– Мои родители даже не знают, что я в Америке. Я гостила у Дейзи Четвин, в Диких Ветрах, а сейчас я в Нью-Йорке, перед вами. Дядюшка Уин, вы все такой же красавец!

Он захохотал, похлопав себя по округлому животу, выпиравшему из-под коричневого жилета.

– Ах, несносная девчонка! Вечно ты поддразниваешь старого дядюшку! – Неожиданно он чуть отстранился и изумленно уставился на Лаллу своими черными, как угольки, глазами, будто увидел ее впервые. – А вы превратились в красавицу! Я-то думал, что самая очаровательная из сестер Хантер – Порция, но вы перещеголяли ее, дитя мое!

– О старый льстец! Меня не проведете. Я же знаю, что вы тайно влюблены в Порцию.

– Вы все – мои любимицы, – схитрил он. – Но что же мы стоим? Проходите, и садитесь, и поведайте старому приятелю, что в такой солнечный денек привело очаровательную юную леди в мою контору?

Лалла уселась напротив Гейта и наклонилась поближе.

– Видите ли, мне нужна кое-какая информация, и я знаю, что только вы можете мне помочь.

Его черные глазки хитро сощурились.

– Знаете, моя красавица, я человек осторожный. Поэтому прежде чем оказывать вам помощь, я должен знать, что именно вас интересует.

Поскольку Уинстон Гейт был видным членом избранного нью-йоркского общества, Лалле не пришлось долго посвящать его в подробности женитьбы Грея Четвина и трагической гибели его жены. Она только поведала ему о последних событиях в Диких Ветрах.

– Дядюшка, может, вы знаете, что у Грея есть враги? Иначе зачем постоянно распускают слухи о его причастности к смерти Джейн.

Уинстон в задумчивости потер лоб рукой.

– Конечно, любой преуспевающий человек имеет немало завистников. Но чтобы обвинять в преступлении – это уж слишком.

– Так, значит, вы не знаете, кто его враги? – Надежды Лаллы рушились на глазах.

– Нет, нет, не думаю. – Неожиданно его глаза подозрительно блеснули. – Но я могу навести кое-какие справки.

– Дядюшка Уин, может пригодиться любая информация, пусть даже она покажется вам пустяковой. И еще я хотела бы побольше узнать о Джейн.

– Ну, по этой части лучшего рассказчика, чем тетушка Касси, не найти. Но она сейчас с детьми в Ньюпорте.

Лалла вздохнула. И как она могла забыть! На лето добрая половина жителей Нью-Йорка отбывает за город.

Уинстон, кажется, читал ее мысли.

– Не волнуйтесь. Каждый уик-энд я нанимаю яхту и еду проведать Касси с ребятишками. Она будет счастлива принять вас у себя. Вы же не виделись пять лет. Вот и потолкуете обо всем.

Девушка тут же воспрянула духом:

– Как славно! Совместим приятное с полезным!

Лалла стала прощаться. Гейт встал и лукаво улыбнулся:

– А может, моя маленькая фея не откажется пообедать вместе со мной в среду?

Лалла медлила с ответом. Она прекрасно знала этот тип немолодых джентльменов, которые, отделавшись от жен и детей, не прочь были потешить свое самолюбие в обществе молодой, не обремененной домашними хлопотами красотки. Но Лалла очень любила Гейта и не смогла отказать.

– С удовольствием, – подмигнула она, и они распрощались до среды.

Вечерний ветерок наполнял жаркий воздух свежей прохладой, толпы гуляющих чинно фланировали мимо шикарных витрин. Лалла шла под руку с Гейтом, и он весь светился от гордости и удовольствия, что ему представился случай блеснуть в обществе с такой красавицей. Он раскланивался направо и налево, ловя завистливые взгляды знакомых джентльменов, обращенные в сторону его спутницы.

Лалла и вправду была очаровательна в шелковом цвета красного вина платье с глубоким декольте, которое шелестело при каждом шаге. Но она не замечала, как сияли глаза дядюшки Уина. Все мысли ее были заняты Греем, и Лалла молила Бога, чтобы ее старания увенчались успехом.

Они вошли в большой обеденный зал известного ресторана. Гейт выбрал неприметный столик в углу, отделенный от основного зала рядом высоких декоративных пальм и пышных папоротников в больших кадках, где их разговор не был бы слышен другим посетителям ресторана, и Лалла прониклась невольным уважением к хитрому осторожному Гейту, который обычно так любил быть на виду у публики.

