Айра сочувственно кивнул, отошел и сел на кровать. Вытащив бумажник, он открыл его и извлек удостоверение, подтверждающее, что он представитель ФБР. Вида тихо наблюдала за ним. Она хотела, чтобы все побыстрей закончилось, хорошо понимая, что этого все-таки не произойдет.

Чуть слышно Айра сказал:

— Я пришел в Бюро, когда был молодым человеком, когда еще не страдал от сознания, что работа в полиции имеет мало общего со справедливостью. Вы думаете, девятнадцать лет работы излечили меня от этого? Да, конечно, немного излечили. Спустя некоторое время я осознал, что в Бюро справедливость существует только теоретически, не более того. Реальность такова, что мы с вами работаем на чудовищную исполинскую машину. Предположительно ее цель — распределять справедливость. Но в действительности она и этого не делает. Машина лишь поддерживает законы. А законы иногда бывают неправильными. Но машине все равно, она не видит в этом никакой разницы. А мы — офицеры по поддержанию правопорядка.

Позже я узнал, что есть разные способы интерпретировать законы. Богатые люди, имеющие обширные связи, имеют свой свод законов. Бедные — соблюдают другие, более строгие законы.

Потом я узнал еще и то, что машина может быть использована и против своих. Каждое утро я возвращаюсь в свой кабинет в подвале, который мне об этом постоянно напоминает. Я все понимаю, не дурак. Это безумие — бороться с Кемденом. Это самоубийство.

Вида подошла ближе и села на другую кровать, напротив Айры.

— Это означает, что вы собираетесь действовать самостоятельно в создавшейся ситуации?

— Но это не означает, что и вы должны поступать так же. Я делаю это по доброй воле. Сам. Один.

— Но почему, Айра?

Гигант повалился на кровать, явно узкую для него.

— Потому что я старый, безобразный и глупый. И потому что я сегодня разговаривал с более молодым человеком, который ставит все, что у него есть, на карту, чтобы спасти через несколько дней еще одну семью от убийства. Может быть, он безумец. Не знаю. Но то, что он делает, не безумие. Если я помогу ему остановить эти убийства, с которыми не могу и не собираюсь мириться, это будет замечательно.

Вида продолжала смотреть на своего напарника. Она смотрела на него так, словно видит в первый раз, и знала, что он конечно прав. Но что-то все еще не давало ей покоя.

— Вам предстоят битвы, в которых вы не сможете победить, Айра. Вы ведь не знаете наверняка, замешан ли Кемден в этом деле. Не будьте Дон Кихотом. Подумайте об этом. Пожалуйста.

Айра закрыл глаза.

— Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.

— Что же именно?

— Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида. Я слишком устал, чтобы пытаться объяснить вам это сейчас. А теперь мне хотелось бы немного вздремнуть. Увидимся за обедом.

Почувствовав себя так, словно ее уволили с работы, Вида встала и пошла к двери. Затем постояла некоторое время, пытаясь найти подходящие слова. Эта неприятность налетела на нее так неожиданно. Вида не хотела вот так расставаться с Айрой.

Но что она могла поделать? Айра выбрал свою дорогу сам, причем такую, по которой Вида пойти не могла. Айра Левитт был одинок в этом мире, никто от него не зависел. Он мог позволить себе притвориться рыцарем в сверкающих доспехах, выходящим на поединок с драконом. Она — не могла. У Виды было три брата, которые нуждались в ее помощи. Зачем ей рушить свою карьеру? Пусть Кемден и Вандемарк убивают друг друга. Возможно, без них мир станет еще лучше. Плохо, однако, то, что Айра Левитт решил поломать свою жизнь, связавшись с ними обоими.

Вида открыла дверь и вышла в коридор. Но когда она шла назад в свою комнату, ее не покидало чувство беспокойства от последних слов, сказанных ими друг другу.

"Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.

— Что же именно?

Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида".

