– О чем, черт возьми, ты толкуешь? – нахмурился Леонидас.

– Только так я буду чувствовать себя в безопасности, когда ты приближаешься к нашему ребенку. У меня нет ни денег, ни связей, чтобы противостоять тебе. Только жена может бороться с тобой на равных. Мы оба знаем, что этого не произойдет, так что прошу тебя – оставь нас в покое. Тогда, возможно, газетчикам наскучит эта история и они уберутся. Я не желаю жить на глазах у всех.

– Но ты не можешь выбросить меня из вашей жизни.

– Почему нет? Я видела, на что ты способен со своим богатством и влиянием. Мой долг защитить сына, а я не могу соревноваться с тобой.

– Но Элиаса не нужно защищать от меня!

– Разве? Какой пример ты ему подашь? У тебя куча домов, но ты никогда нигде не задерживался надолго. Даже ребенком ты делал все, что взбредет в голову. В десять лет у тебя уже была миниатюрная модель «феррари» и собственный гоночный трек. Ты не можешь дать Элиасу то, чего у тебя не было, или научить его тому, что не знаешь сам.

– Если вы переедете в Хэйвард-Парк, а ты перестанешь быть такой упрямой и создавать трудности, я могу научиться. Если, конечно, мне нужно чему-то учиться, в чем я вовсе не уверен.

В душе у Мэрибел бушевала буря эмоций, которые так хотелось выпустить наружу. Она знала, что никогда не будет счастлива, приняв условия Леонидаса. Он был ее страстью, от которой нужно излечиться.

– Я хочу вернуть свою жизнь. Хочу начать все с чистого листа, как будто все это мне приснилось.

Леонидас запустил пальцы в ее каштановые волосы и притянул к себе. Коснулся губами изящной шеи и слегка прикусил ее кожу зубами.

На секунду Мэрибел ощутила желание, граничащее с почти физической болью. Воображение вернуло ее в ту ночь, когда их тела сплелись на постели в доме кузины Имоджен. То, что она испытала тогда, многого стоило. Мэрибел до сих пор расплачивалась за это…

Слова тети всплыли в памяти, заставив девушку оттолкнуть Леонидаса.

– Нет, – твердо заявила она и направилась к двери. – Я сказала все, что намеревалась сказать. Держись от нас подальше. Я ничего тебе не должна. Несколько недель назад ты даже не подозревал о существовании Элиаса и был вполне счастлив. Мне бы очень хотелось, чтобы ты никогда не приезжал ко мне.

Леонидас смотрел в пустоту, где только что стояла Мэрибел. Она ушла от него. Снова. Значит, он ошибся. Очень ошибся. Почему она постоянно осуждает его? Хуже того, бросает ему чудовищные обвинения? Почему уходит, даже не попытавшись найти компромисс? Как удовлетворить Мэрибел? Если для этого потребуется обручальное кольцо, тогда ей придется пережить разочарование. Это же шантаж! Леонидас ощутил непреодолимую злость. Из головы не шла мысль об Элиасе, который прятался с Маусом под столом. Но что бесило его еще больше, так это то, что без разрешения Мэрибел он не сможет даже увидеться с сыном.

Неделя прошла для Мэрибел мучительно медленно.

Куда бы она ни пошла, всюду за ней по пятам следовали папарацци. По просьбе девушки, полиция запретила им приближаться к ее дому, но все же она еще боялась выпускать Элиаса гулять в сад. А еще она разрывалась от мысли, что была несправедлива к Леонидасу, который превратился в такого человека только потому, что в детстве никто особо не занимался его воспитанием.

По мнению Мэрибел, мать Леонидаса, Элора Паллис, понятия не имела, что значит счастье материнства. Единственная дочь богатых родителей, Элора была избалованна и капризна. Она пережила четыре брака и бесчисленное множество романов, прежде чем умерла от инфаркта, не дожив до сорока лет. Элора, страдавшая зависимостью от алкоголя и наркотиков, была плохой матерью для своей дочери, которая появилась на свет, когда та сама была совсем еще девчонкой, и сыну, родившемуся тремя годами позже. Леонидас даже не знал, кто его настоящий отец, до тех пор, пока тот не скончался. В детстве ему досталось мало любви и внимания. В четырнадцать лет мальчик обратился в суд, чтобы его оставили жить у деда. За следующие три года дед, мама и сестра по очереди покинули этот мир, оставив Леонидаса одного. И он жил в своем одиночестве до тех пор, пока не появился Элиас.

