Кастилец Кампеадор принимал в свою семью женщину из рода леонских идальго, поэтому приданое донье Химене он предоставлял «по обычаю Леона». В Леоне муж обычно давал в приданое половину своего имущества и доходов, тогда как в Кастилии — только треть наследственного имения.

Принадлежность доньи Химены к королевскому роду ясно указывает, что, несмотря на Льянтаде и Гольпехере, Альфонс высоко оценил бывшего альфереса короля Санчо. Родителями новобрачной были бывший граф Овьедский Диего Родригес и внучка упомянутого леонского короля Альфонса V по имени Кристина. Братья невесты, Родриго Диас и Фернандо Диас, также по очереди были графами Овьедскими. Таким образом, она принадлежала к самой родовитой астурийской знати, и ее замужество было составной частью ловкой политики Альфонса, добивавшегося, чтобы чувства и интересы его подданных были бы сходными. Брак Сида и Химены как бы олицетворял примирение кастильцев и леонцев; бургосский герой оставался по характеру кастильцем, но приданое уже предоставлял «по обычаю Леона».

Письмо о приданом и в другом смысле демонстрирует характер политического примирения, который король придавал этому браку: ведь поручителями для свадебного подарка были как раз те два графа, Педро Ансурес и Гарсия Ордоньес, первый из которых был противником Сида в Леоне, а второй — соперником в Кастилии. Оба этих графа собственноручно подписали письмо, торжественно врученное в присутствии всего двора; его утвердили король Альфонс, энергичная инфанта Уррака (которой романсы приписывают любовь к Сиду и озлобленную ревность к Химене), инфанта Эльвира, которой никогда не придавали значения, покладистый и любезный со всеми Гонсало Сальвадорес, граф Лары, и другие графы и рыцари, среди которых мы обнаруживаем лишь двоих из тех, кого «Песнь о моем Сиде» позже назовет в числе дружинников Кампеадора: Альвара Сальвадореса, брата графа Лары, и Альвара Аньеса, которого Сид в тексте того же письма о приданом называет своим племянником и который вскоре будет считаться самым влиятельным военачальником Реконкисты после Сида, своего дяди.

Сид в Овьедо

Альфонс, надо полагать, активно старался смешать кастильцев и леонцев: ведь в реальности оба королевства были не очень едины. Поэтому, начав их примирение с брака доньи Химены, он рассчитывал упрочить его, взяв Сида с собой в поездку в Астурию.

Альфонс VI отправлялся в Овьедо почтить знаменитые реликвии, которым поклонялись в соборе и которые были заключены в ковчег; теперь, в Великий пост 1075 г., предполагалось в присутствии короля открыть этот ковчег и проверить его содержимое.

Вместе с Альфонсом ехали только важные кастильцы: епископ Оки или Бургоса и Родриго Диас, который благодаря этой милости собирался через шесть месяцев после свадьбы посетить землю доньи Химены — возможно, в ее обществе. В Овьедо направлялись также инфанты Уррака и Эльвира, граф-мосараб Сиснандо — алуазир, или визирь, Коимбры и многие другие прелаты и магнаты.

В последние дни Великого поста король рассмотрел несколько любопытных судебных дел, одно из которых нас интересует особо.

26 марта двор собрался на заседание суда в монастыре Сан-Пелайо. На этот раз судьями король назначил дона Сиснандо, алуазира Коимбры, и «кастильца» Родриго Диаса. Оба показали себя весьма сведущими в законах. В присутствии двора они рассмотрели акты, на которые ссылались стороны, и вынесли решение, что эти документы не идентичны тем, которые предъявила одна из сторон. Потом они обратились к «Фуэро Хузго», подробно процитировав ряд его статей.

