– Может быть, кто-то из родственников или подруг Джейн хотел напомнить мне о слишком рано снятом трауре? Или… или это тот, о ком я даже не догадываюсь.

Лалла сделала глоток, и горячая жидкость медленно разлилась по ее телу.

– Неужели такое возможно?

Грей сел рядом:

– Видишь ли, сообщение о трагической смерти Джейн обошло все крупные газеты. Весть о нашей помолвке также недавно появилась в прессе. Между двумя событиями не прошло и года. Может быть, кто-то решил расстроить нашу помолвку?

– Кто бы то ни был, он определенно преуспел, – вздохнула Лалла и одним глотком осушила бокал. В ее глазах стояли слезы.

Грей обнял ее и, прикрыв глаза, попытался сосредоточиться.

– Лалла, послушай меня – сказал он. – Я знаю – тебе очень тяжело. И все же ты не должна позволять кому-то расстраивать себя в этот знаменательный день.

– Но я не могу. Как только я увидела венок, мое радостное настроение вмиг исчезло. Боже, это похоже на случай во время пикника, когда, расстилая скатерть, я вдруг увидела у твоих ног в траве мертвую птицу. Мне страшно, Грей!

Он медленно провел пальцами по ее гладкой щеке.

– И все же, Лалла, ты не должна допускать, чтобы чья-то глупая выходка помешала нам. Иначе как же наша праздничная ночь? – Он весело подмигнул. – Пойми, своим мрачным настроением ты только будешь действовать на руку тому, кто затеял расстроить нашу помолвку.

– Как это?

– Да очень просто. Если за обедом ты будешь выглядеть расстроенной, это всеми будет замечено, и обидчик почувствует себя победителем, но если ты и виду не подашь, ты выиграла, Лалла. Понимаешь? Надо показать негодяю, что ничто не может разрушить наше счастье.

Пару минут она внимательно изучала его помрачневшее лицо, глаза, полные глубокой тревоги. Десятки мыслей проносились в ее встревоженном сознании. И все же Грей был прав. Как бы ни сделали ей больно, она не должна никому позволить обидеть близкого ей человека.

– И правда, любимый. – Лалла наконец заулыбалась. – Как это глупо с моей стороны – обращать внимание на сумасшедшего!

– Умница моя! Вот видишь, как все просто. А сейчас не лучше ли тебе вместе с Дейзи заняться приготовлениями к вечеру? Уверен, у нее найдется, чем тебя занять.

Они поднялись и покинули библиотеку.

Но вопреки обещаниям, данным Грею, сколько ни старалась, Лалла никак не могла взять себя в руки. Чувство какого-то неясного страха постепенно окутывало ее мозг, подобно ледяному покрывалу. Напряжение чувствовалось и во всем доме – на смену предпраздничной суете пришла озабоченность. Шумные голоса румяных горничных и степенных лакеев неожиданно стихли, будто все и вправду готовились к похоронам. В это время как раз вернулась от цветочника Миллисент, не принесшая, однако, никаких обнадеживающих сведений. Ей лишь удалось разузнать, что в магазин заходила женщина, лицо которой было скрыто под темной вуалью, и, оплатив венок, она приказала доставить его в дом Четвинов. Она быстро нацарапала несколько слов на карточке, однако подписываться не стала, объяснив продавцу, что семья покойной когда-то сильно обидела ее.

Грей поблагодарил Миллисент, однако по его лицу Лалла заметила, что скудная информация, добытая ею, не удовлетворила его.

Праздничный обед прошел на удивление спокойно. Припозднившиеся гости разъехались только к двум часам ночи, и, помахав им на прощание рукой, Лалла наконец облегченно вздохнула. В этот вечер она играла роль не хуже настоящей актрисы – этакой беззаботной счастливой невесты, принимающей поздравления, цветущей и смеющейся. И никто не догадался, какая тяжесть лежит у нее на сердце.

Наконец лакей закрыл дверь за последним гостем, и Лалла сладко зевнула, прикрыв рот ладонью. Грей посмотрел на ее усталое лицо:

– Ну вот. Пора отвозить мою драгоценную засыпающую невесту домой. Миранда едет с нами?

– Нет, она уехала несколько часов назад.

– Разве? Я и не заметил.

– Еще бы! Да ты целый вечер не отрывал от меня глаз!

– Это уж точно! – Грей чмокнул ее в кончик носа.

