С середины 9 в. начинается новая полоса накопления литературных традиций. Создаются литературоведческие своды («Мириобиблон» Фотия — первый опыт критико-библиографической литературы, охватывавший около 280 книг), словари (Свида ). Симеон Метафраст составил свод византийских житий, расположив их по дням церковного календаря.
С 11 в. в византийской литературе (например, в творчестве Христофора Митиленского и Михаила Пселла) наряду с элементами рационализма и критикой монашеского быта возникает интерес к конкретным деталям, юмористическим оценкам, попыткам психологически мотивировать действия, использовать разговорный язык. Ведущие жанры ранней византийской литературы (литургическая поэзия, житие) приходят в упадок, окостеневают. Всемирно-историческая хроника, несмотря на попытку Иоанна Зонары создать подробное повествование с использованием работ лучших античных историков, оттесняется мемуарной и полумемуарной исторической прозой, где находят своё выражение субъективные вкусы авторов. Появляются воинский эпос («Дигенис Акрит») и эротический роман, подражавший античному, но вместе с тем претендовавший на аллегорическое выражение христианских идей (Макремволит). В риторике и эпистолографии возникает живая наблюдательность, окрашенная юмором, а временами и сарказмом. Ведущие писатели 11—12 вв. (Феофилакт Болгарский , Феодор Продром , Евстафий Солунский , Михаил Хониат и Никита Хониат, Николай Месарит) — преимущественно риторы и историки, но одновременно филологи и поэты. Создаются и новые формы организации литературного творчества — литературные кружки, объединявшиеся вокруг влиятельного мецената, такого как Анна Комнина, которая сама была писательницей. В противовес традиционному индивидуалистическому мировоззрению (Симеон Богослов, Кекавмен ), культивируются отношения дружбы, которая в эпистолографии выступает чуть ли не в эротических образах («томление»). Однако разрыва ни с теологическим мировоззрением, ни с традиционными эстетическими нормами не происходит. Нет и трагического ощущения кризисного времени: так, анонимное сочинение «Тимарион» описывает путешествие в ад в мягко юмористических тонах.
Захват Константинополя крестоносцами (1204) практически покончил с «предренессансными» явлениями в литературе В. Поздневизантийскую литературу отличает компилятивность, в ней господствует богословская полемика. Даже наиболее значительная поэзия (Мануил Фила) остаётся в круге тем и образов Феодора Продрома (придворного поэта 12 в.— автора панегириков императорам и вельможам). Живое личное восприятие действительности, каким являются мемуары Иоанна Кантакузина, — редкое исключение. Внедряются фольклорные элементы («звериная» тематика басен и эпоса), подражания западному. рыцарскому роману («Флорий и Плацафлора» и др.). Возможно, под западным влиянием в В. в 14—15 вв. появляются театральные действа на библейские сюжеты, например о юношах в «пещи огненной». Только накануне падения империи и особенно после этого события возникает литература, пронизанная сознанием трагичности ситуации и ответственности, хотя и ищущая обычно разрешения всех проблем во «всесильной» античности (Гемист, Георгий Плифон). Завоевание В. турками вызвало к жизни новый подъём древнегреческой исторической прозы (Георгий Сфрандзи , Дука , Лаоник Халкокондил, Критовул), лежащий хронологически уже за пределами собственно византийской литературы.
Лучшие произведения литературы В. оказали большое влияние на болгарскую, древнерусскую, сербскую, грузинскую, армянскую литературы. Отдельные памятники («Дигенис Акрит», жития) были известны и на Западе.
Архитектура и изобразительное искусство В., в отличие от большинства стран Европы, не испытали существенного воздействия культуры «варварских» народов. Избежала В. и катастрофических разрушений, постигших Западную Римскую империю. По этим причинам античные традиции долго сохранялись в византийском искусстве, тем более, что первые века его развития прошли в условиях позднего рабовладельческого государства. Процесс перехода к средневековой культуре в В. затянулся надолго и шёл по нескольким руслам. Особенности византийского искусства определились отчётливо к 6 в.
