Ангелина кивнула, но все равно спросила:

– Почему?

О, черт! Что говорить ей на этот раз? Вспоминая себя в детстве, он сказал то, что говорила мать, отметая возражения:

– Потому что она так велела.

Очевидно, Ангелина уже была хорошо знакома с этой формулировкой. Вздохнув, она уселась на пол.

– Ладно, но тебе нельзя смотреть.

– Я не буду. Я собираюсь помочь твоей маме спуститься с чердака. Не уходи из кухни, оставайся здесь, где сидишь.

Приняв еще один ее тяжкий вздох за знак согласия, Келвин вернулся на лестницу и обнаружил, что Джина сидит на краю люка, свесив ноги.

– Я допрыгала на одной ноге, – пояснила она и осторожно поставила левую ногу на вторую от верха планки, опираясь локтями о края люка, чтобы повернуться. Келвин хотел опустить ее вниз с помощью веревки, но к черту сложности, если она уже была на лестнице.

Спуститься по стремянке она никак не могла, не опираясь на больную ногу. В первый раз, когда пришлось перенести тяжесть тела на правую ногу, Джина не удержалась и резко вскрикнула от боли, но тут же замолчала. Когда эту же операцию пришлось проделать второй раз, она закусила губу и просто приказала себе терпеть. Джина немного постояла, отдыхая, выжидая, пока утихнет боль, затем сделала еще один шаг вниз. Келвин держал стремянку как можно крепче, но не мог подняться и помочь ей, потому что хлипкая лестница могла выдержать вес только одного человека. Когда Джина спустилась настолько, что он мог дотянуться до ее талии, он просто снял ее с лестницы, отнес на руках на кухню и усадил на стул.

Ангелина уже надевала кроссовки. Она вскочила и подбежала к матери. Джина обняла дочь, прижала ее к себе, поцеловала в макушку. Светлые волосы Джины опустились на темные волосы дочери.

– Я принесу трость, – сказал Келвин и пошел в гостиную. Трость оказалась в самом дальнем закутке шкафа, но он нашел ее довольно быстро и принес Джине. – Мы выйдем через заднюю дверь. Я понесу Ангелину. Я знаю, что нога болит, Джина, но вам придется не отставать от меня.

– Я попытаюсь, – сказала она. Лицо у нее было таким бледным, что он боялся, как бы она не упала в обморок. Взгляд ее то и дело устремлялся в сторону гостиной, но она не позволяла себе долго смотреть туда, словно боялась увидеть там мертвого Марио.

– Иногда нам придется ползти. Просто делайте то, что буду делать я. – У него не было времени пояснять ей особенности маршрута, разработанного им специально, чтобы большая часть пути проходила под прикрытием, защищавшим от пуль и тепловизоров. В любом случае в такой теплый день, как сегодня, приборы инфракрасного видения не слишком эффективны, потому что разница между температурой окружающего воздуха и температурой человеческого тела не так велика. После двух необычно прохладных дней тепло снова вернулось. Это обстоятельство и еще тот факт, что человеческий глаз не в силах видеть все в том широком радиусе, в котором стрелки проводят сканирование, помогут им добраться до Ричардсонов с минимальным риском для жизни. В двух-трех местах им придется туго, потому что вокруг нет ни одной постройки, за которыми можно было бы спрятаться, и тогда Джине придется бежать – настолько быстро, насколько она сможет. Второй человек, пересекающий открытое пространство, всегда рискует больше, чем первый.

Ему еще многое предстояло сделать, найти других, но сейчас об этом лучше забыть и просто сконцентрироваться на текущей задаче.

Переход отнял время, слишком много времени, но Джина старалась изо всех сил. Наконец они добрались до места, откуда Джина и Ангелина могли добраться до Ричардсонов без него.

– Вы нас бросаете? – едва не вскрикнула Джина, когда он сказал им, что должен вернуться.

– Вы справитесь сами – осталось пройти пару сотен ярдов. Я еще не нашел Старкейсов и Янгов. – Не внимая ее протестам, он махнул им рукой и побежал обратно.

