Хоуп быстро взглянула на себя и, вспыхнув до корней волос, бегом устремилась вверх по лестнице. Котти, задумчиво улыбаясь, провожал ее взглядом, неожиданно обнаружив, что она действительно выросла и превратилась в привлекательную женщину. И как это он раньше не замечал?

– Джон, уже поздно, и тебе тоже лучше пойти спать. Но ты должен знать, как я тебе благодарен за то, что ты пришел на выручку Хоуп. Если бы после твоего предупреждения с ней что-нибудь случилось, я никогда не простил бы себе, что не поверил твоим словам.

– Спасибо, Котти, – улыбнулся Джон.

Стюарт Уильямс в элегантном костюме для верховой езды и в начищенных до зеркального блеска сапогах, легко управляя гарцевавшим под ним черным жеребцом, вел рядом бурую кобылу для Хоуп.

– Не бойтесь, Хоуп, – улыбнулся Стюарт, заметив, что девушка с подозрением смотрит на кобылу, – Пушинка нежна, как ее имя. – И, спешившись, он помог Хоуп забраться в седло. – Может быть, нам поехать за город? Ведь сегодня такой чудесный день для верховой прогулки! Как вы считаете?

В ответ Хоуп только кивнула: она была занята тем, что искала, за что бы уцепиться, чтобы не свалиться с лошади. При этом она досадовала, что Котти нет поблизости и он не видит, как она едет верхом, да притом со Стюартом.

День в самом деле был прекрасный, и солнце уже хорошо припекало. Вскоре, выехав из города, они оказались в дикой, но необыкновенно красивой роще вековых эвкалиптов. Неожиданно вспорхнувшая стайка зеленых волнистых попугаев напугала Хоуп, и она чуть не потеряла равновесие, а через несколько секунд над путешественниками захлопали крыльями и пронзительно закричали белые какаду, перелетавшие с одного дерева на другое.

По дороге Стюарт почти все время молчал, и Хоуп это вполне устраивало. Все ее внимание было сосредоточено на том, чтобы удержаться на лошади, и ей было не до беседы. Однако по прошествии некоторого времени она успокоилась и позволила себе посмотреть по сторонам – кое-где между деревьями проглядывал залив, и солнечные лучи отражались от воды слепящими вспышками.

Выехав на поляну, Хоуп заметила справа в некотором отдалении какое-то движение под огромным каучуковым деревом. Присмотревшись, она разглядела сидевшего на корточках под деревом обнаженного туземца, разрисованного белыми полосами. С такого расстояния она могла и ошибиться, но он показался ей похожим на Джона Майерса. Возможно ли это? И если это Джон, то нужно ли ей подъехать и заговорить с ним?

– Абориген в своем провидческом трансе, – неожиданно усмехнулся Стюарт. – Вы, наверное, слышали о чернокожих и их видениях?

– Да, я слышала об их вещих снах, – ответила она Стюарту и, остановив лошадь, чтобы получше разглядеть съежившегося под деревом человека, решила, что, если это действительно Джон, он сейчас не обрадуется встрече.

– Они говорят, что умеют видеть прошлое и предсказывать будущее, – насмешливо добавил Стюарт. – Языческие бредни!

– Стюарт, мы все видим сны.

– Но это – другое дело, дорогая Хоуп, совершенно другое! Поймите, я не насмехаюсь над чернокожими, они занимают свое место в мироздании, но они не станут цивилизованными, пока не покончат с язычеством.

Хоуп хотела было возразить, поспорить с ним, но передумала.

– Зачем портить нашу прогулку такими разговорами? – Стюарт махнул рукой и улыбнулся. – Не стоит забивать этим голову такой симпатичной леди, как вы.

Он пришпорил лошадь, и они двинулись дальше, оставив Джона и его древо видений позади. Вскоре они оказались на поросшем травой берегу небольшого ручья, впадавшего в залив.

– Я прихватил кое-какую еду, – обратился к девушке Стюарт, придержав лошадь, – холодную куропатку и бутылку хорошего вина. Скоро полдень. Мне кажется, что это вполне подходящее место, чтобы перекусить.

