– Куда… куда вы… плывете?..

– В порт Корк, что в Ирландии, – ответил крепко сбитый человек средних лет с явным шотландским акцентом. – Капитан Ширер, к вашим услугам. Откуда вы, бедняги?

– Калифорния… – пробормотал Доусон в полубреду.

– Гавана… – буркнул боцман Грант.

– «Центральная Америка», – кое-как выговорил Кент.

– Калифорния, Гавана и Центральная Америка? А четвертый что же, с Аляски? – изумился капитан, потом лицо его прояснилось. – Бредят, несчастные! Да и я хорош, нашел время приставать с вопросами… Кули, Уильямс, сюда!

Ну-ка тащите их в мою каюту! Остальные по местам, нечего попусту глазеть! Что, никогда не видели потерпевших кораблекрушение?

Кент едва воспринимал окружающее, когда его не столько вели, сколько тащили под руки в благословенную прохладу каюты. На просьбу о воде капитан покачал головой:

– Рано, приятель. Сначала проглоти немного вот этого лекарства.

Сделав глоток, Кент понял, что в кружке находится подогретое и подслащенное красное вино. Оно огнем побежало по жилам, создавая иллюзию бодрости и хорошего самочувствия. За вином последовало несколько столовых ложек жидкой овсяной каши.

– А теперь спать! – приказал капитан. – Сначала надо как следует выспаться, потом еще немного подкрепиться, а все остальное подождет.

Кент хотел было запротестовать, но не нашел в себе сил шевельнуть языком. Веки опустились сами собой, измученное тело расслабилось, и вскоре он уже спал, грезя о том, как снова обнимет Делию, каким счастьем будут сиять ее прекрасные глаза и с какой радостью примет их нью-йоркское общество.

Нью-Йорк оказался именно таким, каким Делия его себе представляла, а в чем-то он даже превзошел ее ожидания. Когда-то она считала, что Сан-Франциско – центр Вселенной, но этот город буквально бурлил жизнью и казался средоточием живости, энергии и предприимчивости. И он был битком набит людьми.

Судно, на котором Делия прибыла в Нью-Йорк вместе с Истонами и другими пассажирами «Центральной Америки», пришвартовалось на другой день после «Эмпайр-Сити».

Из порта они направились в отель «Нью-Йорк», где присоединились к остальным уцелевшим.

К тому времени прошло уже десять дней со дня гибели парохода. Газеты пестрели заголовками о величайшем кораблекрушении. Экипажи с вновь прибывшими с трудом прокладывали дорогу сквозь толпу любопытных и репортеров, причем последние старались перекричать друг друга, выпытывая подробности.

– Скажите, каково вам пришлось?

– Вы очень испугались?

– Как вы думаете, спасся ли еще кто-нибудь?

– Как вели себя капитан и команда?

Часть вопросов показалась Делии нелепой, часть возмутила, поэтому она ни разу не раскрыла рта, желая только как можно скорее добраться до отеля. Всю дорогу до Нью-Йорка она разрывалась между надеждой на встречу с Кентом и страхом, что он пропал бесследно, что его близкие не примут ее, что будущее не сулит ей ничего хорошего. И вот дорога подошла к концу. Через несколько минут ей предстояло получить окончательный ответ на все свои вопросы. Этот ответ – она ни минуты не сомневалась – должен был определить всю ее дальнейшую жизнь.

Вместе с остальными Делия прошла через роскошный вестибюль отеля в салон, специально отведенный для спасенных с «Центральной Америки».

– Адди! Делия! – воскликнула Вирджиния Берч, бросаясь им навстречу.

– Как поживает твоя канарейка? – со смехом спросила Адди, обнимая подругу.

Вирджиния тоже засмеялась, но глаза ее были грустны.

– А что ей сделается? Когда я выходила из номера, она заливалась трелями. Знаете, все так добры к нам! Извозчик отказался взять деньги, администратор прислал цветы…

– Мир не без добрых людей, – кивнула Адди. – В Норфолке одна дама хотела купить мне в подарок дорожный сундук. Я отговорилась тем, что мне пока нечего в него класть.

Делия поняла, что Адди специально придает разговору шутливый тон. Точно так же она вела себя всю дорогу, и все же как она ни прятала свое счастье, оно было очевидным и невольно угнетало. Когда Истоны пошли договариваться насчет номеров, Делия предпочла остаться с Вирджинией, в которой видела товарища по несчастью.

