Когда они подошли к алтарю, Рафферти передал Клер Форчену, вложив ее холодную ладошку в теплую руку брата. Стоя перед алтарем рядом с Форченом, Клер произносила клятву.

– … любить, уважать, повиноваться, – торжественно повторяла она, всем сердцем чувствуя, что постарается не разочаровывать своего мужа.

Когда Форчен своим баритоном произнес те же слова, она посмотрела в его глаза, страстно желая, чтобы все, что он сказал, случилось на самом деле. Церемония длилась долго; они вставали на колени, молились, затем опять поднимались. Наконец священник с намечающейся лысиной посмотрел на них обоих, и Форчен крепко сжал ладонь Клер.

– Объявляю вас мужем и женой.

От этих слов сердце Клер затрепетало: «Майкл теперь мой сын!» Она повернулась к своему мужу и, охваченная чувством благодарности, посмотрела в его голубые глаза. Форчен с торжественным выражением на лице наклонился к Клер и, едва касаясь ее губ, поцеловал. Улыбаясь, он взял ее под руку, и они поспешили по проходу к выходу из церкви.

Как только они сели в экипаж, чтобы поехать к Рафферти, Форчен махнул рукой Майклу, приглашая его ехать вместе с ними. Когда мальчик уселся между Клер и Форченом, кабриолет тронулся. Глаза Майкла сияли, одной рукой он держал под руку Клер, а другой – Форчена.

– Теперь у меня есть мама и папа! – сказал малыш, улыбнувшись Клер, а потом – Форчену.

– Правильно, Майкл, – поддержал его Форчен, улыбаясь своему сыну. И даже если он чувствовал сожаление или печаль, то не показывал этого. Он посмотрел поверх головы Майкла в глаза Клер, и у нее перехватило дыхание. Он был таким красивым и так любил Майкла!

Все гости собирались в доме Рафферти. Люди прогуливались по лужайке, ходили по дому, и почти сразу, как только новобрачные прибыли, Клер разлучили с Форченом. И только позже, когда она проходила мимо библиотеки и заглянула туда, увидела его. Форчен и Рафферти беседовали. Каждый держал в руке бокал виски. Муж стоял к ней спиной, а брат хмуро смотрел на него. Клер направилась дальше, понимая, что они о чем-то спорят.

В библиотеке Форчен пересек комнату и, подойдя к окну, посмотрел на ярко-желтые цветы пушницы и ряды белого и пурпурного космоса. Он водил пальцами по краю бокала.

– Отвези ее в отель, – настаивал Раф. – Представь вашему браку хоть малейший шанс, вместо того чтобы сегодня же вечером отправляться в Атланту.

– Я же говорил тебе, что не люблю ее, и она знает об этом. И я спрашивал ее об интимной стороне нашего брака… Сказал ей, что это возможно, но она ответила: «Нет».

– Бог мой, Форчен! А что ты хотел от нее услышать?!

Он отвернулся от окна и посмотрел на своего брата, чувствуя, что начинает раздражаться.

– Я не намерен лгать ей. Она знает, что я не люблю ее.

– Она красивая женщина и очень любит Майкла.

– Ты должен знать, что для мужчины просто красивая женщина и женщина, которую он любит, – не одно и то же. Если бы тебе пришлось жениться из-за ребенка во второй раз, ты бы, может быть, понял это.

Рафферти провел рукой по волосам.

– Это не мое дело, но, по-моему, ты обманываешь и себя, и эту прекрасную женщину. Если бы ты перестал жить прошлым, тебе бы удалось начать прекрасную, новую жизнь. Клер – удивительная и красивая женщина.

Форчен искоса посмотрел на Рафа.

– Давно ли ты знаешь ее, а, Раф? – сухо спросил Форчен.

– Мы знакомы с ней уже несколько дней, и Чентл с Софией провели с ней достаточно много времени. Я видел ее отношение к Майклу. И каждый скажет тебе, что она – великолепная женщина.

– Да, это бесспорно, – Форчен посмотрел на бокал с виски у себя в руке, поднял его и медленно выпил, чувствуя жжение внутри. Он посмотрел на Рафа. – Я не могу любить ее только потому, что она красива и хорошо относится к Майклу. В моем сердце нет любви, а ты знаешь, что в любви не всегда присутствует логика. Любовь нельзя придумать себе только для того, чтобы твоя жизнь стала сносной.

– Черт возьми, ты бы мог ей дать больше, чем даешь на самом деле.

