В лагерь ворвался гонец.

– Подтвердилось! Ветер меняет направление. В штабе решили больше не разжигать встречные пожары к югу.

– Ладно. – Истмен обернулся к Доун: – Возвращайтесь наверх и передайте Слоуну, что он может разжигать встречные пожары в любое время.

Переговорив со Слоуном, они поплелись назад, в лагерь. Истмен обнял обоих за плечи.

– У вас усталый вид, ребята, – сказал он. – Прилягте в каком-нибудь фургоне. Если будут новости, я вас позову.

Они выбрали фургон на краю просеки, где было не так шумно, забрались в него и легли, накрывшись пеньковыми мешками.

Деннис вздохнул.

– Кажется, сегодня я не способен заниматься любовью. Вот уж не думал, что когда-нибудь устану до такой степени!

– Я тоже, – откликнулась Доун, зевая.

Через мгновение они крепко спали.

Когда Истмен разбудил их, девушке показалось, что прошло всего несколько минут. На самом же деле они проспали три часа.

– Всеобщая тревога. Настоящий юго-западный ураган.

Зрелище, представшее перед ними, когда они выпрыгнули из фургона, повергло их в ужас. Весь лес на востоке, насколько видел глаз, представлял собой сплошной массив бушующего пламени. Гейзеры огня извергались высоко в небо, раздуваемые сильным юго-западным ветром. Головная часть пожара резко сменила курс и теперь наступала по всей длине хребта.

Истмен протянул Доун написанное от руки донесение.

– Отнесите это наверх, Слоуну. Скажите, пусть передаст всем десятникам на хребте. Если пожар прорвется за линию, им надо собирать людей и выводить их к дороге. Если ветер не утихнет, мы не сможем сдержать огонь.

Доун и Деннис собрались идти, но тут появился еще один дозорный и сообщил, задыхаясь от бега:

– Приказано всем уходить с южной линии, пока огонь не отрезал нам путь к отступлению.

Доун и Деннис уже начали подниматься по склону, когда Истмен крикнул:

– Там сейчас будет жарко как в преисподней. Лучше обойдите хребет с другой стороны… О Боже! Только взгляните, что делается!

Мелкие полоски огня подползали к просеке, прорубленной сбоку от главного огня.

– Кажется, нам тоже пора сматываться.

Доун и Деннис карабкались по заднему склону хребта. Сквозь красную пелену отчетливо просматривались острые очертания гребня. На защищенном склоне царила суматоха: сбились в кучу люди, лошади, фургоны и две недавно подъехавшие цистерны с водой, снабженные насосами и шлангами.

– Если бы у нас раньше были эти цистерны, мы бы потушили пожар, когда он только начался, – сказала Доун, – теперь же их главная задача – дать нам время для отступления.

Громыхающие повозки с цистернами разъезжали взад и вперед у подножия склона, поливая водой деревья и кусты. Остальные пожарные выстроились в ряд под самой вершиной и, орудуя мокрыми мешками и хлопушками, тушили горящий мусор, непрерывно перелетавший с другого склона. Люди казались маленькими на фоне огромных языков пламени, которые уже начали взмывать над гребнем хребта, пытаясь перебраться на эту сторону.

– Такое впечатление, что у пожара есть свой злобный разум, – заметила Доун со страхом. – Он словно тянется к людям огненными пальцами.

Не успела она договорить, как тонкая струйка огня обвилась вокруг пояса одного лесоруба. Парень вскрикнул и покатился по земле, а его товарищи принялись сбивать огонь мокрыми мешками.

Доун и Деннис прошли по всему хребту и передали приказ всем десятникам. В самом конце последняя команда торопливо рыла заградительную канаву под нужным углом к хребту, пытаясь удержать языки пламени, которые бежали по земле вдоль кромки леса.

– Все без толку, черт возьми! – устало произнес десятник и отшвырнул лопату. – Теперь разве что чудо сумеет остановить этот пожар.

Поистине, казалось, на болота пал Армагеддон. На всей территории озерных штатов бушевали лесные пожары, пожирая друг друга. Штормовые ветра, создаваемые самими пожарами, переносили ураганы огня на огромные расстояния. Огненные вихри метались по небу, как гигантские метеоры, а потом опускались на землю и зажигали новые пожары. Огонь брал в кольцо города и поселки, не оставляя жителям времени на спасение. Торфяники вспыхивали, даже не соприкоснувшись с огнем: метан поднимался в воздух и загорался в порывах раскаленного ветра.

