Они так и не запомнили фамилию баллистика. Более того, даже не могли вспомнить, как он выглядел. Посещение лаборатории, ставшее последним эпизодом в этом ночном кошмаре, прошло для Квинов словно во сне. Инспектор отметил, что лучшей по оснащенности техникой баллистической лаборатории он еще не видел. Правда, позже, сославшись на то, что толком всего не разглядел, от своих слов отказался.

Результаты экспертизы потрясли Квинов — они свидетельствовали о том, что пуля, которая едва не стала причиной гибели Кинга Бендиго, была выпущена из пистолета Джуды. В такое поверить было невозможно. Такого просто не могло быть. Но факты говорили об обратном.

Наступил июль. Точнее, четвертое июля.

По случаю праздника перед зданием штаб-квартиры была проведена торжественная церемония с поднятием государственного флага США и черного штандарта империи Бендиго. Абель Бендиго произнес речь. Но все это было сделано в честь Уолбриджа Монахью, неофициального представителя американского правительства в компании «Бодиген». На церемонии также присутствовали господа Клитс из Великобритании и Касби из Франции. Затем в зале приемов был устроен коктейль, на который ни инспектора Квина, ни Эллери не пригласили. Позже они узнали, что на приеме было провозглашено несколько тостов за скорейшее выздоровление Кинга Бендиго, за здоровье президента Соединенных Штатов, короля Великобритании и президента Республики Франция. Именно в таком порядке и произносились здравицы.

Владелец острова Бендиго все еще находился в госпитальном крыле здания резиденции под круглосуточной охраной. Бюллетени о состоянии его здоровья, которые регулярно вывешивал на доске доктор Сторм, свидетельствовали о том, что Кинг быстро поправляется. Пятого июля в очередном сообщении говорилось, что он уже принимает сидячее положение. Тем не менее, никого из посетителей, кроме его супруги и брата Абеля, к нему не допускали. Макс в числе посетителей не рассматривался — он из больничной палаты не выходил. Спал Макс на кушетке, которую поставили на расстоянии вытянутой руки от койки своего хозяина, и получал трехразовое питание.

Карла большую часть дня проводила у постели раненого супруга. Квины видели ее лишь за ужином. Говорила она натянуто. Чувствовалось, что Карла погружена в свои мысли. С Абелем они тоже редко встречались — «премьер-министр» из-за недомогания главы империи стал очень занятым человеком.

А вот Джуда не переставал удивлять. В первую неделю после неудачного покушения на брата его держали под домашним арестом. К дверям его апартаментов приставили охрану. По приказу Абеля Бендиго шесть коробок французского коньяка, стоящих за роялем, у него забрали. Однако, несмотря на это, Джуда всегда пребывал навеселе. Многократные обыски его комнат дело не решили. В течение первых дней несколько бутылок было найдено и конфисковано, но всех тайников Джуды обнаружить охранникам все же не удалось. Когда домашний арест с него сняли, ему разрешили прогуливаться по резиденции, но без посещения больничного крыла.

Освобождение Джуды из-под домашнего ареста сильно удивило Квинов. Они несколько дней ломали над этим голову, но найти причину тому не смогли. В конце концов решили обратиться за разъяснениями к Абелю, на которого случайно наткнулись поздно вечером, когда он входил в резиденцию.

— Нет, правда, господа, я вас совсем не избегаю, — принялся он оправдываться. — Работы навалилось. Кинг еще не поправился, и мне даже некогда перевести дух. — Абель за это время как-то посерел, плечи у него повисли. Видимо, сказывалась усталость. — Ну, что вас беспокоит?

— Многое, — ответил Эллери. — Но начну с главного. Почему вы освободили Джуду?

Абель тяжело вздохнул.

— Да, мне надо было бы вас предупредить, — признал он. — Господа, может быть, присядем? Дело в том, что мне приходится заниматься неотложными делами. Некоторые из них — просто критические. Одно из них непосредственно вызвано событиями, которые разыгрались ночью двадцать первого июня. О том, что случилось с Кингом, мы никому не говорим. Мистер Монахью, сэр Кардиган и месье Касби уверены, что Кинг заболел гриппом. Если станет известно, что на него совершено покушение, которое едва не закончилось его гибелью, то это известие вызовет самые серьезные осложнения. Во всем мире. Мы, господа, занимаемся очень деликатными делами.