Через восемь дней после их последней встречи Леонидас появился на пороге кабинета Мэрибел в университете.

– Леонидас? – она удивленно вскинула глаза.

Ее сердце бешено заколотилось. От одного вида этого мужчины захватывало дух.

– Если брак – единственный выход, я сделаю тебя своей женой.

Шок отразился на лице девушки.

– Но…

– Я делаю тебе деловое предложение, разумеется.

– Разумеется, – эхом повторила Мэрибел. – Только как брак может быть деловым предложением?

– А что же это еще? Я хочу видеться с сыном. Хочу, чтобы он носил мою фамилию. Хочу видеть, как он растет. А ты не желаешь делить его со мной без обручального кольца.

– Но я совсем не это имела в виду. Я всего лишь добиваюсь лучшего для Элиаса.

– Так да или нет? Дважды спрашивать не буду.

Мэрибел быстро прокручивала в голове возможные варианты. Если она выйдет замуж за Леонидаса, то даст ему законные права на сына. В случае если дела пойдут плохо, она может нанять хорошего адвоката и вернуть все в прежнее русло. Кроме того, деловое предложение означает отсутствие всяческих личных отношений.

Однако выйти замуж за человека, который тебя не любит и, возможно, даже презирает за то, что ты выходишь за него на таких условиях, вовсе не принесет счастья. Это будет каменистая дорога с болью и разочарованиями. С другой стороны, эмоционально Мэрибел обречена жить в одинаковых условиях – с Леонидасом или без него.

– Хорошо, – сказала она наконец. – Я выйду за тебя.

– С определенными условиями?

– Да. Я реалистка, а ты слишком непредсказуем.

– Я хочу, чтобы свадьба состоялась через три недели.

– Как, так скоро? Ради бога, Леонидас…

– И покончим с этим. Мои люди займутся приготовлениями.

Мэрибел закусила губу. Она понимала: Леонидас ни во что не ставит их брак, и это нисколько не добавило ей уверенности в себе.

– Завтра я улетаю в Нью-Йорк, – продолжил он. – Вернусь через пару недель. Я был бы тебе благодарен, если бы ты позволила мне побыть с Элиасом перед отъездом.

– Да… конечно.

– Ты проведешь со мной ночь.

На миг она подумала, что Леонидас просит всего лишь переночевать у него в доме, но недвусмысленный блеск его темных глаз опроверг ее предположение.

– Так просто?

– Я не собираюсь дожидаться первой брачной ночи.

Мэрибел смущенно потупилась.

– Деловое предложение, которое включает… общую постель?

– Подумай об этом, как о способе подсластить сделку, моя милая. Кроме того, если мы будем спать вместе, я смогу быть уверен, что ты никуда от меня не уйдешь. Договорились?

Вспыхнув, Мэрибел молча кивнула. Взяв ее руку в свою, Леонидас надел ей на палец кольцо с рубинами и бриллиантом.

– Если уж мне приходится жениться на тебе, я хочу соблюсти некоторые традиции. Учти, это, как и венчание, часть шоу.

Радостное волнение при виде кольца мгновенно испарилось.

– Потрясена, что тебя заботят традиции.

– Раз я говорю что-то, то держу слово. Привыкай к этому, милая. Надеюсь, ты будешь мне хорошей женой.

– Уверена, ты скажешь, если нет.

Леонидас приблизился почти вплотную.

Мэрибел даже показалось, что он собирается поцеловать ее. Но вместо этого он взглянул на часы.

– Вертолет заберет вас в два.

Мэрибел медленно кивнула.

– Все кажется каким-то нереальным…

– Скоро ты поймешь, что это по-настоящему. Предупреждаю – я буду непостоянным мужем.

Уж конечно, подумала Мэрибел, размышляя, не сошла ли она с ума, приняв его предложение. Негромкий хлопок двери возвестил об уходе Леонидаса. Девушка украдкой посмотрела на свое кольцо. Очень красивое, но ровным счетом ничего не значит, напомнила себе Мэрибел, не желая поддаваться ненужным иллюзиям.

Квартира, которую Леонидас занимал в Лондоне, показалась Мэрибел гигантской. Портье проводил ее по коридору в еще более просторное фойе.