Тави уверял, что во время слушания концертов они даже не сплетничают. Петя написал статью в радиогазету, специально выпускаемую для звероводов всех широт, о благотворном влиянии музыки на нервную систему своих питомцев и как результат отмечал увеличение веса китов и повышение надоев молока. Наша Матильда, например, стала давать молока больше на сто литров в сутки.

Все эти киты родились и выросли на пастбищах вблизи плавучего острова, и все же иногда, неизвестно, по каким причинам, их охватывает дух странствий. Где-то в подсознании гигантов дремлет желание бросить все и плыть, плыть по дорогам предков. В такие периоды усиливается охрана, подается более высокое напряжение на ограждения пастбищ и даже в редких случаях вводятся в кровь китов антистимуляторы. И все-таки почти каждый год несколько китов (большей частью молодые самцы) уходят. Вырвавшись на простор, они устремляются на юг, в Антарктику. Для побега, обычно выбирается темная, ветреная ночь. Уйти беглецам почти никогда не удается. Сразу же по их пятам устремляется аварийный патруль дельфинов с радиопередатчиками. К утру, как правило, беглого кита настигает и воздушная погоня. Несколько дротиков с ампулами антистимуляторов, беглец останавливается в окружении своих меньших братьев — дельфинов и, покоряясь их приказам, лениво плывет назад. Правда, если до появления воздушного разведчика не перехватит его стая косаток.

Авилла, пятилетний синий кит, бежал сразу после восхода солнца; за ним в брешь, образовавшуюся в силовом поле во время шторма, устремилось еще десятка полтора тоже преимущественно молодых китов. Все они были задержаны соединенными силами патрулей из приматов моря в двадцати милях от острова и к рассвету возвращены на пастбища. Одному Атилле удалось вырваться далеко вперед, он не обращал внимания на дельфинов, которые мастерски имитировали сигналы китов на высоких частотах. Смысл сигналов был таков: остановись, возвращайся назад, впереди опасность. Атилла почему-то игнорировал предупреждение. Он или уловил фальшь, или зов, приказывавший ему плыть к югу, был неодолим. Всю операцию по возвращению основной массы беглецов провели дельфины без нашего участия. И сейчас десять из них сопровождали Атиллу.

Кит шел со скоростью двадцати миль в час. Самописец на центральном посту чертил на карте ровную линию, она начиналась от острова и двигалась в направлении Южного магнитного полюса.

Костя сказал:

— К рассвету он пройдет около двухсот тридцати миль. Если мы выйдем на ракете утром, то сможем догнать его только к вечеру. Будь я дежурным, я бы разрешил отправляться немедленно. Тогда мы сможем возвратиться к утренней дойке.

На это Нильсен (он был дежурный) ответил:

— Я думаю, что тогда бы вмешался Совет острова и отменил распоряжение дежурного. В океане сильное волнение и опять замечены косатки.

— Мы возьмем гидролет, — сказал Петя.

— Утром. Только утром.

— У нас дойка.

— Вы не считаете возможным доверить этот процесс кому-либо из нас?

— Не хочется сваливать свой труд на других. Атилла убежал по нашей вине: мы не проверили после шторма силовые поля.

— Совет рассмотрит степень вашей вины. Утром я разрешаю вам взять гидролет, а дойкой займутся такие испытанные китодои, как Чаури Сингх и Лагранж. Жаль, что я еще к тому времени не смогу оставить свой пост. Когда-то с вашей Матильдой мы были друзьями.

Ки предупредил:

— Не забудьте, что Матильда стала давать молока на сто литров больше, а также вся наша группа.

— Ваша группа!

— Конечно, киты…

Все, кроме Кости, засмеялись; он что-то уж очень внимательно следил за курсом Атиллы.

— Он слегка отклонился к западу, — сказал Костя, когда смех утих. — Видите, сейчас он снова лег на курс. Что-то у них там происходит, а мы здесь развлекаемся разговорами!

Нильсен крякнул, но ничего не сказал.

Мы все столпились у карты и смотрели на черную линию, она еле приметно росла. У патрулей был только миниатюрный передатчик, автоматически посылающий импульсы, но мы в это время представили себе Атиллу и его охрану, рассекающих фосфоресцирующую гладь океана.

