– Позвольте, я помогу вам.

– Спасибо, я сама… – начала было миссис Ходжес, но Калли забрал у нее одну сумку, крепко взял за руку и повел к «кадиллаку» доктора Хартмана. Подойдя к машине, он открыл дверь и затолкал ее на переднее сиденье, как выведенный из себя родитель толкает ребенка.

Миссис Ходжес сделала попытку открыть запертую дверь и выбраться, но Калли скользнул на водительское место и своей огромной рукой, в которой помещалась вся голова глупой старухи, сжал ее лицо. Она тяжело привалилась к двери. Калли, удостоверившись, что она дышит, повез ее домой, включив пленку с записью Моцарта и неумело подпевая.

В воскресенье десятого мая, вскоре после полудня, в ворота вновь постучала посланница Нины.

Я отправила Говарда и Калли, чтобы ей открыли. На этот раз я была готова к ее приходу.

Натали и Сол вылетели из Чарлстона в половине восьмого утра. Впервые за четыре дня Натали сняла с себя телеметрическое оборудование энцефалографа и чувствовала себя странно обнаженной и в то же время свободной, словно она действительно вышла из карантина.

Маленькая «Сессна-180», поднявшись в воздух, пролетела над портом и повернула навстречу восходящему солнцу. Внизу показались голубовато-зеленые волны океана, под правым крылом раскинулся остров Каприз. Натали сверху различала фарватер, уходящий к югу сквозь безумное переплетение заливов, морских рукавов и прибрежных болот.

– Как ты думаешь, сколько нам потребуется времени? – спросил Сол пилота. Он сидел на правом переднем сиденье, Натали – за ним. В ногах у нее лежала большая сумка.

Дерил Микс посмотрел на Сола, а потом бросил взгляд через плечо на Натали.

– Около полутора часов, – прокричал он, перекрывая шум двигателя. – Может, немного больше, если налетит юго-восточный ветер.

Дерил Микс выглядел так же, как семь месяцев назад, когда Натали познакомилась с ним на крыльце дома Роба Джентри. На нем были дешевые темные очки, армейские ботинки, обрезанные джинсы и футболка с выцветшей надписью «Колледж Вобаш». Натали по-прежнему казалось, что Микс напоминает помолодевшего длинноволосого Морриса Адолла.

Она вспомнила его имя и то, что старый приятель Роба Джентри был чартерным пилотом, дальше оставалось только перелистать желтые страницы, чтобы отыскать его офис в маленьком аэропорту в северной части города. Микс узнал ее и после нескольких минут разговора, в основном о забавных приключениях Роба, согласился взять ее и Сола, чтобы совершить облет острова Долменн. Пилот поверил версии, что они пишут рассказ о миллионере-отшельнике К. Арнольде Баренте, хотя Натали не сомневалась, что он запросил с них гораздо меньшую сумму, чем обычно.

День был теплым и безоблачным. Натали смотрела, как светлые прибрежные воды смешиваются с сине-пурпурными глубинами истинной Атлантики, растянувшейся на сотни миль вдоль извилистого берега; на юго-запад к раскаленному горизонту уходил зеленовато-коричневый пейзаж Южной Каролины. Во время полета Сол и Натали почти не разговаривали, погрузившись в собственные мысли. Микс был занят приборами и радиосвязью, а в основном явно наслаждался полетом в такой прекрасный день. Когда они углубились дальше, он указал своим пассажирам на два пятна в океане, к западу от них.

– То, что побольше, – Голова Хилтона, – лаконично сообщил он. – Излюбленное место отдыха представителей высшего света. Никогда там не был. А второе – остров Париса, морская база. Однажды мне устроили на ней оплачиваемый отпуск. Там знают, как превращать мальчиков в мужчин, а мужчин в роботов меньше чем за десять недель. Насколько мне известно, этим занимаются до сих пор.

К югу от Саванны они снова свернули к берегу, и перед ними открылась длинная вереница песчаных отмелей и зеленых островов. Микс называл их по очереди: Святой Катерины, Черная Борода и, наконец, острова Сапело. Он свернул влево, выровнял курс и указал на еще одно туманное пятно в нескольких десятках миль от того места, где они находились.

