«Те, кто чувствуют себя отодвинутыми на второй план, обманутыми, униженными или оскорбленными нашей властью, не являются частью нашего интерсубъективного сообщества. Мы только сейчас начинаем иметь дело со злостью, с ее распространением и выявлением коренных причин этого явления.

Ирония судьбы заключается в том, что поиск причин считается непатриотичным. Очевидно главное: если мы не сможем понять эти причины, то та угрожающая ситуация, в которой мы находимся и которая нас так беспокоит, углубится и станет еще опаснее. Мы оставим свой страх в наследство следующим поколениям»20.

Очевидно, что сутью исследуемого нами вопроса является то, как Америка воспринимает других и как другие воспринимают Америку. Америка—прямо или косвенно — влияет на жизнь любого человека, общества или нации на планете. Поэтому вопрос «За что люди ненавидят Америку?» касается не только американцев, он касается всех людей планеты. Поэт Роберт Берне однажды написал: «Ах, если б у себя могли мы / Увидеть все, что ближним зримо». Мы сможем увидеть себя глазами других, если забудем свои собственные мифы и образы самих себя. Америк много, включая ту, что видна глазами других стран—жертв американского влияния. Но может ли одна Америка увидеть другую Америку?

Итак, мы подходим к последней составной части нашего вопроса, к «Америке». В своей статье для журнала National interest, под названием «Кто боится дядю Сэма?» немецкий международный обозреватель Иозеф Иоффе назвал Америку «угрожающей и соблазняющей, чудовищной и образцовой»21. Он, вероятно, прав. В то время как американцы пытаются понять, за что их ненавидят, весь мир испытывает к Америке любовь-ненависть. Средний житель любой страны знает об Америке больше, чем о любой другой стране или нации. Мнения Америки о других странах, отраженные в средствах массовой информации, и массовая культура, в сфере которой Америка безусловно является лидером, потребляются людьми во всем мире. И наоборот, американская общественность мало осведомлена о международных новостях, меньше знает о зарубежной массовой культуре, ею руководят выбранные представители, которые никогда не действовали за пределами Америки.

Такая огромная страна, как Америка, не может быть монолитной. Тем не менее ни одна страна не стремится так продемонстрировать чувство единства, общей идентичности, всеми разделяемое наследие общих традиций. Ни одна из новоиспеченных независимых стран третьего мира не озабочена в такой степени культивированием национального характера в своих гражданах, и не стремится сделать свою национальную символику повсеместно известной и почитаемой. Учение Америки о самой себе известно остальному миру благодаря широком} распространению американских средств массовой информации и культуры потребления. Как предполагает Иоффе, имеется некая тонкая двойственность в реакции остального мира на Америку. Противоречиями внутри Америки и в ее истории больше озабочен окружающий мир, чем сами американцы, которые даже не всегда готовы к участию в дискуссии на эту тему. Как заметил президент Клинтон, выступая в Калифорнийском университете в 1997 году: «Мы родились благодаря конституции, отменившей рабство, и декларации независимости, где утверждается, что все мы созданы равными. Мы вели кровавую войну во имя отмены рабства, но оставались неравными по закону еще столетие. Мы продвигались по американскому континенту во имя свободы, но тем не менее мы согнали коренных американцев с их земли. Мы приветствуем иммигрантов, но каждая новая волна испытывает дискриминацию».[33] Подобное заявление из уст неамериканца было бы воспринято как открытая враждебность. Но в нашем мире, где доминирует американское влияние, остальной мир не может не принимать всерьез Америку и все, что с ней связано.

Но чтобы более полно понять враждебность, испыты- ваемую по. отношению к Америке, нам нужно выяснить, как сами американцы воспринимают Америку. Чтобы это сделать, говорит Лен Дал, преподаватель Калифорнийского университета, объездивший весь мир в качестве эксперта ЮНЕСКО по здоровью и урбанистической среде обитания, «нам нужно проанализировать американское бессознательное, пространство, в котором находятся мифы американцев и их образы самих себя»:

«Представьте себе, к примеру, американскую элиту, англосаксов с большой буквы. Они приехали сюда из Европы, потому что их там притесняли и они ненавидели европейский стиль правления. Поэтому их восприятие было всегда мифом в духе Хорейшо Элджер: «Делай все сам!» А если нужно сделать что-то для других, то эти другие будут вашими младшими братьями, которые в вас нуждаются. Такой способ поведения естествен и понятен им, потому что он—образующая часть их мифа. Но подобная позиция унизительна для окружающих, и нет ничего неестественного или иррационального в том, что других она возмущает.

Америка настолько огромна, настолько замкнута на себе, что нам легко забыть о существовании других частей света. Или по крайней мере они нам не нужны, нет смысла с ними сотрудничать. Мы во главе. Под влиянием мифа о том, что весь мир существует на благо Америки, США осуществляют шаги, которые нам кажутся вполне естественными, но остальные страны не без оснований относятся к ним с подозрением. Одностороннее сотрудничество, сотрудничество ради политической выгоды — чистой воды патернализм, демонстрация презрения к окружающим. Игнорирование таких проблем, как загрязнение окружающей среды и глобальное потепление, показывает, что для Америки единственное, что имеет значение, — это она сама. Неудивительно, что те, кто вынужден жить в условиях загрязненной окружающей среды и глобального потепления, не жалуют Америку своей любовью.

И вновь обратимся к американским СМИ. Из них мы постоянно черпаем информацию о бесконечном богатстве, власти, насилии, преступлениях и агрессивности. В поп-музыке—то же самое. И такой имидж, естественно, как нельзя более подходит для Америки, так как он лежит в основе наших мифов».[34]

В 5-й и 6-й главах мы ближе познакомимся с мифами и историями об Америке и увидим, как эти мифы сформировали представление американцев о себе. Но сначала мы посмотрим, как остальной мир воспринимает Америку и что он пережил в течение последних пяти десятилетий американской политической и культурной власти.

.

«Правда глаза колета. Таков девиз сериала «Кличка», идущего на канале АВС, о девушке, которая учится в колледже и по совместительству работает секретным агентом. Этот сериал аннотируется как превосходное зрелище, позволяющее уйти от реальности, о котором никто не пожалеет. Но кроме того, отличное, захватывающее дух зрелище с абсурдным сюжетом может нам многое поведать об Америке и том, как Америка воспринимает окружающий мир.

В 1-й главе мы выдвину ли тезис о том, что фильмы и телевидение одновременно отражают «реальность» и конструируют ее. Как заметил итальянский романист и критик Умберто Эко, они не транслируют идеологию;

они сами являются идеологией. Фильм «Кличка» представляет собой ярко выраженную идеологию. Сидни Бристоу, играющая главную героиню, обнаруживает, что руководство секретной службы SD-6, которому она подчиняется, вовсе не секретный отдел ЦРУ, а враги свободного мира. Таким образом, оказывается, что она фактически находится на службе у противников Америки. Сидни ищет помощи у настоящего ЦРУ и становится двойным агентом: ее миссия — закончить дела в SD-6, параллельно сообщая ЦРУ о своих открытиях. Но ни Сидни, ни зрители не могут провести различие между целями и ценностями отдела SD-6 и целями и средствами настоящего ЦРУ. Вскоре Сидни выясняет, что ее отец, с которым она уже давно не общается и который официально работает на SD-6 — не только двойной агент ЦРУ, но также частный детектив ФБР; что ее мать была наемным убийцей КГБ и что секретные агентства всего мира пытаются любой ценой отыскать книгу 500-летней давности, в которой итальянский изобретатель эпохи Возрождения сделал рисунок с изображением светокопировальной технологии XXI века!