– Я вижу, от Кента вестей не было.

– Как и от Билли, – вздохнула Вирджиния. – А я так надеялась!

– Знаю, дорогая. Я тоже. Адди все время повторяет, что могли быть другие суда…

– Боже мой, я совсем забыла! – перебила Вирджиния. – Сегодня утром здесь была миссис Брэдфорд, мать Кента, она наводила о нем справки. Уверена, она будет счастлива с тобой познакомиться.

Делия очень в этом сомневалась, но сочла нужным улыбнуться.

– Спасибо, что сказала. Ну и как она выглядит, мать Кента? Я никогда у него не спрашивала.

Она не случайно задала этот вопрос. Хотелось подстраховаться, как-то подготовиться к пугающему моменту знакомства – хотя бы первой заметить миссис Брэдфорд.

– Она… – начала Вирджиния, – хм… она высокая. Интересная. Помнится, на ней была широкополая шляпа со страусовым пером и… Боже мой, да вот и она сама!

Делия резко повернулась. Одна из женщин указывала в их сторону импозантной даме в полосатом, скроенном по последней моде летнем платье. Делия поспешно отвернулась и наткнулась взглядом на Фрэнсиса Кэдбери.

– В ловушке! – пробормотала она.

Вирджиния посмотрела на нее вопросительно, но Делия только пожала плечами. Сейчас она не могла вдаваться в объяснения.

– Эй, вы! Послушайте!

Делия неохотно поднялась и посмотрела снизу вверх в надменное лицо матери Кента. Та разглядывала ее, как некое экзотическое и противное на вид насекомое.

– Что вам угодно? – осведомилась Делия, стараясь сохранять хладнокровие.

– Полагаю, вы из числа тех немногих, кто спасся с борта тонущего парохода «Центральная Америка»?

Она ограничилась кивком.

– До моего сведения довели… вне всякого сомнения, ошибочно, – тут миссис Брэдфорд метнула надменный взгляд на Фрэнсиса Кэдбери, – что вы повсюду представляетесь супругой моего сына, Кентона Брэдфорда из нью-йоркских Брэдфордов.

Делии стало чуточку смешно.

– Ваш сын тоже представлял эту особу именно так, – неожиданно подобострастно вмешался Фрэнсис Кэдбери. – Они вместе затеяли эту интригу!

– Итак, милейшая? – продолжала миссис Брэдфорд, отстраняя его царственным жестом. – Я жду ответа!

– Это не слишком красиво с вашей стороны! – воскликнула Вирджиния, вскочив. – Делия в самом деле жена вашего сына! Она не совершила ничего предосудительного! Если кто и виноват, то только почтовое ведомство, которое не потрудилось доставить по вашему адресу письмо. Как вы можете так обходиться с Делией после всего, что она сделала для гибнущих людей?! Я сама ей многим обязана!

– Я вполне могу постоять за себя, дорогая, – мягко произнесла Делия и отстранила ее. – До сих пор мне и в голову не приходило, что брак может расцениваться как интрига. Да, мы с Кентом поженились.

– Он жив?

Бесстрастные глаза миссис Брэдфорд засветились, и сердце Делии смягчилось. Какова бы ни была эта женщина, она оставалась матерью Кента и так же тревожилась за его судьбу, как и она сама.

– Увы, мадам, – с сожалением ответила она. – Я не видела Кента с тех самых пор, как пароход пошел ко дну. Возможно, его подобрало какое-то другое судно, но шанс этот невелик.

Миссис Брэдфорд на мгновение прикрыла глаза, боль тенью скользнула по ее лицу. Но потом оно исказилось гневом.

– И вы имели наглость явиться сюда под его именем? Если вы тешите себя надеждой поживиться, лучше не тратьте сил! Вы не получите ни пенса!

У Вирджинии вырвался протестующий возглас. Стоявшие рядом зароптали. Это как будто отрезвило мать Кента, заставило ее умолкнуть.

– Миссис Брэдфорд, – все так же мягко обратилась к ней Делия, – я понимаю, каким ударом стала для вас гибель сына, и не обижаюсь на ваши слова, хотя они жестоки и несправедливы. Я бы с радостью исчезла из жизни Кента, если бы это вернуло его вам живым и невредимым. Но это не в моей власти, придется вам примириться с потерей.