— Возмите себя в руки, капитан! — жёстко сказал генерал. — Это невероятно, да, но это факт. И теперь страна, которую вы сами назвали своей Родиной, нуждается в вас.
Окинава с трудом собрал всю свою волю. Он закрыл глаза, и около минуты сидел неподвижно, прижав кулаки к вискам. Потом он открыл глаза, превратившиеся в щели. Голос звучал глухо.
— Вас понял, товарищ генерал. Можете не сомневатся во мне. Я больше не сломаюсь.
Они одобрительно переглянулись. Полковник Федотов встал, подошёл к лётчику, и опустился на край стола, заложив ногу за ногу. Его тяжёлая рука легла на плечо воина.
— Молодец, сынок. Так держать.
Окинава посмотрел ему в глаза, и пожал руку.
— Спасибо, товарищ полковник.
Затем он повернулся к Клименко.
— Слушаю.
Глава 3
— Драко, скажи мне, что это неправда. Скажи!
(долгое молчание)
— Это правда, Тайга.
(пауза)
— Но как?!!! Как он мог?!
— Он окончательно превратился в чудовище. Мы все шокированы, любимая.
— Почему он так поступил?!
— Этот мальчишка явился на Даркию, и вызвал его на бой. Дарк, разумеется, победил. У парня не было ни единого шанса. Проклятие, только Винг или Скай могли бы победить его. Но то, как Дарк поступил затем… Я собираюсь убить его. Рэйдэн говорит, что в его силах заблокировать Силу Дарка на короткое время.
(пауза)
— Но ведь и ты её потеряешь?
— Да.
(молчание)
— Оружие?
— Нет. Оружие тоже не сможет сработать в нейтрализующем поле Рэйдэна.
— Тогда как?!
— Ты забыла, кто я такой. Я убью Дарка голыми руками. Когда я ХОЧУ убить врага, я делаю это за минуту.
(пауза)
— А я ХОЧУ его убить, Тайга.
(долгое молчание)
— Как мог Дарк убить его? Как?!
— Давай считать, что Каэл ещё жив, хорошо? Всё-таки шанс уцелеть у него есть. Капсула была выброшена в стазисе, и она может попасть на обитаемую планету… В прошлом.
— Этот… этот гад повторил своё преступление! Почему, ну почему я не убила его сотни лет назад?!
— Тогда он был другим, Тая. Совсем другим.
— Скай… Винг… А теперь Каэл! Сколько можно терпеть?! Почему мы все вместе не уничтожим гада?!
— Уничтожим. Но не вместе. ЭТО Я ЕГО УНИЧТОЖУ, ОДИН!!!
(яростное рычание дракона)
* * *
— Но чем я смогу помочь, профессор?
— Вы были там. Хотя и не помните. Однако никакая амнезия не уничтожит рефлексов. Из всех людей у вас, капитан, наибольшие шансы добится успеха. И кроме того, вы отлично тренированы, сильны, обладаете отменной реакцией, и некоторыми специфическими свойствами…
Окинава вздрогнул, и с трудом отвёл взгляд от воронки, на дне которой лежал громадный цилиндр. Холод дальневосточной степи пробирался даже под тёплую шинель, и многочисленные автоматчики, которые стояли по периметру квадрата колючей проволки, кутались в шарфы. Овчарки жалобно выли, ветер нёс снежинки. Капитан Хамсин поёжился, и присоединился к офицерам, сидевшим в командирской машине. Захлопнул дверь. Зывывающий ветер сразу отошёл далеко-далеко, и Окинава с благодарностью принял чашку крепкого грузинского чая из рук генерала. Отхлебнул, и повернулся к профессору.
— Какие свойства, товарищ Штейнберг?
Учёный помолчал, а затем внезапно метнул монету в лицо пилота. Тот машинально поймал её, и взглянул на усмехающиеся лица.
— Не понял.
— Реакция, капитан. Ни один человек не успел бы поймать эту монету. Вы, очевидно, привыкли, но для нас это кажется невозможным. К примеру, сейчас ваша рука была не видна — вы сместили её столь быстро, что глаз не смог сфокусироватся.
Окинава невольно повертел рукой, сжимая и расжимая пальцы.
— Профессор, но я человек! Я думаю как человек, чувствую как человек, ем, сплю, курю…
Ответил полковник СМЕРШ, Григорий Клименко.