В деревне, где жил Деннис Прайс, жители в панике бросали ценные вещи в колодцы и цистерны, а потом бежали к ближайшим рекам. Воздух был таким горячим, что дома самовоспламенялись. Добежавшие до реки надеялись выжить, но тщетно. Над водой метались огромные языки пламени, поражая все новые жертвы. Наконец сам воздух накалился до такой степени, что, вдохнув его, человек обжигал легкие. Большинство обреченных выбирали более легкую смерть: топили своих детей, а потом топились сами.

К четырем часам утра фронт основного пожара охватил сто семьдесят пять миль. Добровольцев-пожарных набирали в десяти штатах. На призыв властей откликнулись сотни людей, и борьба с огнем приобрела огромные масштабы. Уолт Робертс подъехал с рейнджером Адамсом на участок Доун.

– Малышка, я слышал, у тебя была тяжелая ночь, – сказал он, обнимая дочь. – Как ты?

– Я в порядке, папа. А тяжелая ночь была у всех, не только у меня. Как ты думаешь, нам удастся остановить пожар на этом участке?

– Ни малейшего шанса, если только не стихнет ветер. – Он достал свои карманные часы. – Ну же, утро, приходи скорей!

На участке не было ни одного бездельника. Повсюду звенели лопаты, топоры и мотыги.

– Это мне напоминает атаку на Булл-Ран, – заметил кто-то из ветеранов.

По дороге с грохотом ездили взад-вперед цистерны с водой, поливая деревья и кусты по обеим сторонам заградительной линии.

– Эй, а ну поверни на минутку шланги на нас! – крикнула Доун одному возчику.

Все остальные измученные, наглотавшиеся дыма пожарные дружно поддержали ее, и возчик выполнил просьбу. Когда струи холодной воды обдали грязное тело, Доун испытала блаженство, сравнимое разве что с сексом. Задрожав от восторга, она открыла рот, чтобы смочить распухший язык и пересохшее горло.

Траншею вырыли в рекордный срок. Головная часть пожара была уже на расстоянии двухсот ярдов, когда рейнджер Адамс приказал разжигать встречные пожары. Огонь охватил сухой кустарник и с неожиданной скоростью рванул вперед. В толпе пожарных воцарилась мертвая тишина.

– Смотрите, смотрите!

Два пламени встретились. Выдержав мучительный миг ожидания, Адамс крикнул:

– Все, пожар остановлен!

Вдоль всей траншеи пронесся громкий рев облегчения и радости. Время от времени укрощенный огонь выбрасывал длинные языки пламени к деревьям, стоявшим по ту сторону траншеи, но каждый раз мокрые ветки давали ему отпор.

И тут случилось чудо: ветер вдруг стих как по мановению волшебной палочки.

– О Боже, взгляните на горизонт! – воскликнула Доун, улыбаясь.

На востоке виднелась медленно расширявшаяся серебристая полоска света.

– Рассвет! – закричала девушка. – Когда настает новый день, ветер всегда стихает!

– Ура, мы победили! – крикнул Деннис и, схватив Доун в охапку, закружил ее на месте.

– Отложи поцелуи и объятия, дружище! – проворчали из темноты. – В этом дьяволе еще много сил. И у нас еще полно работы. Надо надежно укрепить этот участок. Хватайте кирки, лопаты – и за дело!

Сильвер Джек Макхью поспешно отвернулся от Доун и Денниса, не в силах смотреть, как ее обнимает другой мужчина.

Наконец краешек солнца показался над горизонтом. К этому времени пожар на участке был полностью потушен. Доун провела рукой по черному от золы стволу дерева – одному из тех, что стояли по эту сторону дороги.

– Деревья так сильно обгорели, выживут ли они? – спросила она рейнджера Адамса.

– Скорее всего да, – ответил тот. – Дерево, оно же как человек – может перенести сильные ожоги и остаться жить, хоть и в рубцах. Думаю, эти ребята выдюжат.

– Будем надеяться. – Доун почесала руку. – В жизни не была такой грязной. Так хочется поскорей помыться и переодеться!