Когда Алан вошел в кабинет Винсента, его лицо изменилось и глаза опять засияли. Ни за что на свете он не хотел показать своего огорчения. Он протянул обе руки. Одну пожал Винсент, а другую Кристина.

– Прекрасно, ребята! Я вас поздравляю! – сказал Алан искренне.

– Спасибо, старина, – ответил Винсент. Он поправил галстук и, как всегда, выглядел чрезвычайно довольным жизнью.

На какую-то долю секунды Алан задержал тонкие прохладные пальцы Кристины. Она была так восхитительна сегодня и так сияла от любви к человеку, которого выбрала. Он подумал, какое это должно быть счастье быть любимым Кристиной. Сможет ли Винсент Гейлэнд удержать ее? Сделает ли он ее счастливой? Сможет ли подарить ей спокойное семейное счастье, в котором так нуждается любая женщина? Остепенится ли он наконец на этот раз?

Алан отпустил руку Кристины. Они начали разговаривать и шутить, как обычно. Алан любил Винса. Его любили все, кто его знал. Он был неугомонным, веселым и дружелюбным. Алан прекрасно знал все положительные и отрицательные стороны Винсента. Он никогда не мог (и не хотел) критиковать его. Винс был «чертовски хорошим парнем» и очень ценным клиентом. Но сейчас, когда Винс собирается жениться на Кристине, которую Алан любит всем сердцем, все было по-другому. Он смотрел на Винса совсем другими глазами.

Алан пробыл в кабинете недолго. Он обсудил с Винсом биржевые новости и ушел.

Винсент опять сел за свой рабочий стол.

– Любимая, я должен попытаться сконцентрироваться и хоть как-то начать работать, – сказал он.

Кристина вздохнула и поправила прическу.

– А я должна написать несколько писем под диктовку, мистер Гейлэнд.

– Боюсь, наша новость явилась ударом для старины Алана, – добавил Винс.

Кристина была крайне удивлена этому.

– Не может быть… почему?..

– Дорогая, всем очевидно, что старина Алан уже давно влюблен в тебя.

Кристина не могла вымолвить ни слова. Она была очень огорчена. Ей нравился Алан. Он был такой хороший человек. Но она никогда не думала о нем так… и даже не подозревала, что она значит для него больше, чем личный секретарь Винсента.

– Надеюсь, дорогой, ты ошибаешься, – промолвила она наконец.

Красивые глаза Винсента остановились на ней, и он послал ей воздушный поцелуй.

– Забудь Алана. Он придет в себя. Все мужчины, которые надеялись связать судьбу с моей дорогой Кристиной, должны понять, что отныне и навсегда она только моя.

Она забыла про Алана. Было удивительно приятно слышать, как Винсент говорит это и как страстно он смотрит на нее. Она была влюблена, и в это ясное майское утро весь мир лежал перед ней, открыв свои сокровища.

Но приступив к работе, она поняла, что не может забыть Алана. Она чувствовала себя смущенной и не хотела, чтобы он страдал из-за нее. Жаль, что Винс рассказал ей.

Это была последняя неделя ее работы на фирме «Гейлэнд и K°». Винс сказал, что ей надо уволиться, так как теперь, когда они официально помолвлены, это уже становится неудобным. К тому же ей надо готовиться к свадьбе.

За обедом они обсуждали планы на будущее. Крис не хотела тратить много денег на одежду (она и не могла – у нее их просто не было, как она сказала ему уныло). Он купит ей все, что она хочет, и даже больше после свадьбы. Но ей надо начать поиски квартиры, в которую они переедут после медового месяца.

– Жаль, что мы не сможем жить на Итон-Сквер или в Рэкхэме и что только мама теперь будет жить там, но мы должны иметь свой собственный дом.

– Согласна, – поспешно ответила Кристина.

Она очень не хотела жить в одном доме с леди Гейлэнд.

– Таким образом, мы должны найти себе пристанище в Лондоне и обставить его. Ты также должна подготовиться к нашему бракосочетанию. Милая, у тебя не будет ни минуты свободной, – сказал Винсент, закуривая сигару после обеда в ресторане «Риц».

– Я немного смущена, – сказала Кристина тихо. – Я не привыкла тратить много денег.

Он посмотрел на нее с восхищением. Его златовласка даже в своем недорогом льняном костюмчике выглядела лучше, чем большинство элегантных дам в этом ресторане.