Абель улыбнулся, но Квинам было не до улыбок.

— А какое отношение к этому имеет ваш брат Джуда? — поинтересовался инспектор.

— Господа из Соединенных Штатов, Великобритании и Франции весьма проницательные люди. Если Джуда долгое время не будет появляться на людях, то у них непременно возникнут подозрения. Пойдут кривотолки. Они сопоставят два факта — внезапную «болезнь» Кинга и неожиданное исчезновение Джуды, и… — Абель помотал головой. — Так для нас безопаснее. А Джуда Кингу уже ничего сделать не сможет.

— И вот еще что, мистер Бендиго, — выдержав паузу, проговорил инспектор. — Доктор Сторм запретил нам посещать раненого. А у нас к вашему брату накопились вопросы. Нельзя ли сделать так, чтобы мы с ним увиделись?

— Доктор Сторм на это не пойдет. Он говорит, что мой брат еще очень слаб.

— И тем не менее, вы с ним видитесь ежедневно.

— Захожу к нему всего на несколько минут. И то лишь для того, чтобы его успокоить. Он же волнуется о делах компании.

— Вы его спрашивали о той ночи?

— Да, конечно. Но он ничем помочь не смог. Не мог же я на него давить. Сторм говорит, что волновать его нельзя.

— Но Кинг наверняка вам что-то сказал. Его ранили в грудь. Как же он мог не видеть того, кто в него стрелял?

— Как раз об этом я и спросил его. Я же знал, что на этот вопрос вы и хотели получить ответ. Однако Кинг говорит, что ничего не помнит. Он сразу потерял сознание, а очнулся только в палате. — Абель поднялся. — Господа, еще вопросы?

— Да, мистер Бендиго, — кивнул Эллери. — Самый важный для нас вопрос.

— Слушаю.

— Скажите, почему мы еще здесь?

Абель удивленно посмотрел на Эллери. Морщинки на его просветлевшем лице вмиг разгладились.

— Я нанял вас, чтобы вы подтвердили мои догадки. Мне надо было найти того, кто посылал Кингу письма. Вы это сделали. После этого я попросил вас остаться и помочь мне в очень деликатном вопросе. Этот вопрос касается нашей семьи. Он же пока еще не решен.

— И вы, мистер Бендиго, хотите, чтобы наше расследование продолжилось?

— Да. Я этого очень хочу. Ближайшие несколько недель станут для нас архиважными. К тому времени Кинг окончательно поправится, и мы снова вернемся к вопросу о Джуде. Постоянно держать его взаперти и под охраной я не могу…

— Почему же? — спросил инспектор Квин. — Как только ваш брат поправится и приступит к делам, вы сможете сделать с Джудой все, что угодно, и никто этого не заметит.

Абель помрачнел. Он явно растерялся. Перед Квинами уже был не уверенный в себе «премьер-министр», а обычный человек, со своими радостями и печалями.

Мистер Бендиго снова сел и помотал головой.

— Я вас не виню, — тихо проговорил он. — Для вас это должно быть странно и непонятно. Вопрос заключается не в Джуде, а в самом Кинге. Дело в том, что Кинг запретил держать брата под арестом. Знаете, у него свои маленькие слабости. Храбрость на грани безумства — одна из них, чрезмерная гордость — другая. Держать Джуду в четырех стенах, по его мнению, признание своего поражения. Теперь я это понял. А еще, знаете ли, родственные отношения… Конечно, необходимо выяснить, каким образом Джуда попал в Кинга. Это, мистер Квин, меня сильно беспокоит. Как мы ни ломали голову над этим вопросом, но ответ на него так и не нашли. Вам удалось хоть что-то выяснить?

Эллери перенес тяжесть своего тела на другую ногу.

— Трудно что-либо выяснить, мистер Бендиго, когда ты зажат в тисках, — ответил он. — Все говорит о том, что стрелять в вашего брата никто не мог, и в то же время из его груди извлекли пулю. У вас было время ознакомиться с результатами баллистической экспертизы?