Вспыхнул зеленый предупредительный глазок на большой панели, и послышался бесстрастный голос кибера-переводч.ика:

— Разведчик Кокури заметил косаток. Они идут тем же курсом, что и мы, в пяти милях к востоку. Кокури успел предупредить нас, а сам пытался увести преследователей по ложному следу. Атилла впервые послушался нас и на две мили отклонился в сторону от косаток. Он по-прежнему не слушается нас. Нужна срочная помощь. Передал Тави!

Тави оказался главным в эскорте у Атиллы.

У меня сжалось сердце, когда я подумал, какой опасности он сейчас подвергается.

Нильсен спросил:

— Тави! Не Черный ли Джек находится по соседству с вами?

— Кокури не успел сообщить.

— Постарайтесь отвлечь Атиллу как можно дальше к западу.

— Мы делаем это, только Атилла— необыкновенно упрям.

— К вам скоро выходит помощь на гидролете. Будь молодцом, Тави!

Нам Нильсен сказал:

— Вылетайте через два часа, с тем чтобы догнать их на рассвете.

За два часа мы еле-еле управились, чтобы все подготовить к полету. Островитяне давно не пользовались этой старой тяжелой машиной. Мы с Костей залили в баки горючее и стали носить в гондолу оружие, ящики с ампулами, легкое водолазное снаряжение, продукты, как требовали правила полетов над океаном. В это время Петя и Ки, включив два переносных прожектора, осматривали двигатель и навигационное оборудование.

Несмотря на глухую ночь, нас вышло проводить почти все население острова.

— Черт возьми, как жаль, что в кабине нет пятого места! — воскликнул Коррингтон, пожимая нам руки. — Но одно мгновение. — Он направил на нас свою камеру.

Когда мы уже поднимались по трапу, Гера, жена Нильсена, громко спросила:

— Карл, ты уверен, что им удастся привезти этого Атиллу?

— Уверен.

— Я не совсем разделяю эту уверенность: слишком мала машина. Надо было бы вызвать из Коломбо сухой док.

Нильсен закашлялся.

Американец сказал:

— Не тревожьтесь, мадам, эти ребята подвяжут его к фюзеляжу.

Павел Мефодьевич молча помахал рукой.

В лагуне засветилась дорожка для разбега. Костя с Петей заняли места пилотов.

По бокам взлетной дорожки, состязаясь в скорости с гидролетом, мчались дельфины. Они уже знали, куда и зачем мы летим. Нильсен передал в лагуну сообщение Тави и свои ответы ему, и приматы моря провожали нас, желая удачи.

С высоты трех тысяч метров поверхность океана казалась мутно-серой. Костя поднял машину почти к «потолку», и все равно океан мерцал под нами и казался совсем близко, источая свет звезд и своих бесчисленных обитателей.

Петя и Костя разговаривали с Тави и Нильсеном. Тави сказал, что Атила несколько сбавил скорость, но все же упрямо плывет к югу. Нильсен приказал Тави ни в коем случае не вступать в драку с косатками, а только отвлекать их от Атиллы. Затем посоветовал нам не злоупотреблять применением антистимуляторов и рассказал, как года два назад он сам перестарался, пытаясь остановить такого же беглеца, и в результате кит неделю продремал, покачиваясь на волнах, а Нильсену пришлось сторожить его.

Сообщив все это, Нильсен растаял на экране.

Маленький Ки заснул, свернувшись калачиком на сиденье. Петя что-то рассказывал Косте, и они смеялись. В прозрачный потолок гондолы смотрели звезды. Среди них ярко горел спутник Биаты.

Тави передал:

«Они изменили курс. Идут на сближение. Послал Крака отвлечь их в сторону».

Нильсен, одновременно слышавший это ничего хорошего не обещающее сообщение, сказал нам:

— Постарайтесь, ребята, разыскать косаток, пока они еще не напали на Атиллу.

— Как будто для этой цели мы и летим, — Костя бросил машину вниз так резко, что Ки проснулся и спросил: «Уже посадка?» — и заснул опять.

Петя недовольно заметил:

— Что за манера так варварски вести машину! Ты развалишь на куски эту старую колымагу.