Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Шестидесятая минута: радиационный импульс пронзил кольца Сибири, зеленого ледяного гиганта, луны которого походили на ожерелье из сверкающих жемчужин. Они ярко вспыхнули и выпустили ростки сияющего газа, а кольца засветились пурпуром, формирующийся огромный световой диск поглотил ближайшие луны за секунду. Затем Сибирь настиг сильнейший поток энергии, который расплавил поверхность до ядра и породил невероятную бурю. Ураганы размером с Москву понеслись по темной стороне гиганта, тоже отрастившего кометоподобный газовый хвост. Сибирь, в отличие от других космических тел в зоне взрыва, была слишком велика, чтобы сразу испариться целиком. От нее, расплавленной и раскаленной добела, с измененной от чудовищного удара взрывной волны орбитой, осталась железно-никелевая основа ядра — надгробная надпись на могильной плите, которая останется остывать миллионы лет в сумрачной пустоте бывшей системы Москвы.

Первый объект уцелел на расстоянии девяноста восьми световых минут.

Спавший на дальней орбите вокруг газового гиганта Земля робот-маяк встрепенулся, просыпаясь при первом резком энергетическом выбросе. Маяк в своем фасеточном бронированном панцире содержал большой запас охладителя. Способный вынести прямые удары лазерных энергосистем боевых кораблей, он выдержал взрыв, пусть и закувыркался, выбитый со свой орбиты семидесятилетнего обращения ударом потока заряженных тяжелых частиц. Маяку под кодовым наименованием «Талигент Спарроу» было 118 лет — один из 750-й серии, он являлся частью системы раннего предупреждения Управления Стратегического Возмездия недавно испарившегося МИД Москвы.

Маяк мигнул и провел оценку ситуации. Звезды скрыты газом и обломками, некоторые из них из его собственной разлетевшейся оболочки. Не важно: он имел задачу. Глубинная память вывела матрицу координат и развернула сенсоры в поисках Москвы. Он безуспешно пробовал установить высокочувствительную антенну, уже превратившуюся в смятую массу расплавленной паутины. Остальные сенсоры пытались измерить гамма-поток от приближающихся на околосветовой скорости ракет, но потерпели неудачу. Произошла перезагрузка. Примитивная система оценки проверила содержание дерева решений и определила: атака чем-то неизвестным. Килобайты скользнули в энтропию, когда «Талигент Спарроу» задействовал каузальный канал и выдал беззаботным звездам послание о случившемся.

Кто должен был, тот услышал.

Сокрушительный удар: «Т» + 1392 дня, 13 часов, 02 минуты

Полицейское монотонно звучащее сообщение было роботизированно кратким:

— Мы нашли вашу дочь. Пройдите пожалуйста в сектор G-красный, место встречи — зона два, и заберите ее.

Морис Строуджер встал, посмотрел на жену и улыбнулся.

— Говорил же, найдут. — Улыбка медленно угасла.

Жена не подняла глаз. Она коленями сжала переплетенные костлявые пальцы и склонила голову. Плечи Индики Строуджер дрожали, словно она схватилась за заряженный источник питания.

— Иди, — произнесла она тихим голосом, хотя ей хотелось кричать. — Я в порядке.

— Если ты уверена…

Полицейское бормотание отдалилось. Морис с сомнением оглянулся на согнутую фигуру жены и отправился по муравьиной тропке через забитые вещами, пропахшие потом перегороженные проходы, которые уже выродились в высокотехнологичные трущобы, патрулируемые «пчелами» с электрошоком. Какой-то аспект депортации — возможно, мрачная реальность переселения, — нарушил паутину мелких конфликтов, что удерживала всех вместе в последние мрачные годы, и по твердой почве депрессии повел в болото отчаяния, истерии и неопределенности в будущем. Опасные времена.

Среда, как и сказали, ожидала в указанном месте. Она выглядела одинокой и напуганной, и Морис, приготовившийся сделать ей выговор, внезапно понял, что не способен этого сделать.

— Вики…

— Папа! — Она уткнулась подбородком ему в плечо, острозубая, похожая на молодого дикого хищника. Ее трясло.

— Где ты была? Мама с ума сходит! — И это было даже не полуправдой. Он крепко обнял ее, ощущая, что ужасное чувство ложного смущения уходит прочь. Дочь нашлась, он был чертовски сердит на нее и в то же время испытывал сильную радость.