В градостроительстве и светской архитектуре В., в значительной мере сохранившей античные города, средневековые начала складывались медленно. Архитектура Константинополя 4—5 вв. (форум с колонной Константина, ипподром, комплекс императорских дворцов с обширными помещениями, украшенными мозаичными полами) хранит связи с античным зодчеством, главным образом римским. Однако уже в 5 в. начинает складываться новая, радиальная планировка византийской столицы. Сооружаются новые укрепления Константинополя, представляющие собой развитую систему стен, башен, рвов, эскарпов и гласисов . В культовой архитектуре В. уже в 4 в. возникают новые типы храмов, принципиально отличающиеся от своих античных предшественников, — церковные базилики и центрические купольные здания, главным образом баптистерии . Наряду с Константинополем (базилика Иоанна Студита, около 463) они возводятся и в других частях Византийской империи, приобретая местные черты и многообразие форм (суровая каменная базилика Кальб-Лузех в Сирии, около 480; сохранившая эллинистическую живописность интерьера кирпичная базилика св. Димитрия в Салониках, 5 в.; ротонда св. Георгия в Салониках, перестроена в конце 4 в.). Скупость и простота их наружного облика контрастируют с богатством и великолепием интерьеров, связанных с нуждами христианского богослужения. Внутри храма создаётся особая, отделённая от внешнего мира среда. Со временем внутреннее пространство храмов становится всё более текучим и динамичным, вовлекая в свои ритмы античные ордерные элементы (колонны, антаблементы и т.п.), которые обильно используются в византийской архитектуре вплоть до 7—8 вв. В архитектуре церковных интерьеров выражается ощущение бескрайности и многосложности мироздания, неподвластного в своём развитии человеческой воле, вынесенное из глубочайших потрясений, вызванных гибелью античного мира.
Высочайшего подъёма зодчество В. достигает в 6 в. По границам страны возводятся многочисленные укрепления. В городах сооружаются дворцы и храмы, отличающиеся подлинно имперским великолепием (центрические церкви Сергия и Вакха в Константинополе, 526—527, и Сан-Витале в Равенне, 526—547). Завершаются поиски синтетического культового здания, объединяющего базилику с купольной конструкцией, начатые ещё в 5 в. (каменные церкви с деревянными куполами в Сирии, Малой Азии, Афинах). В 6 в. возводятся большие купольные, крестообразные в плане храмы (Апостолов в Константинополе, Панагии на острове Парос и др.) и прямоугольные в плане купольные базилики (церкви в Филиппах, св. Ирины в Константинополе и др.). Шедевром среди купольных базилик является храм святой Софии в Константинополе (532—537, архитекторы Анфимий и Исидор: см. Софии храм ). Его огромный купол возведён на 4 столбах с помощью парусов . По продольной оси здания давление купола принимают на себя сложные системы полукуполов и колоннад. Массивные опорные столбы при этом маскируются от зрителя, а 40 окон, прорезанных в основании купола, создают необычайный эффект — чаша купола кажется легко парящей над храмом. Соразмеренный с величием византийского государства 6 в., храм св. Софии воплощает в своём архитектурно-художественном образе представления о вечных и непостижимых «сверхчеловеческих» началах. Тип купольной базилики, требующий чрезвычайно искусного укрепления боковых стен здания, не получил дальнейшего развития. В градостроительстве В. к 6 в. определяются средневековые черты. В городах Балканского полуострова выделяется укрепленный Верхний город, у стен которого разрастаются жилые кварталы. Города в Сирии часто строятся по нерегулярному плану, отвечающему рельефу местности. Тип жилого дома с внутренним двором в ряде районов В. долго сохраняет связь с античным зодчеством (в Сирии — до 7 в., в Греции — до 10—12 вв.). В Константинополе сооружаются многоэтажные дома, нередко с аркадами на фасадах.