Перед тем как продолжить поиск, Келвин пробрался к магазину фуража. Прижавшись спиной к тыльной стене дома, он осмотрелся. Надо было сообразить, каким образом безопаснее всего добраться до лестницы на второй этаж, где расположена его квартира. Но подниматься по наружной лестнице было слишком рискованно, а внутри дома лестницы не было, вход в его жилище был только один.

И все же…

Прикладом он сбил замок с двери, ведущей в кладовую магазина. Может, жители Трейл-Стоп и не запирали свои дома, но магазины свои они запирали. В кладовой была двуручная пила, с помощью которой он пилил себе на зиму дрова, и внушительных размеров поленница уже красовалась у двери во двор, а еще в кладовой был топор, которым он раскалывал поленья для растопки.

Взяв топор, он пошел в главное помещение магазина и задрал голову вверх, изучая потолок и умозрительно рисуя карту своей квартиры наверху. Его ванная комната располагалась как раз над туалетной комнатой магазина. Его крохотная кухонька тоже находилась слева. К несчастью, там же находился и прилавок с кассой, представлявший собой самую прочную и надежную опору, которая могла бы послужить для него платформ мой, чтобы забраться наверх.

Глядя на потолок, Келвин сделал в уме кое-какие вычисления. Потолок тут, на первом этаже, был в десять футов высотой. Его рост приближался к шести футам. Выходило, что ему надо подняться на три фута от земли, чтобы поработать топором. Ну что же, черт возьми, все эти мешки с кормом могут, в конце концов, послужить благому делу, вместо того чтобы валяться тут просто так.

Келвин принялся стаскивать в кучу двадцатикилограммовые мешки. К тому времени как он закончил, с него градом лился пот и мучила жажда, но он не стал давать себе передышку. Вместо того чтобы отдохнуть, он запрыгнул на свою платформу, расставил ноги и принялся орудовать топором.

Из мешков с кормом твердой опоры не получилось, и, для того чтобы сохранить равновесие, Келвин вынужден был стоять на одном месте; переступать, выбирая лучшую позицию для замаха, он не мог. Он потратил примерно полчаса, чтобы прорубить в потолке отверстие. Решив, что дыра в потолке достаточно большая, чтобы он мог через нее забраться к себе в квартиру, Келвин осторожно опустился на колени, положил топор, затем выпрямился в полный рост, согнул колени и подпрыгнул.

Ухватившись за края отверстия, он повисел несколько секунд, чтобы тело перестало раскачиваться, затем напряг мышцы плеч и подтянулся. От напряжения порезы, которые Кейт так бережно обработала вчера, снова стали сочиться кровью.

Подтянувшись, Келвин сделал еще одно усилие, позволившее ему одним локтем опереться о пол. Он протолкнул себя через отверстие и покатился по полу собственной спальни.

Когда он спрыгнул вниз, в магазин фуража, на нем был охотничий костюм.

Всякий раз, как открывалась входная дверь, у Кейт сводило живот и сердце подскакивало, она поднимала голову в надежде увидеть худощавого, вихрастого мужчину. И когда раз за разом входящий оказывался кем-то другим, она чувствовала, как нервы ее натягиваются все туже.

Она старалась быть полезной, но возможности для приложения сил были ограничены. В подвале находилось более двадцати человек, и все они хотели есть и пить. Что касается питья, то проблему легко удалось решить заботами Пери, черпавшего воду из колодца. Кейт и Маурин пытались, как могли, обеспечить людей едой, но Маурин не была готова к тому, что придется кормить такое количество народа, у нее под рукой не оказалось даже целой буханки хлеба для бутербродов. Они подогрели суп и рагу на примусе и намазали крекеры ореховым маслом. Увы, без электричества ничего большего они предложить не могли.

Ситуация с туалетом была посложнее: для того, чтобы им воспользоваться, надо было покинуть убежище и подняться наверх, где было небезопасно. Но рано или поздно каждому из присутствующих пришлось подниматься туда. Поскольку электричества не было, насос для смыва воды не работал, каждый должен был подниматься туда с ведром воды, а это, в свою очередь, означало, что Пери постоянно находился при деле. Даже Крид, к ужасу Нины, самостоятельно дохромал до туалета, опираясь на трость Джины.