Спрыгнув с лошади, он подошел и помог Хоуп спешиться. Пока Стюарт снимал с лошади сумки, Хоуп старалась размять руки и ноги, одеревеневшие после скачки. Место, где они остановились, действительно было славное, тихое, и молодая весенняя трава густо покрывала берег. Но затем в душу Хоуп закралось легкое беспокойство: не слишком ли оно тихое и уединенное, ведь поблизости нет ни души? Хоуп с нарастающей тревогой украдкой взглянула на молодого человека. Хотя у нее было мало опыта общения с мужчинами, но те, кого она знала, включая и Котти, были достаточно похотливы. Неужели Стюарт привез ее в это уединенное место с тайным умыслом? Естественно, Хоуп не сомневалась, что сумеет постоять за себя, но никогда прежде она не попадала в такую ситуацию.

Джон видел Хоуп и узнал ее, когда она и какой-то молодой человек остановили лошадей на некотором расстоянии от него. В это время Джон безуспешно пытался погрузиться в транс, но стук копыт помешал ему. Когда он открыл глаза и увидел госпожу Хоуп, его первым порывом было подойти и поздороваться с ней, но он сразу же понял, что не сделает этого, – обнаженный туземец не должен приближаться к девушке. И он замер, боясь пошевелиться и надеясь, что она проедет мимо.

На сей раз причиной его визита к древу видений была сама госпожа Хоуп. Джона мучил страх за нее, и, не в силах разобраться в своих ощущениях и понять источник этих опасений, он надеялся, что видение облегчит ему задачу.

Немного спустя Джон, к собственной радости, увидел сквозь полуприкрытые веки, что госпожа Хоуп и молодой человек поскакали дальше, и на короткое – очень короткое – мгновение с тоской подумал о том, как было бы чудесно, если бы рядом с ней на месте этого молодого человека был он сам!..

Джон тряхнул головой, отгоняя от себя глупые мысли, и закрыл глаза в надежде дождаться видения. Но сегодня видение не приходило, и через некоторое время он открыл глаза, оделся и поглядел в том направлении, куда уехала пара, но они уже исчезли из виду.

Однако чувство тревоги не покидало Джона, и он несколько минут боролся с желанием пойти, оставаясь незамеченным, по следам лошадей, чтобы убедиться, что с Хоуп не случилось ничего плохого. Но если при этом она случайно заметит его, то, вероятнее всего, очень рассердится. Какое он имеет право вмешиваться в ее личную жизнь? Не исключено, что его беспокойство вызвано теми тремя хулиганами, которые вломились в «Корону» и угрожали Хоуп. Если бы ей по-настоящему грозила опасность, разве видение не сообщило бы ему об этом?

Тяжело вздохнув, он повернул на дорогу, ведущую к городу и к «Короне».

Достав бутылку с вином из ручья, куда он положил ее охладиться, Стюарт наполнил две чаши, подал одну из них Хоуп и, сев на поросший травой берег, выложил на небольшую скатерть хлеб и холодную птицу.

– За вас, Хоуп, и за тот вечер, когда я вас встретил, – поднял свою чашу Стюарт. – Уверен, этот день изменит мою судьбу.

Хоуп поднесла чашу к губам, чтобы скрыть смущение.

– Это простая еда, я понимаю, но ничего лучше мне не удалось раздобыть на кухне губернаторского дворца.

– Все замечательно, Стюарт. – Хоуп пристально посмотрела на него. – Вы давно в Сиднее?

– Не очень. Я прибыл с капитаном Блаем, когда его назначили губернатором. Он тогда привез с собой из Англии несколько помощников.

– Что он за человек? О нем ходят противоречивые слухи.

– И вероятно, все они правдивы, – заметил Стюарт с усмешкой. – Он сплошное противоречие, наш капитан Блай. Он поборник строгой дисциплины и хороший правитель. Он уже совершил здесь немало полезных дел и, я уверен, этим не ограничится, если представится возможность.

– Однако многие, например, офицеры гарнизона, не любят его.

– К сожалению, губернатор – жесткий человек, привыкший поступать по-своему и не терпящий неповиновения. Он уверен, что можно двигаться только одним путем, а именно тем, который выбрал он. Такая позиция не вызывает у людей симпатии.

– А чем вы занимались в Англии?

– Я был чиновником в правительстве, простым клерком, и решил воспользоваться возможностью отправиться в Новый Южный Уэльс, чтобы добиться более высокого положения.