— Хотелось побыть одной, — очень тихо проговорила она приглушенным голосом.

Морис попытался отодвинуться, но она не отпустила его. Внезапное проявление эмоций: она поступала так, когда не хотела что-нибудь ему рассказывать. Она не умела притворяться, но обладала великолепным чувством такта. Пожилая женщина сзади принялась донимать изведенного констебля насчет пропавшего мальчика: нет-нет, это ее любимая собачка. Ее Сыночек, Сынуля.

Среда посмотрела на отца.

— Мне нужно было время подумать.

Ложь крепчала, а у отца не хватало духу вызвать ее на разговор, хотя момент сделать замечание был подходящий: нарушение границ, появление на борту звездолета там, куда вход запрещен, — совсем не то же самое, что исследование пустых секторов станции. Она даже не понимает, как ей повезло, каким понимающим человеком оказался капитан — для находящихся в стрессе взрослых делались необычные послабления, но это не подразумевало детей, убегающих из дома.

— Пойдем. — Он обнял ее за плечи и отвел от стола. — Вернемся в нашу э-э… каюту. Корабль скоро отстыковывается. С мостика будут вести трансляцию. Ты ведь не хочешь ее пропустить?

Она посмотрела на него. Ее лицо ничего не выражало.

— Нет, конечно.

Сокрушительный удар: «Т» + 4 часа, 6 минут

Спустя двести сорок шесть минут после Инцидента Ноль транспортник «Таксис Прайд» вышел в пустоту в сорока шести градусах от плоскости эклиптики, в шести световых часах от конечного пункта назначения. Брэд Морнигтон, шкипер, в летной секции болтал с Мэри Хейт, оператором-релятивистом. «Таксис Прайд», трехместный шаттл, совершал рейс между Москвой и станцией «Исландия VII». Этот трансферный маршрут — отсюда к пересадочному аванпосту Септагона «Блаулок Б» — Брэд совершал уже восемнадцать раз за последние семь лет, и это стало такой же рутиной, как и кружка крепкого сладкого кофе, остывшего уже настолько, чтобы можно было пить. Кружку Алекс поставил ему возле локтя во время обратного отсчета перед прыжком.

Брэд прекратил работу со стандартным навигатором и ждал подробного полетного курса, одновременно размышляя о ситуации с питанием: кухня готовила нечто слишком однообразное, и только посадки на планету давали возможность нормально поесть, размять ноги и заново познакомиться с небом и облаками. «Таксис Прайд» принадлежал к разряду скоростных транспортников, предназначенных для перевозки срочной почты и скоропортящихся грузов. Особая конструкция двигателя позволяла разгоняться в реальном пространстве до скорости военных судов: расстояние в шесть световых часов — неделя перелета, безболезненная одиссея, которую старые водородные форсунки должны выдержать. Мэри сосредоточилась на дублирующих определителях местоположения звезды — не на случай отказа систем управления движением, скорее чтобы на должном уровне сохранять профессиональную квалификацию, — задумавшись о том, что хорошо бы заглянуть к старому другу, пока они будут под погрузкой.

И тут включилась громкоговорящая связь.

— Что там еще! — Кофе выплеснулся, когда Брэд потянулся к коммуникационному терминалу. Побледневшая Мэри резко выпрямилась.

— Черт. Это не служба перевозок…

— Привет. На связи борт «Эхо Голд Девять Ноль». Отвечаем на передачу от «Дельта Икс-рэй Зевс Семь», жмем руки. Что там…

— Какие-то хлопья, начальник…

На табло диспетчерской связи замигали красные индикаторы. Все напряженно ожидали ответа во время тридцатисекундной задержки.

— «Эхо Голд Девять Ноль», это «Дельта Икс-рэй Зевс Семь», смена аварийной службы. Адмиралтейский пароль голубая четверка, подтверждение подлинности следующей передачи. Объявляется всесистемное чрезвычайное военное положение. Москва в карантине — система полностью изолирована, без исключений. Немедленная эвакуация. Особо подчеркиваю, активируйте запуск и немедленно убирайтесь отсюда. Подтвердите, пожалуйста.

6
{"b":"106790","o":1}