– Сама не знаю, – уныло ответила я. – И вообще это я в профилактических целях собираю информацию. Методом ненаучного тыка. Вдруг да попадется что-нибудь стоящее.

– Новое хобби? – заинтересовался Филиппов.

– Глаза бы мои не видели это хобби!

– Ну ладно, Стаська, что ты раскисла? Закажи что-нибудь вкусненькое, глядишь, настроение и улучшится.

– Такой ерундой настроение не улучшишь. Мне бы Архипова отыскать...

– Ну а я закажу. С утра не ел, ужас просто!

– Может, ты поужинаешь один, а я пойду? – неуверенно сказала я.

– Что ты, в самом деле, как школьница, Подгорная! Посиди, расслабься, никуда твой дом от тебя не убежит.

И то правда. Раз уж приехала в такую даль, так не уезжать же голодной! Мы сделали заказ, и я задумчиво уставилась на бармена, который за стойкой впечатляюще смешивал экзотический коктейль. Тетерин, Тетерин... Имеет ли он отношение к происходящему вокруг Архипова, или этот несчастный тип – такой же пострадавший, как и я? У меня не вызывал недоумения тот факт, что Ким сбежала от него, – удивительно, что она не сделала этого раньше. Гораздо интереснее была причина, по которой она вообще сошлась с Игорем Витольдовичем. Из-за денег? Надоело полунищенское существование с Волкодавом? Но насколько я могу судить, этими деньгами она пользовалась исключительно в бытовом плане: тряпки, рестораны, клубы, пара поездок за границу. Никакой более весомой выгоды Ким от этих отношений не получила. А из рассказа Волкодава следовало, что она – девушка очень необычная, небанальная и не стала бы терпеть общество неприятного ей человека ради вкусной еды и нового платья. Не в ее духе так поступать.

Может быть, ей нужна была защищенность? Если она подверглась нападению и боялась за свою жизнь, ей требовались тихая гавань и поддержка в лице мужчины. Но чем был плох Волкодав, который сдувал с Ким пылинки и разве что не молился на нее? Неужели нервный, раздражительный и ревнивый, как Отелло, Тетерин мог сравниться с преданным Андреем – Волкодавом?

Вариант с любовью и нежными чувствами я отмела сразу. Ну не может такая женщина, как Ким – холодная, замкнутая, неприступная, загадочная, влюбиться по уши в этакого надутого истеричного индюка. Вообще сложно представить ее влюбленной: гораздо легче вообразить айсберг, который вдруг запел арию Ленского. Было бы логично предположить, что Ким использовала Тетерина в каких-то неведомых целях, а тот, узнав об этом, рассвирепел и убил прогневавшую его женушку.

Ситуация могла развиваться следующим образом. Ким встретила Архипова и решила уйти от осточертевшего гражданского мужа. Судя по тому, что квартиру на Шелепихинской она сняла несколько месяцев назад, а на ее личной карточке была приличная сумма, Ким готовила запасной аэродром для отступления. Тетерин с помощью Рудакова выследил жену с любовником и в порыве ярости убил обоих. Предположим, от тел он каким-то образом избавился, суть не в этом. Рудаков заподозрил шефа в убийстве и решил разузнать, как обстояло дело, после чего Тетерин разделался и с ним. Дальше моя фантазия буксовала: одежда Архипова не вписывалась в эту теорию совершенно. Конечно, Тетерин мог натянуть на труп тряпки художника, чтобы сбить следствие с толку, хотя это очень сомнительно: зачем бы ему потребовалось переодевать одного покойника в одежду другого? Бред и ерунда! Тогда у нас получается... а что получается? Только одно: я совсем запуталась и понятия не имею, в какую сторону двигаться и что делать дальше.

– Алло, алло, вызывает земля! – окликнул меня Филиппов. – Стась, ты где витаешь?

– Извини, задумалась о своем.

– Бросай ты эти расследования, от них только цвет лица портится!

– Да что ты говоришь! А кто будет Архипова искать? Уж не ты ли? От тебя помощи сроду не дождешься...

– Кроме цвета лица, портится еще и характер, – с печалью подвел итог Филиппов.

– Ладно, извини, настроение и в самом деле никудышное.

– Ничего, я заказал красное вино, от него на душе сразу станет легко и приятно.