— Вы человек, да. Но в тоже время с вами сделали нечто, значительно усовершенстовавшее ваш организм. В течение первого года, пока вы жили в клинике, лучшие учёные Советского Союза изучали вас, капитан — и пришли к выводу, что вы следующая ступень эволюции. Они — он указал в окно, на решётчатую башню охраны — они сотворили из вас сверхчеловека, и выбросили на помойку, после окончания опыта. Они весьма похожи на нацистов.
Окинава стиснул зубы. Из горла рванулось рычание, могучие кулаки сжались. Тело капитана превратилось в монолит, под поверхностью которого проступили гранитные глыбы мышц.
— Я убью их всех! — он с трудом оторвал взгляд от воронки, и взглянул на помрачневших офицеров.
— Вот ещё один их дар. — сурово заметил профессор. — Вы только что рычали, как зверь, капитан.
Он закрыл глаза.
— Товарищ Штейнберг, вы правы. Во время боя, при виде врага, со мной что-то происходит. Я становлюсь зверем, способным на страшные вещи…
Профессор кивнул.
— Мы знаем. Наблюдатели часто отмечали эту особенность. Несомненно, перед нами побочный эффект усиления всех характеристик — эмоциональная перегрузка. Мозг работает на пределе возможностей, и часто срывается, уступая контроль…
— Профессор… — тихо произнёс Тихонов. — Потом.
Штейнберг запнулся, и посмотрел на посеревшего Окинаву.
Тот долго молчал, после чего спросил:
— Последний вопрос. Они нужны вам живыми? Или мне МОЖНО…?
— Живыми, невредимыми, и дружественно настроенными! — быстро сказал Клименко. — Держите эмоции в руках! Что бы с вами не сделали в прошлом, сейчас вы — не капитан Окинава Хамсин. Сейчас вы — посланник Советского Союза, и ведите себя соответствующе. Это ПРИКАЗ, капитан.
— Служу Советскому Союзу.
Он стоял возле огромного цилиндра. На расстоянии сотни метров виднелись десятки солдат, танки, и чёрные силуэты командиров.
«Но эти сто метров — мои!» — подумал Окинава. Страшная ярость клокотала в душе пилота. Они… Они… Да как они СМЕЛИ!!! Издеватmся над НИМ! Над НИМ!!!
— Я — Окинава! — проревел он, неизвестно кому. — Я — это ВСЁ!
«Я убью их. Пусть потом меня расстреляют, но я УБЬЮ их! Всех! Разорву на части! Выпью кровь! Крылья оторву!!!»
Капитан замер. В голове завихрились мысли.
«Откуда я знаю, что у них есть крылья?! Неужели при виде корабля память пробуждается?! О, небо, пусть так и будет! Пусть!»
— Выходите! — он ударил цилиндр кулаком. Звон. Никакой реакции.
— Говорит капитан Окинава Хамсин, Советская Армия. Вы в безопасности. Покиньте корабль. Мы здесь, чтобы помочь.
«Ха! О да, я помогу… О да!» — какое-то странное ощущение кольнуло пилота в кончики пальцев. Взглянув на них, Окинава замер. Ногти удлинились! Немного, но совершенно определённо. И они начинали принимать странный золотистый оттенок…
«Что со мной происходит?!» — в ужасе подумал человек, отпрыгнув от цилиндра. Он повернулся, и побежал к периметру. Навстречу подбежали Клименко, Штейнберг, и Тихонов.
— Что?
— Смотрите, профессор! Я коснулся корпуса… И вот! — Окинава в ужасе протянул руки к офицерам.
Генерал вполголоса чертыхнулся. Глаза Штейнберга полезли на лоб, Клименко неестественно замер.
— Это как понимать? — наконец смог спросить генерал.
— Не знаю! Я боюсь, товарищ генерал! Эта штука… Она меняет меня! Смотрите — это же настоящие когти, как у льва!
Они переглянулись.
— Товарищ Тихонов, я прошу немедленно прекратить операцию, и заменить капитана Окинаву. — твёрдо заявил профессор.
Генерал задумался. Тем временем, на глазах у шокированных людей, когти бесшумно втянулись обратно, приняв вид ногтей. Окинава потрясённо повертел рукой, и поднял взгляд на Штейнберга.
— Вы всё ещё думаете, что я человек?… — тихо спросил он.
— Согласен. Капитан, покиньте периметр. Операцию завершит ваш дублёр. — Тихонов нервно сцепил руки за спиной, не сводя взгляд с пальцев лётчика.
— Нет.
Все удивлённо посмотрели на Окинаву. Тот стоял бледный, как смерть.
