Лев Толстой Еще Лире верил, А лира думу дарила, И образ арбой Яро грохотал, а то хор горя Налетит… Елань, Села да лес Тут. Мужики дики ж. Ум Темен. Неметь И неметь темени, Или терпеть. Те претили Собакевичи. Века бос Тит, А баба Ловка, как вол, И прет. Терпи, Как Лев-богач очаг обвел, Как Мот, оплел потом. Доход — То пауку, а пот — Рабу у бар. И леди в хатах видели Молодух худолом. И те дети — То молили ломоть (А лебеда дебела), Или Ясли ломили. Молился. — Отче, нищим ищи нечто! Но левел он. И кит этики, И особо босой, Теша, пашет Себя бес. О, вера мира! — Цари — марекво. Хам — раб в бармах — Те же ребра бар бережет. А то Марса срамота. Годен не дог Из армии и мрази: Навозили бомб, а раб мобилизован, Порот. Оторопь Мутит ум. Годен не дог — Ловелас, в сале вол. Кумир — беда, дебри мук От баб-то. Санин и нас Туманил, и на муть Вору машут: еще — туш амуров! «Я — Ляля, Я дебелого лебедя Увижу — живу. Я — алая. Я, ага, нагая». Да грешно, моншер, гад… Зал гулял у глаз, Тут: Демагога мед, Ром, юмор Вола, балов, Мотов о том Его боге. И чадили дачи, Или ноли филонили, Или били Черты, быт, речь, Короб оборок, Торт с кофе, фокстрот. Яры доли лодыря. Дубинка, как-нибудь, Радуя, ударь В окна банков. Укор, бог, оброку, И обманам — бой! Мирен не Рим Пап, Или Поп С иконой. Он окис. Там годы догмат. И ил Библии — Не темы — выметен, Мыт с лотка, так Толстым, Как Удар аду. Но, отче, что он — Ил епархии? И храпели Иереи. Ими Нагло бог оболган, Но Исус и он На заман намазан. Ух! Рев сверху. Туч ему мечут Грома. Да морг Не даден Еще. Ум его — бог ему. Мудрен онер дум: Отчина ничто. Мир? И мр — пена. Непримирим. Отче, нищие… Ищи нечто, Велит нам анти-Лев. 1967 Пушкин На, моралисты, быт. Сила роман, Не дым тиража. Ритмы, день, Как Мечта! Мил климат чем. Но вижу: лужи вон Ледок одел. Тут Лапоть топал, Или дед или Леший шел И нес осколок с осени. А лес? Ивами зима висела, И леса насели. Вас и поле сел описав, И натуру Тани, И Оли милой Черты, быт, речь, И разнежен, зари Он видел зов, и во зле дивно Лире верил. Нет накипи. Пикантен Дал клад Онегин книге, но Мутит ум Хулой олух. Лети моде в сор, осведомитель, На пуф родне, к небу, Бенкендорфу. Пан! Моли о зле сан… И насел зоилом… Имя лупили пулями — Доносами: «Массон од! Мочи бисер ереси бичом?» Тушами машут Мыта гориллы: «Был ли рогатым? Мол, дан надлом И шатаний Наташи…» Но ласково ловок салон. Ад же Дантеса пасет Надежда: Молод, идолом Вот сизел и лез, истов. Да гадок шкода — гад! Ладно. Вон даль, Как Анчар мрачна, И леса насели, И враг — обида. Ради бога, рви Ее… Откинет тени кто? Или Те минует, те унимет Ига… шаги? Но горе муз, умер огонь ПОЭЗИИ. 1972 Лермонтов Балы… Была б Сила. Возили бомонд и, видно, мобилизовались Вот на балу гул. А бантов, Аврор — прорва. А вальсы — высь, лава. Но фигур круги — фон, И лени сила. Глаза лгали, синели. Хитрил флирт их. Девы ведь Не мак, а на камень Коса. Масса масок. Черти. Тело летит. Речь Типика кипит. Сед здесь Мод раб. И бардом — Лешим Мишель. А маска так сама, Как Мина, за ним, Как Мор… А Далила шалила даром. Он музе безумно Радеет. Ее дар Не вера царевен. И Как Лалы, пылал Нос маски. Дик Самсон. Или Мудро горд ум. И леди вид юлил, и люди видели, Как Леди бог обидел. Тек на балу гул. А банкет, Как Мода чадом, Не то сотен Волов Или Тысяч… Я сыт, Арена. Меч нынче манера На гала — балаган… А коптят пока Те еле, — белеет Утро. Парус. Арки… И красу рапорту Он дал. И ладно: Мода — рапорт. Утро — парадом, А лира — ДУМА там ударила. Может ямб мятежом, Как Лавы вал, Как Меч. А знал, сослан зачем… Тени разлуки, траты, быт — артикул. Зари нет. И те сети, Сети ударили. Радуйтесь! Или буйному ум они убили Или жар од убили? Будоражили. Сила тем, а заметались, А заквакали… Мила Кавказа Даль. Лад На душу дан. А бег и минут уними, Геба. |