У Чарльза Кемдена отлегло от сердца. Наконец-то он узнал, кто за ним шпионил. До того как ему позвонил агент ФБР Левитт, личность шпиона не давала ему покоя. Но теперь Кемден уже больше не беспокоился о том, что ФБР, ЦРУ, местная полиция, газеты или кто-либо еще задался конкретной целью выяснить, что делается в его вестсайдском офисе. Шпион оказался психопатом-одиночкой. Единственное, что теперь интересовало Дэвида Вандемарка, — это выследить конкретного человека — убийцу латиноамериканских семей. Бдительный одиночка, ничего не скажешь. Правда, этот глупец не имеет представления о масштабах дела, в которое сует свой нос. Ну, с его невежеством скоро разберутся.

За двадцать минут до звонка Левитта Кемден получил известие от Мак-Гуайра и Хенсона. Дэвид Вандемарк возвратился к фургону. Он, очевидно, оставался там, чтобы сменить одежду. Когда Вандемарк выходил, у него в руках был персональный компьютер и какой-то металлический чемоданчик. Соглядатаи проводили Вандемарка до пятого этажа в квартиру 228 по Двадцать шестой восточной улице. Объект пробыл там сорок пять минут, затем ушел. Хенсон и Мак-Гуайр решили дать ему возможность походить одному, без наблюдения. К чему беспокоиться? В конце концов, они уже выяснили все, что им было необходимо. Они выследили этого Вандемарка в его же логове.

Наведя справки, они установили, что квартира принадлежит некой Анжеле Кинонес, которой посчастливилось остаться в живых после того, как все члены ее семьи погибли от руки таинственного маньяка.

Затем Хенсон и Мак-Гуайр осторожно проникли в квартиру Кинонес. Кемден был абсолютно уверен в том, что они не оставили ни малейшей улики после своего визита, так как имели прекрасную подготовку и опыт «посещения» чужих владений. Никто никогда не узнает, что они здесь побывали.

Оказавшись внутри, они потратили пять рулонов пленки, чтобы заснять расстановку вещей в квартире. Хенсон, прекрасный фотограф, сфотографировал интерьер с разных углов. Пока он занимался этим, Мак-Гуайр начертил подробный план квартиры. Каждый предмет мебели или бытовой прибор, кладовка, дверной проем были включены в него. Расстояния вымерены сантиметром и также обозначены на плане.

Затем проявили пленку и представили свои материалы Чарльзу Кемдену. Фотографии размером 8x10 были разложены по всему столу. Окончательный чертеж Мак-Гуайра прикрепили кнопками к стене.

В очередной раз все во вселенной Чарльза Кемдена оказалось в полном порядке.

Расписание очередного убийства было готово. Никаких проблем. Однако возникла маленькая, но существенная поправка к первоначальному плану. Вместо трех «комплектов» убийств, «Головорез» запланировал четыре. Простая деталь. Но сильное руководство всегда умеет смягчить детали.

Обе семьи, Альфредо Мартинеса и Эстебана Морено, были подходящими кандидатами для «Головореза». Но им обоим дали отсрочку. Сущий пустяк, временная, но тем не менее отсрочка. Ни одна из семей не будет убита в конце этой недели, как это первоначально планировалось.

«Головорез» намеревался изменить свой стиль. Чуть-чуть. Как оказалось, в своем «дебюте» убийца латиноамериканских семей упустил одного из членов семьи Кинонес. Бульварным газетам это понравится. Кемден мог представить себе, как они будут смаковать детали и интриговать читателей вопросом, для чего «Головорез» решил уничтожить Анжелу Кинонес, единственного оставшегося в живых члена семьи Кинонес.

Но все это будет ничто по сравнению с сенсационным сообщением о том, что вместе с Анжелой Кинонес был убит человек, которого разыскивает полиция. И разыскивает за убийство.

Да, все выходило просто здорово. Находившийся в полной изоляции от внешнего мира в тиши своего кабинета, Чарльз Кемден широко улыбнулся. В его улыбке сквозило огромное удовлетворение.

Дэвид Вандемарк начал терять терпение. Он прятался за мусорной кучей уже около двух часов. Он и сам не ожидал, что задержится здесь так долго. Сегодня, похоже, удача обошла его стороной.