Потом они зашли в библиотеку, где на диване уютно устроились дремлющие Тодд и Дейзи, и, пожелав им спокойного сна, отправились в дом Хантеров. Укутавшись в наброшенный на плечи плащ, Лалла забилась в уголок коляски и устало опустила голову на плечо Грея.

– Что с тобой, милая?

– Я держалась как надо, дорогой? Ты не разочаровался во мне во время обеда?

– Да что ты! Ни в коем случае! Ты разыграла такой спектакль, что самой Порции есть чему поучиться! Поздравляю! Но теперь-то, Лалла, мы с тобой вдвоем. И не надо больше прятать свои чувства. Я же вижу, как неспокойно у тебя на душе.

– Я все думаю о том венке… Как только я его увидела, мне показалось, будто злой дух ворвался в дом.

– Но Джейн умерла, понимаешь? – Грей терял терпение. – Ее дух покоится в могиле и не может причинить нам вреда.

«Нет, это не дух, это память», – подумала Лалла.

Коляска между тем почти достигла особняка Хантеров. Была прекрасная звездная ночь, и Лалла предложила прогуляться до дома пешком. Грей не возражал, и они отправились по Пятой авеню, приказав кучеру следовать на некотором расстоянии. Лалла с удовольствием вдыхала свежий прохладный воздух, пахнущий осенью, шагая рядом с самым лучшим человеком на земле, и тревога постепенно отступала. Покойная жена Грея, и все, что с ней было связано, должны исчезнуть из их памяти навсегда. Как же глупо верить в какой-то несуществующий призрак, когда угроза была делом рук человеческих.

Тем временем они подошли к площади Вашингтона, до дома Хантеров оставалось несколько шагов. Лалла кокетливо прищурила глаза и посмотрела на Грея:

– А ведь мы уже стали мужем и женой, не правда ли?

– Согласен с тобой, дорогая.

– Значит, ты останешься со мной сегодня?

Глаза Грея расширились от изумления.

– Мисс Хантер! Лучше подумайте о своей репутации!

– Но никто же не узнает, Грей. Ну пожалуйста!

– Ах, неисправимая девчонка! – Он мягко рассмеялся, и Лалла увидела, как в его глазах, освещенных уличным фонарем, заплясали веселые чертики. Он распахнул объятия ей навстречу.

Неожиданно она услышала звук выстрела, и спустя мгновение Грей чуть подался назад. Удивление и ужас застыли в его глазах.

– Грей! Грей! – закричала Лалла, не узнавая собственного голоса.

Он хотел что-то ответить, но ни звука так и не вылетело из его уст. Веки чуть дрогнули и закрылись, и в следующую секунду его большое тело начало медленно оседать на Лаллу. С трудом справляясь с тяжестью, она уложила Грея на землю и без сил опустилась на колени рядом. Вторая пуля пролетела над ее головой совсем рядом с ним и угодила в мостовую, а спустя мгновение Лалла увидела, как по его спине начало расплываться темно-красное пятно. Она пронзительно закричала, призывая на помощь, и звук ее голоса эхом разносился по пустынным улицам ночного города.

Потрясенная, оцепеневшая от страха, Лалла так и сидела на мостовой возле Грея. Вскоре от экипажа, который все это время следовал за ними, отделилась фигура кучера и стала быстро приближаться к ней. Однако каково же было ее изумление, когда, почти поравнявшись с ними, он вдруг помчался в противоположную сторону и скрылся за одним из ближайших зданий. На крик Лаллы начали сбегаться одинокие прохожие, а в окрестных домах зажглись огни.

Грей не подавал признаков жизни. Огромным усилием воли Лалла заставила себя выйти из оцепенения, встать на ноги и что было сил помчалась к своему дому.

Она распахнула дверь и ворвалась в холл.

– Миранда! Где ты? Скорей! На помощь! – кричала она, взбегая по лестнице.

Навстречу ей из своей комнаты, на ходу набрасывая на плечи пеньюар, уже выходила сестра.

– Что случилось, Лалла?

– Грей… он ранен, – с трудом выговорила Лалла.

Привыкшая к частым ночным вызовам, Миранда вмиг преобразилась: сонное выражение исчезло с ее лица; глаза засветились.

– Так. Где мои медикаменты? – Она стремительно бросилась в свою спальню и через несколько секунд уже сбегала вниз по лестнице с черным кожаным медицинским чемоданчиком в руке.