– Делейну повезло, что ты вовремя вступилась за него, – проговорил Шарлемань. – Знаешь, я думаю, что нам не надо доводить дело до суда, чтобы не было скандала. Я предложу ему убраться навсегда в Индию. Уверен, что он согласится.

– Да, пожалуй, – промолвила Сарала. – Эту историю с китайцами лучше не предавать огласке.

Вскоре карета остановилась у дома Шарлеманя. Сарала велела Дженни сбегать позвать Освальда. Спустя минуту могучий дворецкий уже появился перед дверью кареты:

– Вы ранены, милорд? – взволнованно спросил он.

– Всего лишь царапина, – сказал Шей, но выбрался из кареты с большим трудом.

Освальд помог ему подняться по лестнице и войти в дом.

Сарала задержалась на ступеньках и, запрокинув голову, оглядела Гастон-Хаус. Это трехэтажное здание, многочисленные окна которого выходили на Пиккадилли, за которым располагался парк, было одним из наиболее роскошных в Лондоне.

– Где твоя спальня? – спросила она, догнав Шарлеманя.

– Будет лучше, если мы пройдем пока в гостиную, – поколебавшись, ответил он и кивнул на ближайшую дверь. – Спальня на втором этаже.

– Пошли туда, – стояла на своем Сарала. – Тебе, Шей, надо прилечь. Освальд, принесите, пожалуйста, воду и бинты.

– Слушаюсь, миледи, – сказал дворецкий.

– Я доберусь в спальню как-нибудь и сам, – сказал Шей. – Пусть Дженни останется внизу.

– Хорошо, мил орд, – сделав реверанс, ответила служанка.

На лестничной площадке Шарлемань поцеловал Саралу и прошептал:

– Ты просто чудо!

Поддерживая его под руку, она помогла ему подняться на второй этаж. Вдоль длинного коридора стояли стеклянные шкафы с коллекцией редких старинных вещичек. Сарала, мельком взглянув на них, сразу же поняла, что у Шея отменный вкус. У дверей спальни он остановился и смущенно сказал, что эта комната пока еще не совсем готова.

– Если ты имеешь в виду, что у тебя не застелена кровать, то пусть это тебя не смущает. – Сарала, распахнув дверь, вошла в спальню.

И тотчас же застыла на месте, раскрыв рот от изумления.

Занавески на окнах и обшивка стен были сделаны из шелка золотистого цвета, как и покрывало огромной кровати. Выдержанная в красно-коричневых тонах мебель красного дерева прекрасно гармонировала с зелено-золотистым балдахином и бронзовыми канделябрами.

– Кое-что нужно еще добавить, – извиняющимся тоном сказал хозяин спальни. – Я хотел сделать тебе сюрприз.

– Я просто поражена! Неужели ты так постарался ради меня?

– Конечно, ради тебя, моя принцесса! Мне хотелось, чтобы ты чувствовала себя здесь, как в индийском дворце.

– Я тебя обожаю! – воскликнула Сарала и жарко его поцеловала. Он обнял ее одной рукой за талию и привлек к себе.

– Я вам не помешаю, милорд? – раздался голос Освальда, замершего в дверях с подносом в руках, на котором он принес все необходимое для перевязки раны.

Сарала забрала у него поднос и подала ему знак удалиться.

Дворецкий вышел в коридор и затворил за собой дверь.

Сарала поставила поднос на столик и стала раздевать Шея, разумеется, чтобы оказать ему срочную медицинскую помощь. Сняв с него сорочку, она помогла ему стянуть брюки и произнесла с дрожью в голосе:

– Я счастлива, Шарлемань. Я тебя люблю.

Он обнял ее за талию и нежно поцеловал в шею.