– Мне позвонить надо. Наверняка мама с папой обо мне уже беспокоятся, да и на работе тоже. А у вас тут сотовые телефоны продаются? Я дам денег, и вы…

– Знаешь что, – отрезала Матрена, – сиди тихо, как мышь! Что Семен сказал, то и делай. А то ведь накликаешь беду и на себя, и на него. Да и мне не надо разных там уголовников. Им ведь все равно – старый, молодой, зарежут, и все. Вот Семен вернется, тогда и поговоришь. Как он скажет, так и будет.

– Вообще-то у геологов должна быть связь, – сказала Маша.

– Конечно, есть, – кивнула Матрена.

– Давай-ка остановимся, – притормаживая, сказал сидевший за рулем Парин, – и отольем, а то я вчера пива напился.

– Куда мы едем-то? – спросил Гуркин. – Там ведь…

Сухо щелкнул курок пистолета. Пуля пробила затылок лейтенанта. Он рухнул лицом вниз. Сунув пистолет в карман, Парин ухватил тело за ноги и быстро поволок в кусты.

– Надеюсь, я тебя не разочаровал, – пробормотал он, – щенок! К прокурору он пойдет…

– Ну вот, – сев на заднее сиденье автобуса, вздохнул Тургунов, – теперь я из Маркова выеду. А там пешочком. К вечеру и доберусь.

– Не нашли еще Тургунова с бабой? – наливая водки в стакан уже явно захмелевшему парню, спросил Всеволод.

– Нет. Скорее всего их тут уже нет. Вроде у геологов их видели.

– Это у Волчьей поляны?

– Ага. Туда сейчас Ворон отправился. Ну и Местный своих подпрягает. Найдут! Старика грохнут сразу, а бабу под хоровод отдадут! – хохотнул он и, взяв стакан, выпил.

Всеволод снова налил.

– А ты-то чего тут торчишь?

– На всякий пожарный. – Парень захрустел огурцом. – Вдруг здесь появятся? В общем, обложили Тургу-на, как волка, красными флажками. На кой хрен ему молодуха та понадобилась? Смерть себе искал, видно, и нашел. Зря он связался с нами… А водочка хороша. Я вроде забалдел, – пьяно усмехнулся он.

– Ты покемарь трошки, – посоветовал Всеволод, – а я покараулю. Если что, толкну.

– Во, – обрадовался парень, – правильно! А то я и ночью почти не спал, в карты резались.

– Значит, Маша, – рассматривая фоторобот, сказал Честных, – понятно. Ну, – он взглянул на понуро сидевшего Лепина в наручниках, – что скажешь?

– А что тут говорить? – вздохнул тот. – Я не понимаю, зачем это надо? – пошевелил он скованными руками. – Ведь…

– Во-первых, – перебил его Честных, – ты угрожал пистолетом майору Оленеву и всем находившимся в комнате. Во-вторых, используя служебное положение, сделал фоторобот женщины и искал ее. Привлек к этому обманным путем Парина и еще…

– Что? – Лепин вскочил. – Я его привлек? Это он!

– Парин утверждает, что ты начал все это по просьбе Плотника.

– Давайте его сюда! – закричал Лепин. – И пусть…

– Обязательно, – кивнул Честных, – но сначала ответь, как ты пошел на сотрудничество с Плотником?

– Меня Парин уговорил, честное слово. Собрал нас, меня и двоих участковых, Гуркина, Самохина и еще…

– Хватит! Тебя там не было. Не хочешь говорить – значит, заводим дело о покушении на заместителя начальника райотдела…

– Ладно, скажу… – Лепин опустил голову. – Парин меня подловил год назад. Начальник бывший был на поводке у Плотника. Ну и многие у Плотника кормились. И не только наши. И в Билибине у него свои люди есть. Точнее, были, многих вместе с нашим бывшим…

– Ты по делу говори, – перебил его Оленев, – о себе. На чем тебя поймали?

– Мы субботник устроили в Билибине, но проституток не нашли, а бухнувши прилично были. Ну и подловили на трассе двух девчонок. Они сами подошли, мы у шашлычной остановились. В общем, мы их того, можно сказать, изнасиловали. Наутро испугались. А тут появляется Плотник и показывает фотографии. Мол, все, ребята, пойдете на спецзону. Мы взмолились. Я, потом один из ГИБДД Билибина, Витька Луков, и Парин. В общем, с тех пор мы на Плотника и начали работать. Он нам платил, а мы ему сообщали о готовившихся операциях.

– Ясно. А что тебе от участкового Глубинки надо?