Они сделали заказ, и Уинстон шепотом объяснил, зачем все эти предосторожности:

– Лалла, у меня уже есть кое-какая информация для вас.

– Так скоро? – Ее глаза расширились от удивления. – Ну вы просто неоценимый помощник, дядюшка Уин.

Он засмеялся:

– Я никогда не отказываюсь помочь юной леди, особенно такой красавице, как вы. Но сначала расскажите-ка мне про вашу жизнь в Париже. Юджиния не нарадуется на вас!

Лалла вскинула брови:

– Она что, так и говорила?

– Ну да, конечно. Она всегда рассказывает мне, как вы идете по стопам своих сестер, которые уже многого добились в жизни.

– Я польщена, – улыбнулась Лалла, обмахнувшись веером. Она не стала говорить Гейту, что мнение «императрицы» теперь ничего для нее не значит. Она твердо верила, что «добиться чего-то в жизни» для нее значило стать женой Грея, пусть даже кто-то стремится помешать этому.

Лалла поведала Гейту о жизни в Париже, естественно, опуская подробности своей работы моделью. Подали вино и сочные бифштексы, и она приготовилась слушать.

Гейт долго рассказывал ей о финансовых делах Грея, о покупке железнодорожных компаний, о конкурентах и врагах, но, сколько ни пыталась Лалла сложить разрозненные кусочки мозаики в единое целое, у нее ничего не выходило. Что-то важное постоянно ускользало от нее.

Но тут Гейт назвал одну фамилию, сразу же привлекшую ее внимание. Лалла была так удивлена, что застыла с вилкой в руке, позабыв о еде.

– Что вы сказали?

– Я говорю, не доводилось ли вам слышать разговоры насчет помощника Грея – Тодда О’Коннора?

Лалла, сдерживая нетерпение, ответила:

– Нет. Расскажите мне, пожалуйста, поподробнее.

– Насколько хорошо вы знаете этого человека? – Гейт хитро сощурил глазки.

– Я слышала, что Грей взял его личным помощником, после того как Тодд, скромный клерк, предотвратил крупное хищение в одном из банков Грея. Он честолюбивый, неглупый молодой человек, и, кстати, недавно сделал предложение Дейзи Четвин.

– Так вот. Через несколько месяцев после того, как О’Коннор стал работать у Грея, тот был вовлечен в крупный скандал, касающийся покупки железных дорог. Я не буду посвящать вас в детали, но суть в том, что оппонент Грея, некто господин Данбар, выиграл спор, перехитрив его очень интересным способом. Он выведал такие сведения о состоянии дел Грея Четвина, которые никто, кроме ближайшего помощника, сообщить не мог. За определенную плату, разумеется. Вот тогда-то и пошли слухи об источнике этих сведений.

Потрясенная Лалла прошептала:

– Неужели Тодд О’Коннор?

Гейт кивнул.

– Правда, ничего до сих пор не доказано.

– Ну конечно. Наверняка Грей доверяет ему, иначе бы он давно уволил такого помощника и уж тем более не позволил свататься за свою сестру!

Гейт неожиданно вздрогнул:

– Да-да… Ничего не доказано. Но мне приходилось сталкиваться с О’Коннором, и он произвел на меня впечатление весьма шустрого и скользкого молодого человека. Такой непременно убедил бы шефа в своей невиновности.

– И он сделал это. Тодд не дурак, и Грей доверяет ему безраздельно.

Уинстон слегка прикоснулся к губам салфеткой и задумчиво посмотрел на Лаллу:

– Так что, вы находите эту информацию полезной для себя?

– Даже более, чем вы можете себе представить, – кивнула девушка.

– Я рад, что смог помочь. – Он подозвал официанта и попросил подать счет. – Как насчет пятницы? Составите компанию в Ньюпорт?

– О да, непременно, – улыбнулась Лалла.

– Касси будет на седьмом небе от счастья!

– И я тоже. Так соскучилась по ней!

Они поднялись и вышли на улицу. Как и прежде, Гейт ловил взгляды мужчин, очарованных красотой его спутницы. Лалла же погрузилась в невеселые размышления. Слухи о делишках Тодда О’Коннора не давали ей покоя.