиеу. Вестморленд с присущей ему прямотой заявил высокопоставленным государственным служащим США и Южного Вьетнама, что, если Вьетконг не развалится (чего генерал не предполагал), или если части АСВ не прекратят процесс инфильтрации на Юг (чего тоже ждать не приходилось), война будет продолжаться вечно. В 1982-м генерал Вестморленд сказал мне, что не собирался никого пугать во время того совещания на Гуаме, однако в своей книге написал об этом несколько иначе‹10›. Вестморленд уверял, что просил дополнительно 200 000 солдат для отправки их в Лаос, где бы они перерезали тропу Хо Ши Мина и остались бы на занятых позициях, чтобы коммунисты не могли пользоваться этим путем.
Речь Вестморленда вызвала у президента и министра Макнамары немедленное желание найти способ не наращивать военного присутствия США в Южном Вьетнаме и не вторгаться на территорию Лаоса. Единственным выходом было подложить заряд пороха в “рабочую камеру” программы умиротворения – что президент и сделал, возложив ответственность за ее проведение на командующего КОВПЮВ, генерала Вестморленда, – и замкнуть контакт электрической цепи с помощью рубильника по имени Роберт Комер. Прошло еще полтора месяца, прежде чем последний прибыл в Сайгон, но с появлением Комера “пропеллер закрутился”.
Наметился прогресс и на другом полюсе программы – в первой половине 1967-го произошли подвижки (правда, незначительные) в деле укрепления боеспособности ВСРВ и работоспособности ПЮВ. Титанические усилия американских советников стали наконец приносить плоды. Маленький южновьетнамский военный флот взял на себя обязанности по патрулированию берегов, а пилоты Военно-воздушных сил РВ осуществляли 25 процентов всех боевых вылетов над территорией страны. Улучшились дела и в сухопутных войсках АРВ, хотя фундаментальные трудности – коррумпированность и некомпетентность командного состава – остались. В апреле 1967-го личный состав отборных частей АРВ получил винтовки М-16, а к концу года они имелись уже в большинстве южновьетнамских армейских подразделений. Были созданы различного уровня учебные заведения для подготовки военных кадров. Некоторого прогресса удалось достигнуть в отношении организации питания и проживания солдат. В результате совместных усилий представители США и руководство Южного Вьетнама в 1967-м сумели снизить прежде катастрофический уровень дезертирства до тридцати семи процентов.
Самое мощное продвижение на пути “военного строительства” в ВСРВ имело место в апреле 1967-го, когда с подачи генерала Вестморленда правительство Южного Вьетнама и Объединенный генеральный штаб осуществили крупные шаги в области планирования всеобщей мобилизации людских и материальных ресурсов на нужды войны. Позднее такое планирование принесет богатые дивиденды. Как и прогресс в осуществлении программы умиротворения, улучшение положения в АРВ было самым тесным образом связано с прибытием во Вьетнам нового заместителя командующего КОВПЮВ, генерала Крейтона У. Абрамса, которому Вестморленд и поручил работу с ВСРВ.
Принципиальный прорыв в “государственном строительстве” отмечался в апреле – мае 1967-го, когда ПЮВ решило провести свободные всеобщие выборы президента и вице-президента страны. В июне борьба между Тхиеу и Ки за высшие посты потрясла южновьетнамское руководство до основания. Будь тогда не 1967-й, а 1963 или 1964 год, возможно, все кончилось бы государственным переворотом. То, что этого не произошло в 1967-м, говорило о росте политической зрелости лидеров ПЮВ. Тоже прогресс.
По-прежнему “плелась в хвосте” только “война Оли”, или программа “ROLLING THUNDER”. Северо-восточный муссон заметно ограничивал интенсивность воздушных операций в первой четверти 1967-го. Хотя к списку целей и добавились новые объекты вокруг Ханоя и Хайфона, военным приходилось буквально вымаливать их у “двух целевиков” в Вашингтоне, президента Джонсона и министра Макнамары.
Несмотря на то что оба демонстрировали единодушное нежелание давать согласие на бомбардировку “болезненных” для коммунистов объектов, “целевики” взирали на “ROLLING THUNDER” с разных позиций. Макнамара, сделавшийся к тому моменту убежденным “голубем”, действовал, исходя из убеждения в том, что “ROLLING THUNDER” совершенно очевидно провалилась. Хо по-прежнему не спешил садиться за стол переговоров, а материальные вложения в пересчете на полученные результаты совершенно себя не оправдывали, принося казне одни убытки. Макнамара стремился ограничить “верхний географический предел” бомбардировок 20° северной широты, заморозить на текущем уровне количество боевых вылетов и построить напичканный электроникой барьер через ДМЗ. Джонсон же считал, что бомбардировки приносят благоприятные результаты, но, как и всегда, беспокоился о том, как бы не спровоцировать вступление в войну России или Китая. И конечно, Джонсон-политик стремился к достижению компромисса между “ястребами” (в основном военными), добивавшимися расширения программы нанесения ударов с воздуха, и “голубями”, требовавшими прямо противоположного. В первой половине 1967-го, так же как и в 1966-м, “шахматная партия” между “ястребами” и “голубями” за приз в виде “ROLLING THUNDER” находилась в патовом состоянии. Это означало продолжение “ползучего градуализма”, с самого начала душившего программу. Однако во второй половине 1967-го “ROLLING THUNDER”, точь-в-точь как и усилия в области умиротворения, получила реактивное ускорение.
На последнем “фронте”, то есть на поприще дипломатии, отмечались серьезные попытки закончить войну за столом переговоров, к чему США с большим или меньшим энтузиазмом стремились с 1964 года. Многие американские “сигналы” в адрес Хо – паузы в налетах, вмешательство третьих сторон, разные заманчивые предложения – оставались без ответа, несмотря на спорадическое оживление интереса Ханоя к идее мирного урегулирования. В конце 1966-го, когда ни “ROLLING THUNDER”, ни боевые операции в Южном Вьетнаме, очевидно, не смогли привести к решению проблемы, президент Джонсон и его советники вновь обратили взоры к дипломатии.
На смену “MARIGOLD” (“Ноготку”), безвременно увядшему на исходе 1966-го, пришел “SUNFLOWER” (“Подсолнух”). В январе и феврале 1967-го США попробовали дать пас Ханою через Лондон и Москву. Засим последовали традиционные обмены туманными посланиями и непродолжительное приостановление налетов, сбившее с толку не только Ханой, но и американских военных. В финале советский председатель Совета Министров Косыгин полетел в Соединенное Королевство к премьеру Уилсону, но ничего не вышло, и “SUNFLOWER” пошел на семечки. На сей раз причиной провала была не только и не столько неспособность Соединенных Штатов скоординировать усилия своих политиков и военных, а полное непонимание между сторонами.