– Я за рулем вообще-то.

– Ерунда, от одного бокала не опьянеешь, да и пока мы тут сидим, алкоголь выветрится. Стась, хватит о делах, давай лучше о чем-нибудь другом поговорим.

– О чем? – пожала я плечами.

– Например, о нас.

– О Боже, а что о нас?!

– Мы так давно с тобой не виделись, а это нехорошо. В конце концов, у нас общие воспоминания, семейная жизнь за плечами... Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, но хоть раз в жизни забудь о моих... ошибках. Давай начнем все сначала.

Я в этот момент пила минералку и аж поперхнулась, услышав последние слова бывшего мужа.

– Все сначала? Филиппов, ты все-таки не просто так меня в ресторан пригласил. Есть он, видите ли, хочет!..

– Не злись, тебе это не идет. Стась, я соскучился. – И он взял меня за руку, выглядывая из-за букета. – Ты сегодня такая хорошенькая... и этот костюм тебе очень идет.

– Спасибо, конечно...

– Нам нужно чаще встречаться. Давай завтра сходим куда-нибудь? Ты французскую кухню любишь? Я знаю очень уютный ресторанчик, там живая музыка, можно потанцевать.

– Когда это ты стал таким знатоком хороших заведений в Москве? Раньше, помнится, ты даже поход в кафе-мороженое с ребенком считал непростительной тратой времени.

– Раньше я был дураком и остолопом. Признаю.

– Знаешь, я сейчас не располагаю собой... – попыталась выкрутиться я. – Никто не знает, куда заведут меня детективные изыскания. И потом, я не могу оставить Шурку.

– У него же есть нянька, – возразил Филиппов. – Стаська, расслабься, ты же молодая красивая женщина, тебе нужно вести разнообразную жизнь, а не запираться в четырех стенах.

Взгляд у Филиппова был ласкающе-проникновенный, голос стал сладким, словно мед, а пальцы все откровеннее сжимали мое запястье. Так, Подгорная, он решил тебя закадрить. Очень мило! В другое время я бы, может, и согласилась развеяться – в конце концов, обета безбрачия я не давала. И нет такого закона, по которому запрещалось бы провести романтический вечер с бывшим мужем. Но беда в том, что поиски Архипова занимают все мои мысли, и тут уж не до романтики. А главное...

Главным был, разумеется, Алекс. После него все остальные мужчины казались какими-то пресными, скучными, одинаковыми, как инкубаторские цыплята. И что бы я с собой ни делала, выкинуть его из головы мне никак не удавалось. Он так прочно зацепил меня, сам того не желая, что все попытки освободиться походили на бесплодное трепыхание рыбки на крючке. От одних только воспоминаний об Алексе у меня темнело в глазах и кружилась голова... Так что извини, Филиппов, встречаться с тобой я не стану. Как не станет человек, отведавший настоящего швейцарского шоколада, есть дешевые батончики из заменителя.

– Там видно будет, хорошо? – уклончиво ответила я.

– Надеюсь, ты передумаешь, – посмотрел мне в глаза Филиппов, для чего ему пришлось отвести в сторону раскидистые папоротники в букете. – Я бы очень хотел провести с тобой завтрашний вечер, это для меня и правда очень важно. О, черт бы побрал этот букет!

И он в сердцах переставил вазу на соседний, пустующий столик. Тут нам принесли заказ, и я с облегчением вздохнула: не надо было больше ломать голову, как бы половчее и поделикатнее сменить тему. Филиппов принялся за свою лазанью и больше не мучил меня романтическими бреднями.

Под пасту я выпила бокал вина, от которого в голове появилась легкость, а на душе – умиротворение. Но недолго продолжалось мое гастрономическое блаженство: мысли мои вновь вернулись к событиям недавних дней. Я вспомнила о том, что рассказывал мне Волкодав, о странной и загадочной жизни Ким. Голову даю на отсечение, что она во что-то впуталась: и ее ранение, и подозрительное поведение свидетельствуют об этом. И это как-то связано с ее исчезновением. Только какого черта сюда затесался Архипов? И что общего между покушением на жизнь Ким два года назад и вчерашним происшествием с Ромкой? То, что нож не задел внутренние органы, – это сделано нарочно, или Ромку не убили по чистой случайности? Ох, как все странно и сложно...