А. Фернандес да Фонсека подчеркнул, что сейчас требуются не общие заявления политического характера, в которых доказывается абсурдность американских обвинений, а конкретный научный материал — диагнозы и сведения о лечении таких людей, как Плющ, Буковский и другие, которых выдают за «невинных жертв».

Хотел бы я теперь встретиться с этим Л.Фернандесом да Фонсекой, желательно в присутствии журналистов или на телевидении. Но ведь не решится, как и все остальные наши противники времен «холодной войны». И даже если его силой привести — все равно не раскается. Будет, небось, твердить, что «не знал», что «верил», и что во всем виноваты американцы. Во всяком случае, ни мне, ни Плющу никаких извинений от него до сих пор не приходило.

Нужно ли говорить, как рады были советские «психиатры в штатском» такому добровольному помощнику, позволявшему им «и в дальнейшем использовать его возможности для распространения нужной нам информации». Работы у них было даже слишком много: практически каждый год составлялся и утверждался в ЦК «План мероприятий по разоблачению антисоветской клеветнической кампании по поводу так называемых „политических злоупотреблений“ в психиатрии». Это впечатляющие документы, содержащие детальную разработку международной контркампании, в которой задействованы все возможности: и пресса, и телевидение, и советская дипломатия, и меры КГБ. В них и тактика, и стратегия, и до осуждения в Гонолулу, и после. Но если до Гонолулу это в основном комплекс защитных мер пропагандистского характера, то после Гонолулу — отчаянная борьба за выживание.

Осуждение в Гонолулу было для режима жестоким поражением, далеко выходящим за рамки психиатрии. Прежде всего, потому, что самое отчаянное усилие советской внешнеполитической машины не смогло его предотвратить. Оправдываясь перед ЦК, руководство советской психиатрии подробно описывает все принятые ими меры:

В порядке подготовки к Конгрессу Минздравом СССР были проанализированы основные антисоветские публикации и подготовлены обоснованные контраргументы; проведен ряд симпозиумов с участием крупных зарубежных специалистов, активизировано участие в программах ВОЗ. Непосредственно перед конгрессом для согласования позиций социалистических стран советские психиатры выезжали в Болгарию, Венгрию, ГДР и ЧССР.

Для участия в Конгрессе была подготовлена авторитетная советская делегация, которая сразу по прибытии в Гонолулу установила активные контакты с делегациями социалистических и других государств (Мексики, Венесуэлы, Сенегала, Нигерии, Индии и т. д.). Эти контакты, а также дальнейший ход Конгресса подтвердили, что, хотя официально Конгресс проводился ВАП, вся фактическая подготовка научной и организационной программы полностью находились в руках Американской психиатрической ассоциации. Воспользовавшись своим положением и поддержкой Президента Конгресса Ш.Фрезер и Президента ВАП Г.Рома (оба из США), составители программы пошли на открытую политизацию Конгресса в ущерб основным научным интересам психиатрии…

Помещения, где проходили заседания Конгресса, были наводнены антисоветской макулатурой, листовками с грязными нападками на советскую психиатрию и отдельных ее представителей. В кулуарах сновали привезенные на Конгресс «бывшие советские психиатры» (…), создавалась шумиха вокруг психически больного лица (Л.Плющ), высланного из СССР.

В связи с этим советская делегация с первого же дня последовательно представляла резкие протесты по поводу антисоветских провокации как Исполкому ВАП, так и организационному комитету Конгресса. В самом Исполкоме ВАП советский представитель М.Е.Вартанян сумел, в частности, добиться отказа в регистрации Л.Плюща в качестве делегата Конгресса, а также удаления из основного зала заседаний антисоветской литературы. Что же касается коридоров и фойе, то Оргкомитет заявил, что эти помещения им не оплачиваются и соответственно, якобы не контролируются…

Однако главное столкновение с антисоветчиками развернулось на двух заседаниях Генеральной Ассамблеи ВАП, где организаторами Конгресса были поставлены на обсуждение подготовленная Исполкомом «Гаванская декларация» об общих этических принципах современной психиатрии (к которой советская делегация присоединилась), а также провокационная англо-австралийская резолюция, «осуждающая злоупотребление психиатрией в СССР» и американское предложение о создании «Комитета по расследованию случаев злоупотребления психиатрией».

Советский представитель на Ассамблее (Э. А. Бабаян) опротестовал включение в повестку этих предложений как явно клеветнических и противоречащих Уставу ВАП. Он выступил также против предложенного порядка обсуждения пунктов повестки дня, исключавшего сколько-нибудь серьезное их рассмотрение. Была категорически опротестована и сама система голосования, основанная на пропорциональности числа голосов величине вносимых национальными ассоциациями денежных взносов в бюджет ВАП (от 30 до 1- 2-х голосов). Однако эти протесты не были приняты из-за открытого нажима Президента ВАП Г. Рома и ссылок на Устав ВАП. (…) После этого Президент ВАП грубо нарушил порядок ведения заседания и форсировал голосование с попранием элементарных требований процедуры (не было запечатанной урны, бюллетени получали непосредственно в руки представители секретариата, которыми же и проводился подсчет голосов и т. д.). Это было также немедленно опротестовано представителями СССР и других социалистических стран на Ассамблее и в Исполком ВАП, но не было принято Председателем и Генеральным секретарем ВАП. Однако даже в этих условиях 33 делегации национальных психиатрических обществ из 55 голосовали против антисоветской англо-австралийской резолюции, т. е. в поддержку советской психиатрии, и только 19 — за резолюцию. Лишь подсчет по системе «взвешенного голосования», архаичность которой была признана даже Исполкомом (но которую может изменить лишь следующий Конгресс), дало преимущество организаторам антисоветской кампании лишь в 2 голоса (90 и 88). Следует отметить, что на Конгрессе отсутствовали представители Польши и Румынии, имевшие 6 голосов, и по необъявленным причинам были признаны недействительными 2 бюллетеня с 8 голосами. Это же определило и принятие решения поручить новому Президенту ВАП проф. П. Пишо (Франция) и Исполкому продолжить рассмотрение вопроса о создании так называемого комитета по расследованию злоупотреблений в психиатрии, которое, как было показано в ходе дискуссии, не имеет под собой никаких медицинских или юридических оснований. После голосования представитель СССР еще раз подчеркнул недемократический, дискриминационный характер процедуры ВАП и заявил, что результаты голосования явно свидетельствуют, что большинством стран — членов ВАП резолюция не принята. (…)

На следующий день советская делегация представила вновь избранному и старому Исполкому ВАП устное и письменное заявление по общим итогам Конгресса. В нем был дан подробный анализ всей антисоветской клеветнической кампании, осуждены дискриминационные методы ведения ассамблеи, еще раз подчеркнуто, что антисоветская резолюция ассамблеи не может считаться принятой. Это заявление было распространено среди всех национальных делегаций и представителей прессы. Как широко отмечалось в кулуарах Конгресса и в прессе, несмотря на формальное «принятие» клеветнической англо-австралийской резолюции, моральная победа на Конгрессе была одержана советской психиатрией.

Разумеется, такая «победа» ЦК не устраивала, а потому работа началась сразу же после Гонолулу: