Темные глаза Венгера внимательно изучали Клер.

– Я могу пообещать, что не стану проявлять инициативу. Но если ваш муж нападет на меня, я вынужден буду защищаться.

– Больше никаких порок.

– Обещаю. Но одну он все-таки заслуживает: за то, что отнял у меня Мерили и сжег Бель Таш. Я даю слово, что не трону никого из вас… Только в случае самозащиты…

Она смотрела на него, чувствуя угрызения совести, но в тоже время Клер понимала, что несправедливо лишать деда права видеться со своим внуком. В конце концов, он был на самом верху общества Атланты. Она расскажет Форчену об этом позже и, может быть, он изменит свое решение. Она верила, что Тревор Венгер не причинит вреда Майклу. Об этом ей говорили полный тоски голос и полный любви взгляд.

И все же она не могла обманывать Форчена и рисковать той тонкой нитью взаимопонимания и любви, которая связывала их в последнее время. Прикусив губу, Клер стояла в нерешительности. Жаль, что ей приходится делать такой выбор.

Она понимала, что Форчен становится таким же несгибаемым и безжалостным, как и Венгер, когда его провоцируют. Клер взглянула на Тревора.

– Хорошо, я привезу Майкла к вам.

– Спасибо, миссис О'Брайен. Это пойдет ему на пользу… Этот ребенок – все, что у меня есть. Когда вы сможете приехать?

Взглянув через открытую входную дверь на Бадру, она обдумывала наиболее подходящее время.

– Завтра утром, в половине одиннадцатого. В это время я обычно остаюсь дома, а муж с Бадру уезжают на завод.

– Я слышал, он хочет вызвать меня на соревнование, – с удивлением в голосе произнес Венгер.

– Да. И ничто не изменит его решения.

– Мне все равно. Я не против. В соревновании должны участвовать двое, – ответил Тревор Венгер. – Вы пообедаете со мной?

– Нет. К этому времени нам необходимо вернуться домой.

– Я знаю, что вы идете против воли вашего мужа, и это тревожит вас. Я еще раз хочу поблагодарить вас. Эта встреча очень много значит для меня. Спасибо вам… Обещаю, что вы никогда не пожалеете об этом. А сейчас мне бы хотелось поговорить с Майклом.

Клер кивнула и посмотрела на Бадру, который стоял у коляски и ждал их возвращения.

Наконец, Тревор появился в проходе и направился к ней.

– Спасибо, миссис О'Брайен. Я ценю вашу доброту. Буду ждать вас завтра утром.

Она смотрела ему вслед и о многом раздумывала: «Не совершаю ли я ошибку? Могу ли я доверять? Смогу ли я когда-нибудь убедить Форчена, что Майклу необходимо видеться с дедом?»

Вечером, сидя за ужином с Форченом и Алариком, Клер внимательно вглядывалась в лицо мужа. Ей хотелось рассказать ему о встрече и разговоре с Тревором Венгером. Но она не могла сделать этого в присутствии Хемптона. После его ухода, пока Клер обдумывала, с чего начать, Форчен привлек ее к себе и крепко обнял.

Закрыв дверь и прислонившись к ней спиной, Форчен сжал ее в своих объятиях и прижался губами к ее рту. Его руки ласкали ее спину и бедра. Забыв обо всем на свете, Клер отвечала на его поцелуи, и только на мгновение к ней вернулся страх, что через двенадцать часов она поступит против воли своего мужа.

Клер правила лошадьми, Майкл сидел в коляске рядом с ней и оглядывался по сторонам. На нем были одеты новый пиджак, брюки и белая рубашка.

– Мама, а что скажет папа, когда ты расскажешь ему, что мы ездили в гости к дедушке?

– Не знаю, Майкл. Он твой дед и говорит, что ты – единственный из оставшихся родных у него. Я попытаюсь заставить твоего отца понять, что тебе необходимо знать своего деда.

– Они ненавидят друг друга?

Клер взглянула на мальчика: она поразилась, что он заметил это.

– Да. Твой отец считает, что дедушка отнял у него твою маму и тебя. А мистер Венгер считает, что твой отец отнял у него его дочь и внука. Но они могут перешагнуть через свою ненависть. Именно об этом я и молюсь. Ведь они оба – твои родственники… И отец, и дедушка любят тебя.

– Я не хочу чтобы папа сердился на меня.

– Он не будет сердиться на тебя, – твердо ответила Клер, зная, что гнев Форчена падет на нее.

Они свернули на Грабб-стрит, и Клер оглянулась через плечо, внезапно почувствовав на себе холодный взгляд голубых глаз Форчена.

Она вспомнила о том, как они любили друг друга прошлой ночью, и ею овладели чувство страха и чувство вины. Ей не хочется идти против его воли и разрушить те теплые отношения, которые установились между ними. На секунду она придержала лошадей, натянув поводья. Майкл вопросительно посмотрел на нее. Она заглянула в его карие глаза, унаследованные от Мерили и Тревора Венгера, и решила, что не в силах лишить мальчика родного деда.

Она тронула коней, молясь о том, что заставит Форчена понять. Только один раз она отвезет Майкла навестить Венгера и больше не сделает этого до тех пор, пока Форчен не согласится.

Проехав еще два квартала, Клер придержала лошадей и, свернув с дороги, увидела шикарный дом в греческом стиле с шестью массивными дорическими колоннами и широкой фрамугой над дверью. Наверное, Тревор Венгер пытался построить точную копию его сожженного Бель Таша.

– Очень большой дом, – сказал Майкл. – Мама, смотри, павлины.

Клер увидела разноцветных птиц, важно прогуливающихся вдоль клумб, на которых росли пурпурный барвинок и голубые дельфинии. Она подумала о том, что еще месяц назад Майкл испытывал перед особняками благоговейный страх. Форчен приучил их к роскоши. Она вспомнила о своих деньгах, к которым Форчен не проявил никакого интереса. Клер написала несколько писем, и вот теперь ее сбережения перевели в Национальный банк Атланты. С тех пор как Форчен стал выдавать ей деньги, которые, по его словам, были ее и которые она могла тратить на себя, она регулярно переводила половину этих сумм на свой счет в банке. Клер копила эти деньги для Майкла, но все же чувствовала себя гораздо увереннее, зная, что у нее есть собственные деньги и что, если понадобится, она сможет воспользоваться ими.

Клер остановила коляску перед домом. Вышел слуга, а за ним – Тревор Венгер, широко улыбаясь. Он был красивый мужчина: его лицо было уже, чем у Форчена, такой же прямой нос, тонкие губы, придававшие всей его внешности вид превосходства. Но все же, когда он улыбался Майклу, выглядел добродушным человеком.

– Входите, пожалуйста. Сегодняшний день – один из счастливейших моментов в моей жизни. Я хочу показать дом вам, миссис О'Брайен, а Майклу – его комнату, которую я приготовил специально для него, если его отец когда-нибудь позволит ему пожить у меня.

Тревор отступил на шаг и пропустил вперед Клер. Дворецкий в белой униформе держал дверь открытой.

Клер вошла в вестибюль. Ее поразило количество мраморных статуй, картин и позолоченной мебели. Когда она шла по дому, который был гораздо больше, чем их собственный, она рассматривала прекрасные фарфоровые статуэтки, бронзовые фигурки, покрытые эмалью табакерки. Видимо, свои сокровища Венгер собирал по всей Европе.

Глаза Майкла радостно засияли, когда Венгер показал ему комнату, полную игрушек: здесь были и деревянная лошадка, и деревянный обруч, и заводные игрушки, и медвежонок с цимбалами, и даже набор деревянных солдатиков.

– Мы спустимся в гостиную, а ты оставайся со своими игрушками, – сказал Тревор Венгер.

– Хорошо, дедушка.

Клер шла рядом с Венгером, когда они спускались по лестнице.

– У вас прекрасные вещи.

– Почти половину из них я собрал во время войны, когда жил за границей. Слава Богу, что они не были в Бель Таше! О, у меня есть кое-что для вас, миссис О'Брайен.

Она вопросительно посмотрела на него, когда Венгер указал ей на переднюю гостиную.

Они вошли в комнату, в которой находились сокровища, достойные музея. Тревор взял маленькую золотую шкатулку, инкрустированную бриллиантами, сапфирами и рубинами, и протянул ее Клер.

– Я не могу принять такой подарок!

– Конечно, можете. Откройте ее…

Клер подняла крышку и услышала звуки вальса Штрауса.