Он сказал:

– Моя дорогая, не говори мне, что ты хочешь жить в каком-нибудь глухом месте в старомодном коттедже! Лучше подумай, чем мы будем заниматься, Мы сможем путешествовать. Мы сможем поехать в круиз по Средиземному морю на нашей яхте, зимой кататься на лыжах, играть в теннис (ведь мы с тобой оба хорошо играем в теннис) и танцевать… танцевать под аккомпанемент лучших оркестров Европы в самых романтических местах! Разве тебя это не вдохновляет?

– Конечно, – сказала Кристина.

Ее глаза сияли. Она дотронулась до его руки под столом.

– Но временами…

– Что? – прервал он ее.

– Меня пугает это, – сказала она.

– Что тебя пугает?

– Что случится что-нибудь и ты перестанешь любить меня.

– Никогда.

– Но, дорогой!

– Поверь мне.

– Но ты действительно любишь меня? Любишь ту, что внутри, а не только ту, что снаружи?

– Но ведь все это – ты!

Она покачала головой и взяла сигарету, которую он ей протянул. Она задумалась, вспомнив то, как она жила в Западном Уикомбе… Она была школьницей… Жила с бедным папочкой… Много работала по дому… Вела хозяйство простого врача, который никогда не хватал звезд с неба. Он работал на государственной службе до изнеможения и в конце концов заболел сам. Печальный конец. После его смерти Кристина осталась одна, без пени в кармане. Все, что у нее было, – это свидетельство об окончании курсов секретарей, симпатичная внешность и великолепное здоровье.

Затем подвернулся шанс устроиться на фирму «Гейлэнд и K°».

Она очень старалась… Со временем ее «заметил» шеф. Однажды он вызвал ее в кабинет и предложил поменять должность машинистки на должность его личного секретаря.

Вскоре после этого она влюбилась в своего шефа и – она даже не мечтала об этом – ее чувство было взаимным. Сбылась мечта любой провинциальной девушки: быть помолвленной с боссом.

Но будет ли он всегда любить ее… что бы ни случилось?

Кристина уговаривала сама себя: «К чему так волноваться. Я самая счастливая девушка. Что может случиться?»

Дни пролетали очень быстро, и Кристина забыла обо всем.

Предстоящие выходные в Рэкхэме вызывали у нее трепет.

Мать Винса показала (или сделала вид), что рада женитьбе сына, и внешне была очень любезна. А кто может быть более любезной, чем Роза, когда она хочет этого?

Леди Гейлэнд, маленькая женщина с хорошей фигурой, которую она поддерживала благодаря жесточайшей диете, была блондинкой, как и ее сын, но сейчас, следуя последней моде, она красилась в рыжий цвет. Ее безупречный вкус помогал ей в пятьдесят лет выглядеть на тридцать пять. У нее была энергичная и напористая манера разговаривать: начав разговор, она почти не делала пауз. Даже Винс, ее собственный сын, называл ее bavardeuse (болтушка).

– Мама у нас bavard, – говорил он шутя.

Это французское слово очень подходило леди Гейлэнд. Но независимо от этого она была прекрасной и практичной хозяйкой. Она хвасталась, что никогда не забывала ни единого имени, ни места, ни даты. Она была членом двадцати пяти различных комитетов. Леди Гейлэнд организовывала то одни благотворительные мероприятия, то другие, и все они были удачными. Никто не знал, почему она занимается благотворительностью: из милосердия или потому что ей нравится, когда ее фотографии печатают почти все газеты. Розу Гейлэнд все считали женщиной с характером. Те, кто хорошо ее знал, как правило, недолюбливали ее. У нее был острый язык, и она легко наживала себе врагов. Но все сходились на том, что она любящая мать. И все время, остававшееся от заседаний в комитетах, она посвящала своему любимому Винсу. Конечно, все сходились во мнении, что именно она испортила мальчика, давая ему слишком много денег и свободы, как только он поступил в Оксфорд.

Теперь он был главой фирмы, и она хотела, чтобы он наконец женился и устроил свой дом. Но она целила высоко, и в ее кругах поговаривали, что она очень разочарована тем, что ее сын собирается жениться на своей собственной секретарше. Для Розы Гейлэнд не имело значения, как выглядела Кристина и какой она человек. Она хотела женить Винса на леди Эрике Фортлесс, которая была дочерью пэра. У них был шикарный особняк в центре Лондона, а с деньгами Гейлэндов они могли жить в этом доме на широкую ногу.