Следует отметить, что для заслушивания дел, представляемых на рассмотрение королевской курии, король обычно назначал графов, потому что те по своей должности были верховными судьями на территории, которой управляли, а также мэринов и других чиновников; тем не менее здесь наряду с одним графом судьей был назначен Сид, не имеющий официальной должности и не достигший почтенного возраста, дающего авторитет: ему было всего тридцать два года. Это значит, что его выделяли как знатока законов. И не похоже, чтобы он просто из практики хорошо знал юридические обычаи своей земли: ведь он, кастильский рыцарь, рассматривал астурийскую тяжбу, опираясь на законы «Фуэро Хузго», в то время как кастильцы, в отличие от леонцев, руководствовались не вестготским кодексом, а скорее обычным германским и испано-римским правом.

Альфонс отличает Сида в Кастилии

По окончании великого поста, в пасхальное воскресенье 5 апреля 1075 г., двор вернулся из Овьедо в Кастилию. 1 мая Альфонс уже был в Бургосе.

Тем временем, должно быть, у Сида родился первый сын, Диего, и, вероятно, по случаю рождения первенца Альфонс VI 28 июля 1075 г. пожаловал Сиду, «наивернейшему Родриго Диасу (fidelissimo Roderico Didaz)», привилегию: отныне всего наследственные имения Кампеадора становились ingenuas,16 или вольными, то есть ни в Бивар, ни в какое другое владение Сида отныне был не вправе вступить ни сайон, ни мэрии для сбора каких бы то ни было налогов и штрафов в королевскую казну, будь то фонсадо,17 штраф за мелкую кражу, за изнасилование, кастильерия, анутеба;18 теперь Родриго Диас, равно как его дети и внуки, мог владеть своими землями как полновластный хозяин, не платя с них никакой подати.

В нескольких документах за 1076 г. в списках свиты Альфонса VI мы встречаем имена Сида и его племянника Альвара Аньеса, тогда как имен представителей враждебной партии поблизости нет. Похоже, Химена удачно пристроила бывшего альфереса короля Санчо при дворе своего дяди Альфонса.

Но в то же время усиливались и позиции Гарсии Ордоньеса, что угрожало положению Химены и ее мужа при короле.

Присоединение Риохи

4 июня 1076 г. в Пеньялене был предательски убит король Санчо Наваррский, пав жертвой заговора своего младшего брата Рамона и своей сестры, а также нескольких придворных. Это было второе братоубийство, пошедшее на пользу Альфонсу, великому любимцу фортуны.

Наваррцы не признали братоубийцу королем и не приняли, в расчет ни маленького сына покойного, ни еще одного брата, инфанта Рамиро; они решили не выбирать нового короля, а присоединить свое королевство к уже существующему. Памплона вместе с Северной Наваррой признали своим королем Санчо Рамиреса Арагонского, Юг, то есть Риоха, пошел под руку Альфонса VI.

Гарсия Ордоньес — граф Нахеры

После присоединения Риохи Альфонс вновь подтвердил свою милость к Гарсии Ордоньесу.

Мы видели, что в юности, при кастильском дворе Санчо Сильного, Гарсия Ордоньес занимал не столь блестящее положение, как Сид. Видимо, они были почти ровесниками, но, принадлежа к знатнейшему роду, Гарсия был призван занимать более высокие посты. Свою административную карьеру он начал в 1067–1070 гг. в качестве коменданта крепости Панкорво на наваррской границе; потом, во время второй экспедиции 1074 г. в Риоху, он был альфересом Альфонса; таким образом, он постоянно действовал именно в этой области на Эбро, и теперь Альфонс, сделавший его два года назад графом, отдал под его управление Нахеру. Король оказал ему и большую честь, выбрав самую блестящую партию, какую мог, то есть женив его на инфанте — сестре убитого наваррского короля, которую звали донья Уррака и которой принадлежали Альберите и другие поселения в той же Риохе; этот новый политический брак, как и брак Сида, был направлен на «кастилизацию» недавно присоединенной области.

Оба супруга — кастильский граф и наваррская инфанта — любили с устаревшей помпезностью титуловать себя в актах Риохи так: «Прославленный, почитаемый Богом и людьми, милостью Бога и короля Альфонса сеньор граф Гарсия и знатнейшая из самого знатного рода графиня донья Уррака, правящие в Нахере».