– А вот и остров Долменн, – объявил Микс. Натали приготовила камеру – новенький «Никон» с трехмиллиметровым объективом – и, прислонив ее к боковому окну, закрепила на подставке. Она использовала очень скоростную пленку. Сол разложил на коленях блокнот и карты с диаграммами, которые были изъяты им из досье Джека Коуэна.

– Мы приблизимся к нему с севера! – прокричал Микс – Пролетим над океаном, как я и говорил, потом сделаем круг и взглянем на старый особняк.

Сол кивнул:

– А как близко ты сможешь подлететь? Микс ухмыльнулся:

– Вообще-то там все охраняется. Формально северная часть острова – это дикий заповедник, поэтому воздушное пространство там закрыто. Все это якобы принадлежит Фонду западного наследия, и остров охраняют так, словно на нем расположена ракетная база русских. Стоит пролететь над ним, и комитет гражданской авиации тут же отнимет у тебя лицензию, еще и предварительно проверят регистрационные номера.

– А ты когда-нибудь менял номера? – полюбопытствовал Сол.

– Да, – кивнул Микс – Не знаю, обратил ли ты внимание, но большинство цифр просто вырезаны из красной клейкой ленты. Лента снимается, и мы получаем другой номер. Ладно, посмотрите вон туда. – Он указал на серую шлюпку с высокой мачтой, которая медленно двигалась в северном направлении примерно в миле от острова. – Это одна из их сторожевых шлюпок с радарным устройством. Кроме того, у них есть быстроходные патрульные катера, курсирующие туда и обратно, и если какому-нибудь дураку вздумается устроить пикник на Долменн или высадиться, чтобы полюбоваться на птичек, его ждет страшное потрясение.

– А что происходит здесь в июне, во время проведения лагеря? – спросил Сол.

Микс рассмеялся:

– Ну, тогда уже подключаются береговая охрана и военно-морской флот. Без специального разрешения ни одно судно не сможет приблизиться к острову. Ходят слухи, что охрана хорошо вооружена, а с взлетной полосы на юго-западе, которую я вам покажу, то и дело поднимаются в воздух вертолеты. Приятели мне рассказывали, что они не подпускают никого и по воздуху ближе чем на три мили. А вот это – северный пляж. – Микс показал вниз. – Здесь идет единственная полоска песка, если не считать пляжа возле особняка и летнего лагеря. – Пилот повернулся и бросил взгляд на Натали. – Надеюсь, вы готовы, мэм? С этой стороны мы больше не окажемся.

– Готова! – откликнулась Натали и, как только они оказались в четверти мили от пляжа, на высоте четырехсот футов, принялась щелкать фотоаппаратом. Она была довольна, что взяла пленку большого формата с автоматической перемоткой, в которой при обычной съемке не испытывала потребности.

Вместе с Солом она хорошо изучила карты острова, но увидеть все воочию было гораздо интереснее, хотя картинки и мелькали внизу очень быстро, представляя собою чехарду пальмовых зарослей, отмелей и других едва заметных подробностей.

Остров Долменн ничем не отличался от остальных островов, в основном располагавшихся ближе к побережью. Он был вытянут в форме буквы «L» с севера на юг, длиною семь миль и шириной – около трех. К северной оконечности остров сужался, мысом уходя в океан.

За длинной белесой полосой пляжа виднелись топи, болота и субтропические заросли, покрывавшие всю северную часть. С пальм и кипарисов взлетали большие белые птицы, суматошно хлопая крыльями. Натали отщелкивала пленку с такой скоростью, какую только позволяла автоматическая перемотка. Вскоре они увидели какие-то почерневшие развалины.

– Это руины бывшей лечебницы рабов, – прокричал Сол, делая отметку на своей карте. – За ней – плантация Дюбоза, уже полностью заросшая джунглями. Где-то там кладбище рабов… а там охранная зона!

Натали оторвалась от видоискателя. Северную часть острова занимали холмы, поросшие густой непроходимой растительностью. Далее виднелись низкие, наполовину утопленные в земле бетонные строения, между пальмами вилась черная гладкая лента асфальтовой дороги, ведущая к огороженной и абсолютно голой площадке. Казалось, земля здесь вымощена остроконечным ракушечником. Натали выдвинула объектив и снова принялась делать снимки. Микс снял наушники.