– Она более чем довольна. Спроси у нее.

– К чему? Я и так вижу. Но однажды в ее жизни появится мужчина и уведет ее у тебя, и тогда ты пожалеешь, что столько времени оставался слепым.

Сдерживая раздражение, Форчен с легким стуком опустил свой бокал на стол.

– Сегодня мы уезжаем в Атланту. Он направился к двери.

– Майкл уже собрался и готов к путешествию. Спасибо за все. Я поговорю с Чентл. Хорошо, что вся семья собралась вместе, но мы и так пробыли у вас гораздо больше, чем я рассчитывал.

– Ты знаешь, чего хочешь. Форчен, дай ей шанс.

Форчен слегка кивнул головой и пожал руку Рафферти.

– Спасибо. Я заберу их, и мы поедем. Направимся в Атланту.

– Я приеду к тебе справиться о своих вложениях. А ты давай о себе знать.

– Еще раз за все спасибо.

Форчен, выйдя из комнаты, направился за Клер и Майклом.

После долгих объятий и поцелуев, обещаний приехать в гости они наконец сели в кабриолет, которым правил один из слуг. Как только они отъехали от крыльца, Клер обернулась и посмотрела на дом. Над ним сияло яркое послеполуденное солнце. «Неужели это недолгое безоблачное счастье больше никогда не повторится в моей жизни?» – подумала Клер.

Она взглянула на своего мужа. И с каждым оборотом колес он, казалось, становился похожим на прежнего угрюмого и жестокого Форчена О'Брайена.

По дороге в порт он сидел молча, а Майкл непрерывно разговаривал с ней. Когда подъехали к оживленному доку, Майкл при виде кораблей пришел в дикий восторг.

– Посмотрите, какие они большие!

– На одном из них ты поплывешь, и я попрошу, чтобы тебе позволили постоять у штурвала, – пообещал Форчен.

– Здорово! – радостно воскликнул он. – Мама, посмотри, какой он огромный.

Паруса были спущены, канаты привязаны, а вокруг стояли люди, следившие за погрузкой бочек.

– Пошли, – сказал Форчен и направился по трапу на палубу корабля. Под ботинками скрипели доски трапа. От легкого ветерка позвякивали фалы, над водой, не переставая, кружили чайки и пронзительно кричали. Слуга поднял на борт чемодан, и Клер подумала о платьях, подаренных ей Чентл, не зная, заметит ли их когда-нибудь Форчен. Предстоящее путешествие на корабле приводило Майкла в неописуемый восторг. Однажды, когда мальчик был совсем крошечным, он плыл на корабле, но он не мог помнить этого.

Они спустились вниз, и им показали их каюту, а рядом – каюту Майкла. Клер окинула взглядом узкое помещение: скромная обстановка, небольшая простая кровать – и поняла, что им придется спать вместе.

– Мы с Майклом подойдем к капитану, и мальчик посмотрит, как готовят корабль к отплытию, – сказал Форчен.

Клер кивнула, и они вышли из каюты. Она посмотрела в овальное зеркало, прикрепленное к стене, на свое отражение в свадебном наряде. Клер осталась одна, ее муж вместе с сыном ушли на верхнюю палубу. И опять ею овладела тоска. Как ей хотелось, чтобы этот брак был заключен по любви! Клер принялась расстегивать пуговицы на спине, но тут же решила, что придется подождать Форчена, потому что она не сможет дотянуться до всех пуговиц.

Она почувствовала, что корабль сдвинулся от причала, под ногами скрипнул пол. Поспешно застегнув платье, Клер приподняла подол юбки и пошла на верхнюю палубу. Паруса уже были подняты, по палубе сновали матросы. Форчен и Майкл стояли на носу судна и наблюдали, как корабль выходит из гавани. Ветер трепал их волосы.

Клер подошла к борту, взялась за поручень и посмотрела на шпиль церкви, где она обвенчалась, на деревья и крыши домов Нового Орлеана – города, который навсегда останется в ее памяти как воспоминание о самом счастливом времени ее жизни. Она перевела взгляд на мутную, бьющуюся о борт корабля воду Миссисипи и почувствовала страх перед неизвестной, ожидающей ее впереди жизнью.

Клер подняла голову и, отыскав глазами Майкла, успокоилась. Малыш всегда избавлял ее от страхов перед будущей жизнью с Форченом. Стоило Клер лишь взглянуть на него, и она понимала, какой счастливой сделал ее брак с Форченом О'Брайеном.