– Не мне, Плотнику. Он хочет, чтоб Рубанов помог ему какой-то груз довезти до одного места. Куда именно, не знаю. Велел мне напугать Рубанова – мол, есть свидетели, которые подтвердят, что жену ты убил. Нож с отпечатками пальцев Рубанова у них имеется. Кутехов охотничий Юркин принес, тем ножом Алинку и зарезали. А стажера должны убить из карабина Сашки Матвеева, Шуркой его кличут. На Матвеева у них тоже зуб имеется. Оформите это все как явку с повинной, – попросил Лепин.

– Пиши! – Честных протянул ему бумагу. – Как писать, помнишь? – усмехнулся он.

– Это все Парин затеял, – начав писать, пробормотал Лепин. – А на меня, гнида, валит! Хрен ему, – он злорадно улыбнулся, – я все расскажу. И о трупе, который на нем есть, и о…

– Пиши, – остановил его Честных.

– Товарищ майор, – в кабинет заглянул старший лейтенант, – вас просит задержанный Парин.

– Побудь с ним. – Честных кивнул на Лепина и вышел. Вслед за ним покинул кабинет и Оленев.

– Не ожидал, – сказал он, – что так быстро получится. А Парин где?

– Он на больничном, – недовольно ответил Честных. – Но сейчас этот гад расколется, на основании его показаний и возьмем Парина. Надеюсь, о трупе он не просто так сказал.

– Едрена бабушка! – Тургунов поспешно улегся на землю. – Это что вы тут делаете-то?

Мимо него прошли пятеро с оружием. «Хунхузы Местного, – узнал двоих Семен Федорович. – Вот гады! Кажись, опоздали мы с тобой, Машенька. Едрена бабушка, нас шарят, волчье племя». Пятеро остановились. Один, присев, что-то сказал остальным. Мысленно выругавшись, Семен Федорович прижал приклад карабина к плечу.

– Кто-то здесь только что прошел, – осмотрелся кругом сидевший на корточках чукча.

– Куда он пошел? – спросил бритоголовый верзила.

– Дальше камни, – ответил чукча, – но шел в ту сторону. Вон смотри! – Он вскинул «винчестер».

Остальные тоже приготовились к стрельбе.

– Вы чего, – услышал Тургунов голос Следопыта, – чокнулись?

– А ты откуда тут взялся? – опуская карабин, спросил бритоголовый.

– Как будто не знаете, – недовольно отозвался, подходя, Следопыт. – Там никого нет, я проверил. Надо вдоль Рыжихи пройтись. Там видели кого-то.

– Мы туда и шли, – кивнул верзила. – А ты…

– Я к сопкам прошвырнусь, там посмотрю.

– Вот гнида, едрена бабушка! – процедил Семен Федорович. – Верно Матрена говорила…

Пятеро пошли дальше, а Всеволод, закурив, остался на месте.

«Уложить, что ль, гниду? – Старик взял его на мушку. – С удовольствием бы пристрелил паскудную рожу, да шум поднимать нельзя. Те возвернутся, не уйтить мне. Живи покедова!..»

Он стал отползать назад.

«Едрена бабушка, годы не те, чтоб в разведчиков играть да на пузе ползать. А что поделаешь, ни в жисть этим хунхузам не поддамся. Ведь ежели пытать станут, я не выдюжу и сдам и Матренку, и Машку. Так что лучше живьем им не попадаться».

«Годы у тебя не те, дядька Семен, – усмехнулся Всеволод, – как мишка раненый ползешь. А чего он один? Где молодуху оставил? Говорили, они оба у геологов были. Что ж ты, дядька Семен, неаккуратно так? Я, значит, должен вас подстраховывать, но за бесплатно я давно уже ничего не делаю».

Потушив окурок о приклад винтовки, он сунул его в нагрудный карман и неторопливо пошел к сопке.

«Надобно вертаться, – решил Семен Федорович. – Тут нам не пройтить. И к геологам соваться нечего. Как же они вычислили мою думку-то? Раньше надобно было. А как же назад-то вертаться? Нарвусь на этих хунхузов, и каюк. Живьем им поддаться нельзя, выпытают о Машке. Придется как-то назад уходить».

– Нет их здесь! – зло говорил в мобильный узкоглазый амбал. – И следов никаких. Мы тут, как собаки, всю местность облазали. Нет их тут и, кажись, не было.

– Но они были у геологов, – сказал Местный, – значит, до сих пор где-то там. Может, к границе с Камчаткой Тургун бабу повел, с него станется. Так что надо с Гайдуком связь держать.

– А если Гайдук их уже хапнул? Ведь понял, что не просто так Боярин за эту парочку бабки платит. Он их прижмет и все узнает. И тогда Гайдук будет Боярина шантажировать. Он может запросто…